Король вжимался в трон, вдруг став мелким и очень бледно-интеллигентным. Придворные прятались за высокой спинкой трона. Кенкезантер повернулся на месте, по залу разносился топот тех, кто еще мог убежать.

Король с огромным усилием выдавил:

– Я под защитой Великого Мага, да будь благословенно его имя…

– Я ему это передам, – пообещал я. – Сейчас я иду как раз к нему, если вы не очень против… а вы вроде бы не очень против? Или против?

Он пролепетал:

– Нет-нет, я не очень против!

– Но все же против, – сказал я задумчиво. – Остаться, что ли… Кенкезантер, располагайся с удобствами, мы остаемся. Можешь кого-нить задавить для интереса.

Король завопил:

– Нет-нет, умоляю, у вас дела, вы должны сперва все закончить… вы же из такой дали ехали!

– Летел, – поправил я. – Не на багере, понятно. Вип-персоны общественным транспортом не пользуются. Не короли какие-нибудь. Хорошо, Ваше Величество, раз уж вы так настаиваете, я сперва закончу свои дела, потом вернусь… Кенкезантер, пока возвращайся и жди вызова.

Он громыхнул с прежней мощью, оставшиеся свечи снесло, будто ударили по ним палицей, половина картин сорвалась со стен и грохнулась на пол:

– Слушаю и повинуюсь, господин!

Полыхнул адский огонь, вызвав новые вопли. Демон исчез, я повернулся к близкому к обмороку королю:

– Я вернусь, Ваше Величество. Я вернусь!

Мне показалось, судя по его лицу, что он понял меня очень хорошо. Я крупно шагал через быстро пустеющие залы, у самого выхода из дворца меня догнал Макиннон, такой же бледный и трясущийся, как его король.

– Сэр Ричард… Вам ничего не нужно?

Я бросил на него угрюмый взгляд. Испуган, но храбрится, даже старается мужественно улыбаться. Взгляд прямой, лицо без привычной придворной угодливости и лисьей хитрости.

– Рассказывайте, – велел я, – как все это произошло.

– Смена короля?

– Да, конечно.

Он шел рядом, стараясь попасть в ногу, но у меня ноги длиннее, и он торопливо растягивал свой шаг, смешно проваливаясь при попытке приноровиться к моей походке.

– Король Хенрих внезапно занемог, – сообщил он. – Говорят, у него была какая-то застарелая болезнь… К счастью, в столицу как раз прибыл младший брат Его Величества герцог Ганелон, который, во избежание борьбы за трон, тут же и принял на себя королевские обязанности.

Я буркнул:

– И привилегии.

Он взглянул на меня искоса.

– Да-да, а как же иначе?.. Долг монарха.

– Что с герцогом Людвигом?

– В своем городском дворце, – сообщил он быстро. Снова посмотрел на меня искоса и добавил нерешительно: – Под домашним арестом. Но на это у Его Величества наверняка есть причины.

– Веские, – сказал я саркастически.

– Да-да, веские, – согласился он с облегчением. – Я могу вам быть чем-то полезным?

– Подумаю, – ответил я медленно и снова окинул его внимательным взглядом. Не глуп, судя по виду, карьерист, это заметно, но честный карьерист, готов рискнуть и сыграть за две команды, что объяснимо для человека молодого и амбициозного. – Вы не кажетесь человеком пугливым.

Он гордо выпрямился.

– Я не пуглив. У меня восемь дуэлей…

– Отваги понадобится больше, – сообщил я сухо.

Он ответил твердо:

– Располагайте мною, сэр. Я кое-что о вас слышал…

– В каком смысле?

– Спасение короля Хенриха, – напомнил он. – И города Роган и Блейн, которые теперь принадлежат королевству Гессен. О вас говорят много. Возможно, это и раздражает Его Величество. Кроме того, к вам отбыл мой приятель Рефершельд, а он человек более осторожный и расчетливый, чем я.

Я кивнул:

– Разумно. Хорошо, сэр Макиннон, я принимаю вас на службу. Сейчас велите оседлать коня, мы срочно выезжаем.

Он отдал честь, исчез, а когда я подошел к своему «коню» и взгромоздился в седло, из королевской конюшни выметнулся на красивом скакуне сэр Макиннон.

– Для нас всегда держат коней наготове, – выкрикнул он, – уже оседланных! Куда едем?

– К господину Гатонесу, – ответил я. – Не отставайте, сэр Макиннон.

