Перед Шабой лежала абсолютно нагая стройная и прекрасная девушка. Следов бинта на коже почти не осталось: только несколько маленьких красных точек на руках и на теле показывали места соединения с аппаратурой жизнедеятельности. Черты спящей были так же утончённы, как и у взломщицы, но фигура более мускулистая и рельефная, хоть это и не портило гармоничных линий стройного тела. Скорее её можно было сравнить с грациозной пантерой, упругой, как сталь и сильной: плоский и плавный живот, стройные ноги, плавный изгиб изящной талии, упругая округлая грудь, напоминающая спелый сочный фруктовый плод, крепкая и длинная шея, тонкий волевой подбородок, губы, немного по-детски пухлые, но плотно сжатые, изогнутые дуги ресниц, острые росчерки бровей. И волосы, почти такие же густые, как у Шабы -- только цвета крыла ворона, с синеватым отливом, контрастирующие с почти абсолютно белой кожей. Лицо её было безмятежно.
Шаба наклонилась над ней, и провела языком по кончику соска её правой груди, затем поцеловала левую грудь, а потом припала к губам долгим и страстным поцелуем, так что было видно только её ритмично двигающийся затылок, с пышной гривой растрепавшихся лучисто-светлых волос, цвета пшеницы. Её правая рука скользнула на живот спящей девушки, а затем ниже, к промежности.
Наконец та издала приглушённый губами её гостьи, стон, и медленно подняв обнажённые белые руки, положила их ей на плечи.
-- Шаба, какой дивный сон мне снится, о боги ночи... -- слабым голосом, с лёгкой хрипотцой, произнесла пробудившаяся.
-- Это не сон, милая: это я... я с тобой... -- ответила Шаба, слегка задыхаясь от волнения, продолжая ласкать свою подругу...
-- О таком пробуждении можно было только мечтать, милая Шаб...
-- Анат, любимая, -- Шаба расслабленно вздохнула, -- я так скучала, я так волновалась за тебя... Я боялась, что тебя распылят на атомы... Я...
Она вдруг всхлипнула и закрыла лицо руками.
-- Ну, ну, успокойся моя девочка, всё в порядке, ты меня спасла, -- глаза Анат вдруг стали светиться неярким голубым светом.
Две девушки сидели друг напротив друга на откидных креслах, между аппаратурой: одна обнажённая, другая одетая, одна с волосами чёрными, как ночь, другая со светлой копной, растрепавшихся от эмоций, волос.
-- Ты...? -- Шаба подняла мокрое лицо.
-- Всё в порядке, меня не изнасиловали, -- с циничной усмешкой ответила Анат на незаданный вопрос, -- хотя подозреваю, что мою ДНК собирались использовать для каких-нибудь "позитивных" опытов. Я знала, что ты придёшь за мной.
Она положила Шабе руку на плечо. Жест получился немного покровительственный.
-- Они убили Баала, -- тихо проговорила Шаба.
Анат помрачнела, стиснув челюсти.
-- Тело осталось? -- спросила она сквозь сжатые зубы.
-- Я... я не знаю, -- девушка разрыдалась.
-- Мут и Йямму, -- сквозь слёзы произнесла она, -- они нас предали... а Мут... он... он убил его... позвал в свои чертоги, на совет... а потом...
-- Но ведь трупа никто не видел? -- прищурилась Анат.
-- Были свидетели -- много свидетелей, -- всхлипнув, сказала Шаба. Она совсем не напоминала ту, отважную и быструю, как призрак, которая буквально час назад, пробиралась по смертельно опасной территории.
-- Раз он не устроил показательную дезинтеграцию, значит останки он прячет, -- успокоила её Анат, -- я так и знала, что эта сволочь... а братик тоже хорош: нашёл к кому в гости ездить... Так, ладно...
Она решительно смахнула пыль с приборной панели, включила пульт. Над пультом в воздухе возникла объёмная голограмма сенсорного интерфейса. Тонкие и ловкие пальцы Анат набивали какие-то команды.
Внезапно из стены выехал каменный блок, в котором были аккуратно уложены вещи.
-- Мне не помешает одеться, -- как-то буднично произнесла Анат.
Буквально через пять минут пробудившаяся уже была облачена в чёрную силовую броню, а в руках она держала блестящий металлический посох. Щёлкнула кнопка, и по нему пробежала волна тонких светящихся линий.
