Председатель без конца извинялся за случившееся, но в это же время интересовался, когда его люди могут забрать шар. Потом, не давая подругам вставить ни единого словечка, снова клялся и божился, что лично его вины никакой тут нету. И что их клуб всегда был на хорошем счету у всех страховых компаний, несчастных случаев у них отродясь не бывало. В общем, упрямо гнул свою линию, никак не желая услышать просьбу подруг и понять их нужды.

Поэтому через час подруги были уже в окрестностях города Гатчины, где и располагался клуб аэронавтов. Собственно говоря, это было одно большое поле, некогда принадлежавшее здешнему колхозу и лет десять назад взятое аэронавтами в аренду. На поле стояло несколько легких деревянных построек и один большой металлический ангар, в котором прежде хранили сено, а теперь лежали принадлежности для полетов членов клуба.

Подруги с интересом понаблюдали за тем, как из ангара выкатывают тележку с грудой пестрых тряпок. И как затем из этих пестрых тряпочек выбирается огромный клоун с красным носом – еще один воздушный шар, созданный специально для участий в соревнованиях в классе «Самый оригинальный воздушный шар», как подругам объяснили люди, суетящиеся возле гигантского клоуна.

Помимо воздушных шаров, тут имелись и другие летательные аппараты. Парапланы, дельтапланы и еще какие-то непонятные конструкции, снабженные крыльями, колесами, педалями и еще чем-то, но подруг интересовали только шары, поэтому они бодро зашагали в сторону администрации.

Для администрации был выстроен и отведен один небольшой домик – бытовка. Никаких особых удобств тут не имелось. Но ведь люди приезжали в клуб не за роскошным обедом или мягкой постелью, они получали тут совсем иное, особое удовольствие. И подруги сознавали: наверное, это здорово, плавно подняться в небо, а потом медленно плыть по воле ветра.

Хотя, если судить по примеру несчастного Витальки, такое удовольствие может иметь свои последствия, далеко не самые приятные. Все-таки человек создан для того, чтобы ходить, а не летать.

– Рад, что господин Шариков не обратился в полицию, – с этого начал свою приветственную речь председатель клуба Виктор Васильевич.

Был он маленький, кругленький, суетливый и очень мало походил на человека, от которого зависят чьи-то судьбы. Но за внешней суетливостью скрывалась своя манера вести дела. И Виктор Васильевич был совсем не так прост, как казался.

Первым делом он снова предупредил подруг:

– С нашей стороны никакой вины нет. Наши шары перед полетом проходят многократную и всестороннюю проверку на безопасность.

– Вы нам это уже говорили.

– И когда взлет осуществляется с нашего поля, то мы несем ответственность за полет, – продолжал гнуть свою линию Виктор Васильевич. – Конечно, поведение самих пассажиров контролировать труднее, поэтому они всегда пристегиваются ремнями безопасности.

Но в случае с Виталькой никакими ремнями его не пристегивали. Подруги это хорошо помнили, потому что пристально наблюдали за процессом посадки мальчика в корзину воздушного шара.

– Со стороны Федора это было явное упущение, – расстроился председатель клуба. – Мне неприятно это слышать.

– А нам еще неприятнее это вам говорить.

– Но если это так, то вы должны обратиться в полицию. Тут явная вина самого Федора, наш клуб не может отвечать за каждого своего работника. Тем более что соглашение между нанимателем и Кучериным носило личный характер.

– Мы не торопимся в полицию. Мы хотим для начала сами побеседовать с Федором. Дайте нам его адрес, пожалуйста.

– Значит, в полицию вы не будете обращаться? – повеселел Виктор Васильевич.

– И к вашему клубу никаких претензий не имеем.

– Ну, хорошо. Тогда записывайте номер Федора.

Продиктованный телефон у подруг уже имелся, о чем они председателю честно и сказали.

– Тогда даже и не знаю, как нам быть, – развел тот руками.

– Адрес, – подсказали ему девушки. – Раз Федор к телефону не подходит, дайте нам его адрес.

– Адрес… Да, адрес… Конечно.

– В чем дело?