Мы выметнулись из распахнутых королевских ворот. Копыта простучали по вымощенным и гладко отесанным камням дороги, впереди городские ворота, а дальше распахнулся простор и проступила темнеющая далеко на горизонте черная гора.

Макиннон поравнялся со мной, ветер распушил его лихие усы, в глазах задорный блеск.

– Сэр Ричард, что нам предстоит?

– Встреча с господином Гатонесом, – повторил я. – Может быть, даже с сэром. Хотя не думаю, что он сэр. Все-таки магия не подразумевает благородства.

Я со злорадством поглядывал на его румяное лицо и видел, как быстро кровь отливает от щек. Даже губы полиловели, в глазах метнулся даже не страх, а ужас.

Крепость Верховного Мага медленно приближалась, сэр Макиннон произнес, наконец, ровным контролируемым голосом:

– Он вас вызывал?

– Нет, – ответил я с тем же нехорошим злорадством, – я иду незваным.

Он спросил таким же ровным голосом, не выдавая никаких эмоций:

– А если он не примет вас?

– Вышибу дверь, – пообещал я. – Как вы полагаете, благородный человек может настаивать на разговоре?

Он пробормотал поспешно:

– Да, конечно, сэр Ричард… Если идет к человеку неблагородного сословия…

– А маг – неблагородного?

– М-да, – проблеял он жалко, – да, разумеется. Из простых…

– Тогда все в порядке, – заверил я бодро. – Спасибо, вы меня успокоили.

Макиннон побледнел еще больше. Некоторое время мы неслись молча, крепость с каждым конским скоком медленно вырастает в размерах. После долгой паузы, во время которой Макиннон не проронил ни слова, я не вытерпел первым:

– Сэр Макиннон, вас что-то тревожит?

Он подавил тяжелый вздох и ответил бодро:

– Нет, сэр! Ничего не тревожит.

Я ответил несколько разочарованно:

– А-а-а… это хорошо. Я рад, что вы… гм… такой. Ладно, все в порядке. Плантагенет, тебе не легче бежать на двух лапах?

Мой конь ответил хриплым голосом:

– Да, мой повелитель, намного.

– Тогда не стесняйся, – разрешил я.

Краска снова покинула лицо Макиннона, мой конь превратился в двуногое чудовище, а вместо лошадиной пасти образовалась хищная морда крупного плотоядного.

Я придерживал демона, чтобы не слишком обгонял коня Макиннона. За несколько верст от крепости я остановился, соскочил на землю.

Светит солнце, но над крепостью Верховного Мага словно простерла крылья глубокая ночь. И, как ночью, крепость выглядит особенно страшной и пугающей. Даже жуткой настолько, что я постоянно двигал плечами, руками, переступал с ноги на ногу и без нужды смотрел по сторонам, чтобы скрыть трусливую дрожь. Меня встряхивало, как болтушку в миксере, ощущение несоразмерности исполинской мощи вгоняет в смертную тоску, я тонул в безысходном отчаянии, как в темном липком болоте, понимая, что эту твердыню не сокрушить.

И сколько ни оглядывайся на безмятежный солнечный день, но идти именно туда, где холод и ночь, где черная крепость благодаря сотням огней четко выделяется на зловеще-черном небе, которого словно бы и нет, а сразу межзвездный космос.

Макиннон не покидал седло, удилами и шпорами успокаивая испуганное соседством демона животное. Плантагенет посмотрел на него, вздохнул, но в обычного коня превращаться не стал.

Я сказал раздумывающе:

– Сэр Макиннон, вы не вызовете подозрения, если объедете гору поближе и выберете место для штурма. А я пока, не замечаемый господином Гатонесом, буду мыслить и готовить группу захвата.

Он бледно улыбнулся, краска так и не вернулась на его щеки.

– Сэр Ричард… Уверен, что этот интересный конь у вас не единственный помощник?

– Не единственный, – согласился я.

– А нет ли…

– Отправляйтесь, – прервал я.

Он поклонился, не получив никаких утешительных заверений в нашей мощи. Конь под ним взвился на дыбы, заржал гневно и ринулся в сторону крепости со всей поспешностью.

Я проводил его мрачным взглядом. Давай, карьерист. Повышение по службе и рост жизненного уровня сопряжены либо с долгим упорным трудом, либо с серьезным риском для жизни. К счастью, ты это понимаешь. Посмотрим, насколько выдержишь…