Во́йска и́дут день и ночь; Им становится невмочь. Ни побоища, ни стана [21], Ни надгробного кургана [22]Не встречает царь Дадон. «Что за чудо?» – мыслит он. Вот осьмой уж день проходит, Войско в горы царь приводит И промеж высоких гор Видит шёлковый шатёр. Всё в безмолвии чудесном Вкруг шатра; в ущелье тесном Рать побитая лежит. Царь Дадон к шатру спешит… Что за страшная картина! Перед ним его два сына Оба мёртвые лежат, Меч вонзивши друг во друга. Бродят кони их средь луга, По притоптанной траве, По кровавой мураве… Царь завыл: «Ох, дети, дети! Горе мне! попались в сети Оба наши сокола́! Горе! смерть моя пришла». Все завыли за Дадоном, Застонала тяжким стоном Глубь долин, и сердце гор Потряслося. Вдруг шатёр Распахнулся… и девица, Шамаханская царица, Вся сияя как заря, Тихо встретила царя. Как пред солнцем птица ночи, Царь умолк, ей глядя в очи, И забыл он перед ней Смерть обоих сыновей. И она перед Дадоном Улыбнулась – и с поклоном Его за́ руку взяла И в шатёр свой увела. Там за стол его сажала, Всяким яством [25] угощала, Уложила отдыхать На парчовую кровать. И потом, неделю ровно, Покорясь ей безусловно, Околдован, восхищён, Пировал у ней Дадон. Наконец и в путь обратный Со своею силой ратной И с девицей молодой Царь отправился домой. Перед ним молва бежала, Быль и небыль разглашала. Под столицей, близ ворот С шумом встретил их народ, – Все бегут за колесницей, За Дадоном и царицей; Всех приветствует Дадон… Вдруг в толпе увидел он, В сарачинской [26] шапке белой, Весь как лебедь поседелый, Старый друг его, скопец. «А, здорово, мой отец, – Молвил царь ему, – что скажешь?» Подь поближе. Что прикажешь? – «Царь! – ответствует мудрец, – Разочтёмся наконец. Помнишь? за мою услугу Обещался мне, как другу, Волю первую мою Ты исполнить, как свою. Подари ж ты мне девицу, Шамаханскую царицу». – Крайне царь был изумлён. «Что ты? – старцу молвил он, – Или бес в тебя ввернулся, Или ты с ума рехнулся? Что ты в голову забрал? Я, конечно, обещал, Но всему же есть граница. И зачем тебе девица? Полно, знаешь ли кто я? Попроси ты от меня Хоть казну, хоть чин боярский, Хоть коня с конюшни царской, Хоть полцарства моего». – «Не хочу я ничего! Подари ты мне девицу, Шамаханскую царицу», – Говорит мудрец в ответ. Плюнул царь: «Так лих же: нет! Ничего ты не получишь. Сам себя ты, грешник, мучишь; Убирайся, цел пока; Оттащите старика!» Старичок хотел заспорить, Но с иным накладно вздорить; Царь хватил его жезло́м По́ лбу; тот упал ничком, Да и дух вон. – Вся столица Содрогнулась, а девица – Хи-хи-хи да ха-ха-ха! Не боится, знать, греха. Царь, хоть был встревожен сильно, Усмехнулся ей умильно. Вот – въезжает в город он… Вдруг раздался лёгкий звон, И в глазах у всей столицы Петушок спорхнул со спицы, К колеснице полетел И царю на темя сел, Встрепенулся, клюнул в темя И взвился́… и в то же время С колесницы пал Дадон – Охнул раз, – и умер он. А царица вдруг пропала, Будто вовсе не бывало. Сказка ложь, да в ней намёк! Добрым молодцам урок. К. Д. Ушинский
Умей обождать Жили-были себе брат да сестра, петушок да курочка. Побежал петушок в сад и стал клевать зеленёхонькую смородину, а курочка и говорит ему: – Не ешь, Петя, обожди, пока смородина поспеет! Петушок не послушался, клевал да клевал и наклевался так, что насилу домой добрёл. – Ох, – кричит петушок, – беда моя! Больно, сестрица, больно!.. Напоила курочка петушка мятой, приложила горчичник – и прошло. вернутьсяКурга́н – холм, который насыпа́ли древние славяне над могилой. вернутьсяЛа́ты – железная или стальная броня воинов для защиты от холодного оужия. вернутьсяСарачи́нская шапка – шапка сарацина. Сарацин – иноплеменник, иноверец, пришедший с Востока или с Юга. |