Тем временем к нему приблизился четвертый бандит. Волшебная печать его зрению была недоступна, и он с размаха уткнулся в волшебную паутину. Его мягко спружинило назад. Чертыхнувшись, мужчина ударил по невидимой преграде ножом, но эффект получился тем же самым. Снова выругавшись, бандит огляделся и остолбенело замер, наблюдая за тем, что происходит на поляне. На его лице явственно читался вопрос, не стоит ли ему делать отсюда ноги.

А задуматься было отчего. По земле покатились сброшенные шляпы, замелькали тела, заревел, вращая тяжеленным мечом, Шеймус. Киллиан сцепился со своим противником, и тот заорал от боли, когда его предплечье рассекло лезвие убийцы. У Николаса зарябило перед глазами. Он был уверен, что сейчас на тракт полетят отрубленные руки и ноги, но Эдвард, опомнившись, громко приказал:

- Не убивать! Слышите, не убивайте никого, если не хотите сесть в тюрьму!

Его послушались только двое - боксер, чьи кулаки уже успели окраситься в красный цвет от крови валявшегося в кустах бандита, и Шеймус, который презрительно фыркнул, демонстрируя отношение к приказу, но вонзил клинок глубоко в почву. Ему все равно было уже не с кем сражаться - преступник, мгновенно оценивший опасность пятифутового меча, удирал прочь. Киллиан же настолько вошел в раж, что вряд ли что-то слышал. Глаза озверевшего убийцы полыхали огнем, и он наносил своему еле успевавшему уклониться противнику все новые и новые порезы. Болезненные вскрики, похоже, доставляли ему удовольствие. Он давно мог прикончить врага, но каждый раз отскакивал назад и атаковал снова, двигаясь со скоростью молнии. Засмотревшись на него, Николас далеко не сразу понял, что попытки четвертого разбойника прорваться через окутавшую стволы печать давно прекратились.

- К дьяволу все это! - выплюнул он и бросился в лес.

- Тед, стоять! - понесся ему в спину гневный оклик.

Кричал пятый бандит, который до сих пор стоял поодаль. Что бы он ни хотел добиться нападением на двух магов, его план проваливался, а подчиненные разбегались. Ноздри мужчины раздувались от ярости, однако подать пример другим и вступить в драку он не торопился.

- Дохни тут сам, а я сваливаю, - процедил разбойник ему в ответ, даже не замедлив шаг.

Ругнувшись, главарь и сам бросился в лес.

К этому моменту, если не считать двух разбойников, с шумом проламывающихся через чащу, на ногах оставался всего один враг. Но и он, истекая кровью из неглубоких ран, стремглав кинулся прочь, когда Эдвард и Шеймус вцепились Киллиану в локти, удерживая сумасшедшего маньяка от убийства.

- Крис, лови его! - приказал Эдвард боксеру. - Нам нужно узнать, кто на нас напал!

Два раза повторять не понадобилось. Крис молнией метнулся к бандиту, и они покатились по земле. В конце концов, боксер оседлал противника и размашисто ударил его по лицу.

- Кто тебя послал?

Мужчина продолжал отбиваться, шипя и изрыгая проклятия. Драка с Киллианом его ослабила, и мускулистому Крису ничего не стоило блокировать все его удары. Зато разбойник от пинка в пах, да такого, что даже у наблюдающего за этим Николаса перехватило дыхание, защититься не смог.

- Отпусти, урод! - застонал он.

- Сначала скажи, кто тебя на нас натравил, - повторил боксер.

- Принц крыс! Это был он! Отпусти же меня!

- Подержи его еще, Крис, - процедил Эдвард. Он уже отошел от Киллиана, притихшего в крепких руках Шеймуса. - Притащим его в полицию, а там...

Что должно было случиться "там", узнать им оказалось не суждено. Как будто из ниоткуда, на дорогу вылетел стеклянный пузырек. Он со звоном разбился, и тотчас все пространство футов пятнадцать в радиусе заволокло сизым дымом, в котором блестели театральные блестки. Он распространился так быстро и был настолько плотным, что Николас не различил в нем собственную руку, которой на всякий случай схватился за дерево.

