Судья тут же взглянул на герольда, тот протрубил, толпа затихла и даже перестала шевелиться. Судья развернул широкий свисток бумаги, откинулся всем корпусом назад, явно дальнозоркость, заговорил громко и внушительно:

– К смертной казни через повешение приговаривается сэр Ричард Длинные Руки за убийство маркиза Плачида, совершенное им вчера в лесу в присутствии восьмерых свидетелей!.. Сэр Ричард лишается баронского титула и пожалованных ему земель, а также всего имущества, которое у него есть с собой или в других королевствах…

Ну это уж дудки, подумал я злобно. Руки коротки забрать мои владения хоть в Амальфи, хоть где еще. Вы пока еще не император, король Барбаросса, а один из множества мелких королишек, которых хоть задницей кушай…

Судья заканчивал дочитывать приговор, палач поставил низенькую табуреточку под петлей и взялся за нее руками, готовый услужливо помочь надеть мне на шею. Я сжал пальцы на рукояти молота.

Послышались возбужденные голоса, в толпе начали оглядываться, почтительно расступаться. По проходу быстро шел архиепископ Кентерберийский, за ним с десяток священников не самого мелкого ранга. Архиепископ быстро взбежал по ступенькам, на него смотрели встревоженно, он встал перед Барбароссой и заговорил быстро и гневно. Барбаросса отвечал, нахмурившись, затем поманил архиепископа и что-то начал нашептывать на ухо.

Судья свернул бумагу в рулон, кивнул палачу.

– Приступай!

Палач обратился ко мне:

– Ваша милость, может быть, вам все-таки связать руки и надеть повязку на глаза? А то не все могут смотреть в глаза смерти…

– Прочь, не завязывать глаз, – ответил я высокомерно фразой из какого-то фильма. – И вообще погоди, там что-то творится.

– Да это их дела, а у нас свои…

– Да знаю, – ответил я. – Но если ты поспешишь, то тебе и отвечать придется, что поспешил. Вон смотри, снова смотрят на нас…

Архиепископ в самом деле выпрямился и смотрел на эшафот. Барбаросса хмурился, двигал бровями, это я рассмотрел, затем повелительным движением длани послал сэра Стефэна и его людей со своего помоста на наш.

Палач перестал суетиться, а сэр Стефэн бегом взлетел к нам, крикнул, сияя:

– Сэр Ричард! Его Величество изволит сказать вам несколько слов… Благодарите архиепископа за его заступничество!

– Благодарю, – ответил я. – Ладно, пойдемте. Посмотрим, что король скажет в свое оправдание.

Стражники за его спиной переглянулись, посмотрели на меня с уважением. Сэр Стефэн поклонился и отступил, давая мне дорогу. Так мы и пошли, я как знатный лорд, а сэр Стефэн и стражи, как моя свита, за мной..

Подойдя к покрытому кумачом помосту, я не стал кланяться, просто выпрямился и посмотрел королю в глаза. Он с трудом выдержал мой взгляд, я видел, как заиграли его желваки, а голос прогремел, как и прежде, тяжелый и властный:

– Сэр Ричард, вы безмерно провинились перед законами моего королевства!

Все молчали, король тоже молчал, я наконец разомкнул зло сжатые губы.

– В чем же?

– Вы присвоили, – прорычал он, – поистине королевскую власть! Только я, король Барбаросса, имею право осуждать на смертную казнь! Да и то, если дело касается знатных людей, собирается совет лордов!

– Это демократично, – признал я. – Хотя в данном случае это все лишь от слабости королевской власти. Проще говоря, король здесь хиловат…

Вельможи бросали на меня свирепые взгляды, кто-то картинно бросал ладонь на рукоять меча, но во дворе даже не шевелились, ловили каждое слово короля. Сэр Стефэн смотрел на меня с мольбой в глазах.

– Значит, – прорычал Барбаросса еще громче, – ты признаешь свою вину?.. Это хорошо. Это правильно…

Я не успел и пикнуть, что никакой своей вины не вижу и, понятно, не признаю, как архиепископ снова наклонился к уху Барбароссы и что-то прошептал настойчиво. Барбаросса нахмурился, подвигал в раздражении мохнатыми бровями, на мой взгляд, слишком уж гримасничает, как провинциальный актер, который побаивается, что выражение его сложных чувств останется незамеченным.