– Хм, понимаете, адрес Федора… он, как бы это сказать… ну, не имеет он адреса.

– Как же так?

– Федор – бомж, – наконец признался подругам Виктор Васильевич.

– Что?

– Лицо без определенного места жительства.

– Спасибо, мы знаем, как расшифровывается эта аббревиатура, – ядовито произнесла Кира. – Но как получилось, что вы взяли к себе на работу человека без регистрации?

– Понимаете, Федор числится у нас при клубе на должности смотрителя. Он у нас, как говорится, мастер на все руки. Выполняет любую работу, которую ему поручают. Покрасить забор – это к Федору. Прострочить швы на готовящемся к выступлению шаре – это тоже к Федору. У нас ведь очень много шаров, чьи владельцы выступают на различных соревнованиях. И, конечно, каждому хочется, чтобы его шар получил первый приз. И все стараются перещеголять один другого, иной раз делают очень красочные шары.

– И Федор их шьет?

– Выкройки делает сам хозяин или наши специальные раскройщики. А на Федоре строчка. Ну, и подмести двор или вынести мусор, за это тоже отвечает он. И прочие хозяйственные дела, если они возникают, тоже к нему.

Ясно, значит, никакими особыми талантами Федор не обладал. Был тут на подхвате: отнести, принести, помыть, посторожить. Но подруг интересовало в первую очередь другое.

– Но где он живет?

– А живет… Ну, как вам сказать, прописки он не имеет. Во всяком случае, когда устраивался к нам на работу, ситуация у него была самая жалкая. Как у него сейчас обстоят дела, я не знаю, мне он никаких документов на сей счет не приносил.

– Другими словами, трудоустроен он у вас незаконно?

Председатель снова страшно смутился, словно его уличили бог весть в каком жутком преступлении. Покраснел, вспотел и принялся оправдываться:

– Федор помогает людям, а если они платят ему за его работу, что в этом незаконного?

Ну хотя бы то, что с этой оплаты ни копейки не идет в казну в виде налогов. Да ладно, пусть этим занимается налоговая служба. Подруги сегодня были заняты другим вопросом. Как им теперь найти безадресного Федора?

– Но где-то ведь Федор должен спать? Есть? Мыться?

– Одно время он жил у нас в пристройке, но с наступлением в прошлом году холодов ему там стало некомфортно, и он переехал.

– Куда переехал?

В самом деле, куда может переехать человек, у которого нет адреса?

– Спросите об этом у Марины Власьевой.

– А кто она?

– Ну… женщина. Хорошая женщина. Одинокая.

– Это к ней Федор переехал? – дошло до подруг. – К любовнице?

– Марина – добрейшей души человек. Она пожалела Федора.

Ага, как в песне Владимира Высоцкого: «Хорошо, что вдова пожалела меня, пожалела меня и взяла к себе жить!»

– Муж у Марины разбился еще в восьмидесятых годах, – подтвердил догадку подруг сам председатель клуба. – Известный был парашютист. Тысяча с лишним прыжков, и вдруг такое несчастье… Долгое время Марина жила одна. И когда к нашему клубу прибился Федор, она сразу же обратила на него особое внимание. Ну, вот уже почти год, как они живут вместе.

– Хорошо, адрес этой Марины у вас есть?

– Ну конечно! Сейчас я вам его продиктую. Я даже сам хотел к ней сегодня съездить, расспросить, что и как. Ведь я узнал о случившемся несчастье только от самого господина Шарикова. Федор мне не отзвонился, побоялся.

– Даже если Кучерин и не специально вытолкнул Виталика из корзины, он все равно виноват.

– Что вы такое говорите?! – всполошился председатель. – Специально Федор не мог никогда такого сделать. Он прекрасный человек!

– Он оставил раненого ребенка одного на земле. Не вызвал врачей, не позвал на помощь.

– Федор – замечательный человек, он не мог так поступить!

– И, тем не менее, поступил.

– Уверен, его вынудили к этому чрезвычайные обстоятельства. Федор весь состоит из таких обстоятельств, но человек он прекрасный!

– А как этот прекрасный человек лишился прописки? Небось в тюрьме срок мотал?