Где-то в молочной густоте раздались звуки ударов, крики и брань. Николас задрожал, прислоняясь к стволу. О том, чтобы снять печать и броситься на помощь Эдварду не могло быть и речи. В таком тумане разобрать, где враг, а где друг, было невозможно, и Николас гораздо вероятнее попал бы прямо в лапы разбойников. Нет уж, лучше пересидеть под защитой...

К счастью, дым развеялся почти с такой же скоростью, с какой и появился. Похожим туманом пользовались в театрах варьете и прочих низкопробных заведениях, чтобы скрыть приход одних артистов и приход других. Только концентрация там разливалась меньшая - всего несколько капель, насколько знал Николас. Однако цель была все той же. Когда на дороге хоть как-то прояснилось, бандитов и след простыл. Только шум в чаще выдавал их недавнее присутствие на тракте.

Крис, минуту назад сидевший на разбойнике, лежал на траве и держался за пах. Эдвард стоял рядом и матерился, как последний трубочист, вытирая с губы свежую кровь.

- Что случилось? - нервно спросил Николас.

- Упустили мы их, - мрачно ответил помощник.

- Отомстил, сво-олочь, - провыл Крис. - Прокляни меня Господь, если я к тебе еще на карты полезу. Еще пара месяцев с тобой - и я совсем форму потеряю. Меня уже какие-то докеры уделывают!

- Догонять будем? - равнодушно поинтересовался Шеймус.

Великан единственный из всех сохранял достоинство и делал вид, будто происходящее вокруг его совершенно не касается. Меч, однако, он из земли достал.

Эдвард оглядел тракт и зло махнул рукой.

- К черту. Слишком долго будем искать, а времени мало. Я уже чувствую давление печатей. Готовьтесь возвращаться.

Крис с трудом встал и попытался. Для боксера у него оказалось на удивление привлекательное лицо, которое портил только сломанный нос.

- Опять, да? В следующий раз снова выкинешь меня прямо в драку, без разогрева? Ладно, не ругайся. Давай меня первым. На этой твоей картонке хоть боль не так сильно чувствуется.

Эдвард кивнул и исподлобья, держась за расшибленную губу, посмотрел на волшебных помощников. Киллиан со скучающим видом уселся на траву и обрывком лопуха вытирал нож от крови. Шеймус легким движением перебросил свой огромный меч из одной руки в другую и недобро посмотрел на помощника мастера печатей.

- Мне не нравится, как ты используешь меня, потомка рыцарского рода, Мервин.

"Мервин?" - удивился Николас. Почему он называет его другим именем?

- У нас был уговор, и я не собираюсь тебе его сейчас пересказывать, - равнодушно ответил Эдвард. - До встречи.

В его руках мелькнули новые прямоугольники из картона. Даже из своего укрытия Николас видел, что это просто белые куски бумаги. Но вот, воздух возле Эдварда слегка задрожал от мощи творимого волшебства, по поляне разнесся шепот незнакомого заклинания, и трое мужчин начали медленно таять. По мере того как блекли очертания настоящих тел, на бумаге проявлялись их цветные изображения: на одном листе - перекошенная от боли улыбка Криса и его расстегнутая жилетка, на другом - гигантский меч и тени под нахмуренными бровями Шеймуса. Только третий оставался почти чистым, а Киллиан продолжал скалиться, хитро глядя на Эдварда. Когда боксер и палач уже почти растворились, убийца вдруг дернулся и, заставив мага вздрогнуть, схватил его за запястье.

- Какого?.. - процедил Эдвард, пытаясь вырваться.

- Мервин, отпусти, хотя бы ненадолго, - жадно попросил Киллиан. В его речи ощущался рычащий, резкий акцент коренных жителей Дивейда. - Другим, может, и нравится сидеть в этой бумажной клетке, но не мне. Еще хоть немного...

- Ты знаешь правила, - отрезал Эдвард, наконец высвободив руку. - Исчезни!

Чтобы отправить Киллиана на карту, ему пришлось нарисовать печать пальцем в воздухе, хотя этот метод обычно использовали в крайних случаях, для начинающих и слабых магов или когда на завершение заклинания уже не оставалось сил. Вспыхнув волшебным лазурным сиянием, печать окутала убийцу, и его образ, сопровождаемый печальным вздохом, перенесся на картон. Еще миг печать блестела на всех трех картах, а затем погасла, став невидимой. Эдвард, с шумом сглотнув, вытер со лба испарину и огляделся.