Это была последняя мысль, которая пришла ей в голову. Больше она ни о чем не могла думать. Состязание захватило ее целиком. С детских лет она всегда старалась быть первой и никому не позволяла брать над собой верх, быть может, потому, что дружила только с мальчишками, шумными и крикливыми: ее братьями – Эйданом, Рэнналфом и Аллином – и соседскими ребятами, братьями Батлерами: Джеромом, Китом и Сиднемом. С девчонками Фрея не играла и с-сестрой тоже. Морган была на семь лет ее моложе, и Фрее с ней было неинтересно. А вот с мальчишками она частенько соревновалась, причем на равных.

И сейчас Фрея с наслаждением отдалась состязанию, пришпоривая лошадь, заставляя ее нестись все быстрее и быстрее, слыша топот копыт, чувствуя, как ветер рвет с головы шляпу, треплет волосы и амазонку. Одно-единственное желание охватило ее: победить, победить во что бы то ни стало. И она добилась своего. Расстояние между ней и мчавшейся впереди лошадью все сокращалось, и последнее препятствие лошади уже преодолели ноздря в ноздрю.

И в этот момент маркиз сделал ошибку: он обернулся и взглянул на Фрею. На лице его отразилось полнейшее недоумение. Ведь он соревновался с ней на равных, не делая скидки на то, что она женщина и что сидит в дамском седле. Воспользовавшись его замешательством, Фрея вырвалась вперед и к огромной белой скале прискакала первой, обогнав маркиза на целую голову. Издав победный клич, она повернулась к нему и рассмеялась.

– Давненько мне не было так весело! – воскликнула она.

– В таком случае я рад, что позволил вам выиграть скачку, – отозвался маркиз.

Говоря это, он не предусмотрел, что стоит чересчур близко от Фреи. Подняв хлыст, она ткнула им маркиза в бок.

– Ой! – вскрикнул он. – Где вы научились так хорошо ездить верхом? Я не сомневался, что успею хорошенько отдохнуть, а быть может, даже выспаться, пока вы дотрусите до меня. – Он спрыгнул с лошади, привязал ее к дереву, после чего подошел к Фрее и протянул к ней руки. – Вы позволите?

Фрея оперлась руками о его плечи и уже собралась спрыгнуть с лошади, когда маркиз обхватил ее своими сильными руками за талию, снял с седла, и медленно опустил на землю. Он крепко прижал се к себе, наклонился и поцеловал в губы, как в ту незабываемую ночь на постоялом дворе.

Оторвавшись от ее губ и заметив, что Фрея сжала кулаки, он ухмыльнулся:

– Должен же я хоть чем-то вознаградить себя за поражение? Так почему бы не поцелуем? Одновременно мне удалось защитить свой нос от ваших кулачков.

Глядя на него, Фрея в очередной раз подумала о том, насколько он красив. Впрочем, это была не новость. А вот что удивило ее, так это ее собственная реакция на него. По телу разлился жар, дыхание перехватило. Ни на одного мужчину она так не реагировала, кроме Кита, с которым уже давно рассталась.

Однако маркиз Холлмер не из тех мужчин, которым следует признаваться в том, что они вызывают страсть. Узнав об этом, он наверняка с удовольствием сделает ей какую-нибудь пакость. Поэтому Фрея лишь безмятежно ему улыбнулась, разжала кулаки и, повернувшись к маркизу спиной, взобралась на белую скалу, И в ту же секунду поднявшийся ветер принялся трепать тяжелые юбки ее амазонки и поля шляпы, украшенной перьями. Фрея нетерпеливо сдернула ее с головы, предварительно вытащив шпильки; которыми она была приколота к волосам, после чего ее вдруг охватило желание распустить волосы, и она не стала ему противиться. Какое же это было наслаждение запрокинуть голову, ощущая, как волосы трепещут на ветру. Она набрала в грудь побольше воздуха и медленно выдохнула его.

– Вы сейчас похожи на девушку из племени викингов, стоящую на носу корабля, – донесся снизу голос маркиза. – Ради вас храбрые воины пристали бы к берегу и ринулись на завоевание новых земель.

Фрея обернулась. Маркиз стоял, поставив одну ногу на скалу, опершись о нее рукой, в другой руке держа шляпу. Светлые волосы, казавшиеся на солнце совсем белыми, растрепались.

– Я всегда подозревала, что родилась не в ту эпоху, – заметила Фрея.