– Добрейший епископ подсказывает, – прорычал он, – что можно заменить твою смертную казнь на одно королевское задание. Выполнишь его – получишь помилование…

Лорды задвигались, заговорили, послышались сдавленные проклятия и угрозы, кто-то демонстративно вытаскивал до половины меч из ножен и со стуком задвигал. Архиепископ сказал успокаивающе:

– Тихо-тихо, доблестные лорды! Вы еще не слышали, что изволит предложить Его Величество.

Я молчал, не знаю, импровизация это или успели распределить роли, а Барбаросса сказал громче:

– По вашей вине, сэр Ричард, сейчас на южных землях моего королевства вассалы отказываются признавать мою власть.

Я спросил только:

– По моей?

– По вашей! – прогремел Барбаросса. – Все знают, что земли барона де Бражеллена были пожалованы вам. Но вы не отправились туда. Вассалы де Бражеллена остались без сюзерена. Власть сумела подгрести его вдова, эта мерзкая тварь, эта злобная стерва… Теперь окрестные рыцари собираются под ее знамена. Многие уже в ее замке… То ли ждут нападения моих войск, то ли сами готовятся к выступлению… Так вот мое задание, сэр Ричард! Вы отправляетесь в замок барона де Бражеллена, похищаете его вдову и привозите ее сюда. Как только она окажется в моей тюрьме, там боевого пыла поубавится!

Наступила мертвая тишина, даже лорды, родня маркиза Плачида, затихли и смотрели на короля выпученными глазами. Наконец один проговорил севшим голосом:

– Ваше Величество…

– Слушаю, – рявкнул Барбаросса.

– Ваше Величество, но что помешает сэру Ричарду попросту выехать за ворота вашего города и забыть о нас вообще?

Барбаросса прогремел:

– Его слово!

Архиепископ кивнул, голос его прозвучал мягко и благожелательно:

– Конечно же, сэр Ричард даст такое слово. И также даст слово, что если ему не удастся… выполнить, то он вернется сюда для того, чтобы быть повешенным.

Лорды ахнули, Барбаросса зло оскалил зубы.

– Я знаю, а также и вы знаете, что, если сэр Ричард даст такое слово, он его сдержит.

Архиепископ сказал, впервые возвысив голос:

– Сэр Ричард – паладин. А это значит, он свято блюдет рыцарский кодекс.

– Он вернется, – прорычал Барбаросса. – Он все равно вернется!

Один из вельмож быстро переговорил с остальными, спросил так же громко:

– Ваше Величество… а какие все-таки гарантии, что этот рыцарь… как сэр Поллукер уже предположил, все-таки не сбежит? Я не один, кто весьма и весьма усомнился… Видите ли, Ваше Величество, все мы понимаем, что сейчас ему отправиться в замок де Бражеллена – это сунуть голову в пасть льва. Его там повесят еще быстрее…

Барбаросса прервал:

– Он успеет туда раньше, чем доберутся слухи. У него будет время выкрасть ее.

Вельможа спросил с сомнением:

– И уйти от погони?

Барбаросса громыхнул:

– Это уже его проблемы, как он будет уходить. Но он либо привезет ее… скажем, в течение двух недель, либо вернется сам, чтобы снова взойти на эшафот. Да, я понимаю, что вы хотите сказать, сэр Эльхарт. Так вот что я скажу вам! Да, я настолько понимаю людей, я настолько уверен в его возвращении… в любом случае, что ставлю в заклад свою корону!..

Все замерло в мироздании. Застыли с раскрытыми ртами не только вельможи, но даже сэр Стефэн и рыцари. Вельможи опомнились первыми, я видел, как на их оживших и вообще-то туповатых с виду мордах промелькнули массы сложнейших мыслей-сцепок, когда молниеносно просчитываются варианты событий в случае моего невозвращения: король теряет трон, а на его место ставят лорда Энгельхарда или лорда Поллукера, а я, то есть барон такой-то, за поддержку получаю новый титул и земельные владения, либо я, барон такой-то, помогаю взойти на трон доблестному графу такому-то, а он в благодарность добавляет мне владений и по ту сторону реки, а также разрешает присоединить свободные земли, сейчас заселенные вольными крестьянами…