– Запомни, я никогда не потребую от подчиненного невозможных действий. Но в совершенстве владеть вверенными системами будет каждый из вас. Отбой тревоги! – Дымов перевел хмурый взгляд на лица старших офицеров корабля. – Сбор в тактическом зале через десять минут, – произнес он. – Торжественный обед и обращение к экипажу пока подождут.

…За десять минут Глеб успел снять гермоэкипировку, умыться, сделать глоток воды и переступил порог тактического зала ровно в назначенный срок.

Десять старших офицеров корабля дружно встали при его появлении.

– Вольно. Прошу садиться. – Дымов говорил ровно, не повышая голоса. – Результат первой проведенной проверки неудовлетворителен. Боеспособность личного состава просто отвратительная. – Он взглянул на собравшихся. – Майор Золотарев, поясните, при внезапном нападении на систему Кьюиг либо при действиях фрегата в глубоком космосе с каким типом противника мы столкнемся?

– Наиболее вероятны два варианта, – откашлявшись, произнес Золотарев. – Либо остаточные подразделения Земного Альянса, либо незаконные формировании частных армий, попросту говоря – флотилии грабителей и контрабандистов.

– Да, именно так, – кивнул Дымов. – Прошу заметить: обе упомянутые силы используют боевые системы искусственного интеллекта. Что это означает? – Он выдержал секундную паузу. – А это означает, что у нас нет и никогда не будет ни одного лишнего мгновенья между сигналом тревоги и началом боя. Если экипаж «Артемиды» не приобретет должных навыков, то встреча с первым же каперским патрулем станет для нас последней. Капитан Горман, какова проникающая способность разряда спаренной двухсотмегаваттной лазерной установки истребителя класса «Фантом»?

– Разряд способен прожечь отверстие в полутораметровом слое керамлита.

– Толщина внешнего бронирования орудийных башен «Артемиды»?

– Два метра.

– Прекрасно. Значит, одно попадание любая из внешних огневых точек выдержит. Но существуют и более мощные лазерные орудия, я уже не говорю о концентрированном огне гаусс-орудий или разряде генератора плазмы. Рассмотрим попадание кумулятивной ракеты класса «пиранья». Что вы способны доложить?

– С большой долей вероятности прямое попадание ракеты прожжет броню орудийной башни.

– И?

– Вызовет нагрев внутреннего пространства боевого поста до нескольких тысяч градусов.

– Итак, одно попадание ракеты. – Дымов вел элементарный удручающий подсчет. – Оно вызовет пожар, удар декомпрессии, размягчение материала внутренних переборок, деформирует внутренний люк, что подвергнет корабль еще большим разрушениям. Декомпрессионный выброс создаст реактивную тягу, приведет к толчку, который сведет на нет работу всех орудийных, лазерных и зенитных комплексов, внеся неучтенную поправку в расчеты прицеливания. В бою подобные ситуации возникают примерно каждые десять секунд. Кроме того, противник будет применять нанопыль для ослепления сенсоров, бить электромагнитными импульсами, нарушая обмен данными между кибернетическими компонентами уже поврежденных, лишившихся надежной экранировки боевых отсеков. Я сейчас рассматриваю наиболее очевидные и прямолинейные воздействия. Не стану подробно развивать тему, и без того понятно – при поступлении сигнала тревоги все аварийные переборки должны быть автоматически опущены. Экипаж на боевых постах обязан нести службу в бронескафандрах. Навык прямого мнемонического управления подсистемами корабля обязателен для каждого офицера – в большинстве случаев способность человека правильно ориентироваться в цифровом пространстве сохраняет боеспособность атакованного узла корабельных коммуникаций. И, наконец, последнее из обязательных требований: отсеки внешнего слоя должны быть заранее разгерметизированы, аппаратура откалибрована для работы в условиях вакуума. Такая мера позволит избежать декомпрессионных выбросов во время боя, уменьшит потери среди личного состава, позволит сохранять боевой курс.

Дымов выждал пару секунд, затем добавил:

– Вопросы?

Он заметил лишь злобные взгляды. Вопросов не последовало.

– Капитан Логвуд, – обратился Глеб к командиру технической службы фрегата, – к двадцати двум часам подготовить план мероприятий по декомпрессии отсеков внешнего слоя, а также представить мне полный отчет о состоянии основных систем корабля. Майор Шершнев, жду аналогичного доклада по загрузке артпогребов, состоянию систем вооружений. Остальным – составить список предложений и замечаний. Мнение старших офицеров будет учтено. Сейчас все свободны, через тридцать минут сбор в кают-компании.

Все встали, задержался только майор Золотарев.

– Круто ты начал, командор, – произнес он, когда герметичная дверь отсека закрылась за спиной капитана Штокмана.

– Иначе нельзя. – Глеб присел. Разговора с первым помощником не избежать, да он и не собирался уклоняться от нужной беседы. – Говори. Начистоту.

– Вот так сразу? В лоб?

– Нам воевать вместе. – Дымов не выносил «прелюдий». – Давай на «ты», Александр Сергеевич, и без обиняков.

– Хорошо. – Золотарев оперся руками о тактический терминал. – Мысли у тебя правильные, но зачем вот так сразу? Толком ни с кем не познакомился, в курс дел не вошел, с кораблем не сжился, а уже регламент несения службы ломаешь.

– Не в игрушки играем, – в тон ему ответил Дымов. – Не солдатиков расставляем по отсекам, а людей.

– Все равно – неправильно действуешь. Озлобится экипаж.

– Пусть. Пусть пропотеют, озлобятся – первый же бой все поставит на свои места.

– Пятнадцать лет, как война завершилась. Мы в своей системе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.