– Леди Фрея Бедвин, – продолжал маркиз, – не думаю, что обижу вас, если скажу, что вам, должно быть, уже далеко за двадцать. Отчего вы до сих пор не замужем?

– А вы? – ответила Фрея вопросом на вопрос.

– Я первый спросил.

Фрея окинула взглядом восхитительную панораму и еще раз глубоко вздохнула.

– С самого рождения, – начала она, – меня прочили в жены Джерому Батлеру, виконту Рейвенсбергу, старшему сыну графа Редфилда, который был соседом моего отца. Когда мне исполнился двадцать один год, мы обручились, но пожениться не успели: Джером умер, прежде чем мне исполнилось двадцать два.

– Мне очень жаль, – проговорил маркиз.

– Не стоит, – сказала Фрея. – Мы выросли вместе и очень хорошо относились друг к другу. Я оплакивала его смерть. Однако никакой бурной страсти мы друг к другу не испытывали.

– А давно он умер? – спросил маркиз.

– Больше трех лет назад.

– И с тех пор у вас никого не было?

– Теперь ваша очередь, – заявила Фрея, не отвечая на вопрос. – Почему вы не женаты? Ведь вам тоже уже далеко за двадцать.

– Я вырос в доме дяди, покойного маркиза, – начал Холлмер. – Жил там на правах бедного родственника. У него был сын, мой кузен Алберт. Я не считался такой уж выгодной партией, до тех пор пока пять лет назад кузен неожиданно умер и я стал наследником, поскольку сыновей у дяди больше не было, только три дочери. Став маркизом, полагаю, я тотчас же сделался завидным женихом, однако со дня смерти Алберта и до настоящего времени постоянно переезжал с места на место, а потому не имел возможности встречаться с кем-то подолгу.

– Мне вас пожалеть? – ехидно спросила Фрея. – Или такая жизнь вас вполне устраивала? Когда меняешь женщин как перчатки?

Маркиз хмыкнул.

– А знаете, моя бабушка все еще хочет, чтобы я за вами поухаживал, – проговорил он. – Хотя на вечере, который она устроила, вы опять готовы были на меня наброситься, словно разъяренная пантера. Она считает, что вы слишком вспыльчивы и нужна твердая рука, чтобы держать вас в узде. Именно моя рука.

– Я и в самом деле готова была на вас наброситься, но вы сами меня провоцировали, – заметила Фрея. – А вашу бабушку вам придется разочаровать, не так ли? Вы вовсе не горите желанием за мной ухаживать, а я не собираюсь принимать ваши ухаживания. Хотя бы в этом наши желания совпадают.

Маркиз одним прыжком вскочил на скалу и оказался рядом с Фреей. И она в очередной раз отметила про себя, какой он высокий и как хорошо сложен.

– Вы совершенно правы, – проговорил он, – о женитьбе не может быть и речи, к счастью, мы оба этого не хотим. Так что не поймите меня превратно, если я сейчас скажу, что испытываю острое, почти непреодолимое желание поцеловать вас по-настоящему. И если я ему поддамся, вы подобьете мне оба глаза и сломаете нос? – Он улыбнулся Фрее своей ослепительной улыбкой, а в глазах его плясали искорки.

Фрея уже готова была высказать маркизу все, что она о нем думает, но что-то ее остановило. Заманчивое предложение, мелькнула в голове ее мысль. Ей уже двадцать пять, и целых четыре года она не целовалась ни с одним мужчиной.

Как ни странно, Джером целовал ей только руку. Порой она ощущала такую пустоту и такое одиночество после того, как потеряла Кита, что ей казалось, она долго не выдержит.

И вот перед ней стоит мужчина, красивый, обаятельный. Он ничего от нее не ждет, кроме поцелуя, и знает, что она не потребует ничего взамен.

– Дама колеблется, – заметил маркиз. – Интересно.

– Вашему лицу ничто не грозит, – решительно произнесла Фрея, – по крайней мере, от меня. Разве что вы разобьете его, если свалитесь со скалы.

В этот момент она, как никогда, ощущала собственную некрасивость и была этим чрезвычайно смущена. Прошло уже много лет с тех пор, как она перестала расстраиваться по этому поводу, зная, что ничего нельзя изменить. Природа наградила Фрею светлыми пушистыми волосами и темными густыми бровями. От отца она унаследовала слегка кривой нос – фамильная черта Бедвинов, – равно как и все остальные его дети, за исключением Морган, которая была похожа на мать, настоящую красавицу.