Женщина побледнела.

– Боже мой! Что же случилось?

– Вот это я и пытаюсь выяснить. Скажите, когда вы были в банке, Лида вела себя нормально? Не было похоже на то, что она испугана или нервничает?

– Знаете, мне именно так и показалось. Она сказала, что у нее было бурное утро. Я даже сказала, что, наверное, нам лучше отложить наше дело, но она возмутилась, мол, надо уже бронировать ресторан для Нового года, потом все будет забито.

– А при чем тут какой-то ресторан?

– Так ведь деньги, которые она мне передала, были для детского новогоднего праздника. Вы разве не были на родительском собрании?

На собрании Мариша не была. Катюша говорила, что надо сходить, но Лешка и Светка, которым в этом году сдавать экзамены, подняли дикий вой. И в два голоса вопили, что их матери нужно пойти именно к ним на собрание, потому что у малявки все равно ничего важного не скажут, а у них, может быть, судьба решается, что и как они будут сдавать… В итоге Мариша принесла интересы младшей в жертву требованиям старших детей. А на собрании у Катюшки в классе, выходит, обсуждали празднование Нового года.

– В ресторане? Хм…

Если бы Маришу спросили, она бы сказала, что нечего таким маленьким детям делать в ресторанах. Но ее не спросили.

– Лида нашла замечательное место, детское меню, анимация, конкурсы, игры, призы, танцы. Но требовалось внести аванс. Родители хотя и проголосовали единодушно за, как это всегда бывает, вносить деньги не торопились. Есть у нас в классе такие, у кого вечно какие-то проблемы. Например, родители Пети Федюшкина еще не сдали за помытые уборщицей окна и на подарок к Дню учителя тоже. Ну и другие также тянут со сдачей денег. Поэтому Лида и сказала, что аванс она оплатит, чтобы ресторан остался за нами. А моя задача потом вернуть ей деньги, вытребовав их у родителей.

– И вы встретились с Лидой в банке?

– Да. Изначально мы планировали поехать в банк вместе прямо из школы, но Лида в то утро очень задержалась. Было уже почти девять, когда я ушла, не стала ее ждать. Я даже подумала, что она вообще передумала. Уже домой пришла, как вдруг она мне звонит и говорит, что едет в банк, чтобы я тоже туда ехала. Для меня это не проблема, машина под рукой, банк недалеко, так что уже через десять минут я была там.

– А Лида?

– Лидия подошла через несколько минут.

– Кто ее привез, вы не видели?

– Нет. Но она была какая-то взбудораженная. Я даже спросила, что с ней. И тогда она сказала, что у нее было бурное утро, но что это означает, не уточнила.

– И что дальше?

– Она сняла деньги, дала мне тридцать тысяч, и я ушла.

Марише показалось, что она ослышалась.

– Сколько она вам дала? Тридцать тысяч? И это что… только аванс? Сколько же вы планируете потратить на каждого ребенка?

– Как минимум пять тысяч.

Ничего себе! У Мариши даже дыхание перехватило. Видимо, мать близняшек верно истолковала появившееся на лице у Мариши выражение, потому что поспешно добавила:

– Но в эту сумму входят также услуги фотографа, видеосъемка. Новогодние украшения, подарки, елка. И перед детьми будут выступать цирковые артисты. Если посчитать все вместе, то получается совсем недорого.

Но Марише не казалось, что пять тысяч на детский праздник – это «совсем недорого».

– Ну что вы замолчали! Не будем же мы экономить на счастье наших детей!

В принципе Мариша была с этим утверждением согласна. Только ей было непонятно, почему синонимом простого человеческого счастья в последнее время все чаще и чаще выступает некий материальный эквивалент. Отвезешь ребенка в Диснейленд, он дико счастлив. Отведешь в местный аквапарк, тоже счастлив, но уже меньше. Если родители организуют всего лишь поход в зоопарк, то это уж и вовсе никакое не счастье. Просто прогулка в зеленом парке вообще воспринимается как нечто принудительное и никакой радости не подразумевает, одни лишь укоры, почему у других детей Диснейленд, а у них ближайший к их дому парк?