-- Давай-ка взбодрись, подружка, -- командным голосом сказала Анат, цепляя на пояс зарядный комплект и термические гранаты, -- пора заняться делом...
Она звонко стукнула посохом о камень, и сквозь эхо послышался электрический треск: прямо из каменной кладки, словно сквозь сито, в комнате появились семь сверкающих золотистых шаров, потрескивающих электрическими разрядами.
-- А вот и галла! Здравствуйте мои милые мальчики! Соскучились по мамочке?! Вот сейчас и повеселимся! Я готова Шаба, можно уходить...
ГЛАВА 6
Пробуждение продолжается.
(Сосуд наполнен. Запись третья)
Боже! Вот мы и встретились!
Я не понимаю, что со мной -- но, не так я представлял себе свои последние мгновения... совсем не так... Я думал, что во мне будет равнодушная радость, ожидание скорого покоя... счастья небытия... вот чего я ждал. Даже не смотря на боль, адскую боль... Правый бок был разорван крупнокалиберной пулей, я лежал в луже собственной крови, которая быстро темнела, впитывая в себя дорожную пыль, и асфальтовую крошку... Скорее всего задета печень, я чувствовал ритмичную пульсацию боли, с которой капля за каплей из меня уходила жизнь. Я давно бы уже отключился, но услужливая кибер-броня гладиаторов, впрыснула в меня изрядную долю антишоковых и обезболивающих препаратов, наверное, чтоб я мог насладиться в полной мере потерей крови... Если бы знать, как отключить эту хрень... а то, боюсь, когда начну терять сознание, меня шарахнет дефибриллятором... и я опять не умру... а может ещё на меня набросится наш медицинский бот? Тогда я смогу стать полноценным инвалидом, хотя, вряд ли... Наши позиции разгромлены, а всё, чего хотелось бы мне сейчас, это умереть... перед глазами стоит улыбка Пандара. Как я понимал его сейчас... не то, что тогда, в купальне -- его мёртвая голова продолжала улыбаться -- он ждал этой смерти... он заслуживал её, чтоб унестись свободным потоком частиц к далёким звёздам. А я? У меня будет так же? Заслужил ли я этой смерти? Где моё равнодушие? Оно испарилось, словно бы я проснулся... Проклятая идиотская миссия, проклятая тупая планета психопатов и уродов!!! Нет, жить я не хотел, могу сказать точно -- но моё равнодушие почему-то сменилось ненавистью... дикой, бешеной, всепожирающей ненавистью! Я ненавижу всё и всех! Будь проклят этот слепящий бело-голубой шар! Я ненавижу тебя, Альтаир! Это небо, которое дрожит и пенится дымом, душит запахом гари и оглушает взрывами... Жара и грохот... Мой взгляд какое-то время упирался в покосившуюся табличку на куске бетона. На ней была надпись на местном диалекте -- "Стар Бат Майдан". Это переводилось, примерно, как "Площадь Звёздной Битвы". У них, походу, всегда битвы -- почему тут ещё все не сдохли, и смогли дать отпор силам земного флота?
Слепящий шар заслонила чёрная тень, и грохот стал нестерпимым... по небу проходило звено дискообразных кораблей, с прокопчёнными бортами, на которых красовались белые семиконечные звёзды. Этот тип кораблей не был знаком мне раньше -- здесь их называли "виманы". Их дюзы извергали острые языки пламени, разогревая и без того раскалённый воздух. Те самые виманы Утзара, генерала январцев, перешедшего на их сторону от мартовских.
Я лежал, облокотившись на горячий стальной ролик гусеницы подбитого кибер-танка, но жара металла уже не ощущалась -- я просто знал, что он горячий. Пот ручьями стекал по мне, смешиваясь с кровью, а смерть всё не приходила.
Говорят, что перед смертью в голове промелькивает вся жизнь, за несколько мгновений. Значит, я ещё не умираю. Я не могу увидеть ничего, кроме разогретого бетона, чадящих чёрным дымом, сбитых штурмовых истребителей, и лежащих то тут, то там, мертвецов, в броне гладиаторов, продолжающих сжимать в руках покорёженное оружие...
Пить, как же безумно хочется пить... кажется, весь отряд Гамма, уничтожен, дело только за мной... Пандар, дождись меня... Порыв ветра накрыл лицо едким густым дымом... Я отвернул голову, и почувствовал, как дрожит земля...