Но почему так? Ведь главное не то, куда идешь, главное, с кем ты там проводишь свое время. С каких это пор родители стали докучливым довеском к предлагаемым чужими дядями и тетями развлечениям? Может быть, с тех пор, как родители стали больше времени уделять своей работе, бизнесу или другим делам, а не собственным детям?

Впрочем, сейчас Маришу куда сильней интересовал другой вопрос:

– А почему Лидия снимала эти деньги именно в своем банке? Почему нельзя было воспользоваться для этих целей любым банкоматом? Возле школы есть отделение Сбербанка, там легко и просто можно было снять деньги.

– Как я поняла, тот банкомат, что установлен в банке Лидии, выдает по ее карточке крупные суммы. А прочие банкоматы ограничивают выдачу десятью или даже пятью тысячами рублей. Сбербанк, например, больше пяти ей не давал. Лидия не хотела много раз повторять одну и ту же операцию, пока набралась бы нужная сумма. И к тому же она мне еще неделю назад сказала, что в банк она ездит пятнадцатого. Так что пятнадцатого мы и встретимся.

Эта фраза заставила Маришу вновь вернуться к своим подозрениям. Если Лидия была столь педантична, то ничего не стоило проследить ее распорядок и выяснить, в какой именно день женщина получает весьма приличную сумму наличными. И уж, наверное, о том, какого числа она ездит за деньгами, знали многие из ее окружения. Мама близняшек, вот та точно знала.

Конечно, Мариша была далека от мысли, чтобы подозревать маму одноклассниц в организации вооруженного налета, но все же… Если Лидия не моргнув глазом выдала тридцать тысяч на детский праздник, то и себе должна была на расходы оставить какую-то сумму.

– Лида как-то в разговоре случайно упомянула, что жизнь стала так дорога. Раньше они с сыном на сто тысяч в месяц чувствовали себя королями. А теперь им едва хватает этих денег на жизнь…

Сто тысяч? Так у Лидии на руках могло оказаться сто тысяч? Это была вполне приличная сумма, жить на которую женщина и маленький ребенок могут, ни в чем себя особо не ограничивая. Впрочем, это только кажется, что сто тысяч – это много. Но тысяча туда, тысяча сюда, и вот уже оказывается, что сотня расползлась в разные стороны. И нельзя было забывать про Светлану. Услуги домработницы тоже необходимо было оплачивать. А также ее питание, ведь жила домработница у Лиды, а значит, и питалась со своими хозяевами из одного котла или, во всяком случае, за хозяйский счет.

И все же Мариша сознавала, что такая сумма до сих пор считается завидной для подавляющей части населения нашей страны. И мысли Мариши сразу же вернулись к тем двум хулиганам, которые напали на Лидию. Судя по полученному описанию этих двоих, они были одеты совсем бедно. И конечно, для таких пацанов сто тысяч представлялись хорошей добычей.

К тому же и проблем, казалось бы, никаких. Одинокая женщина и маленький мальчик. Что уж проще? Припугнешь таких ножом, они все и отдадут.

Немного Маришу смущал тот факт, что хулиганы устроили налет рано утром, еще до того, как Лидия успела съездить в банк и снять там деньги на текущие расходы. Но с другой стороны, возможно, эти ребята были страшно тупы? Настолько, что им даже не пришло в голову выяснить, побывала Лидия уже в банке или нет. Что же, трудно поверить, но возможно и такое. Обычно с ножами по улицам Сократы не бегают.

Или еще возможен вариант, что эти двое находились в состоянии наркотической «ломки». Тогда они просто физически не могли ждать еще несколько часов, чтобы подловить Лидию с более богатой добычей. Услышали, что пятнадцатого числа баба в банк ездит за деньгами, вот и решили, что-нибудь у нее в кошельке и с утра все же найдется.

И, побеседовав с мамой близняшек, Мариша приняла решение возвратиться к дому Володи и поискать там свидетелей случившегося прошлым утром происшествия.

Но для того чтобы приступить к своей задумке, Марише пришлось дождаться возвращения из школы старших детей. Как ни крути, а в первую очередь она заботливая мать и только потом сыщица. Накормив Лешку со Светкой, она поручила им присматривать за Катюшей, а сама снова оделась и направилась к дому Володи.