Макс даже словом меня не попрекнул, что я из-за новой работы отказалась от всех свиданий. У меня больше не было времени на личную жизнь. А он слишком горд, чтобы скандалить. Он просто завел шумную интрижку, потом вторую, третью… Потом с ним всюду появлялась Эмбер Мелроуз – впрочем, она не мешала ему время от времени флиртовать с кем-то еще. Я изредка читала о его похождениях в светских колонках, но с ним самим больше не виделась. Пару раз ловила себя на том, что скучаю. Но тут же у Августа появлялся новый клиент, я должна была лететь через половину Галактики, работа увлекала и не оставляла места для тоски. И я потихоньку свыклась с мыслью, что роман с Максом остался в прошлом.

Я думала обо всем этом, сидя в комфортном кресле лайнера «Танира – Эверест», рядом со следователем Йоханссоном, который уже и не скрывал, что влюблен в меня, и глядя в кудрявый черный затылок Максимиллиана ван ден Берга в трех рядах впереди.

У моего босса нет чувства юмора. Совсем. Главное – помнить об этом каждую секунду. Тогда многое становится понятней.

А еще он всегда делает именно то, что говорит.

К своему стыду, я забыла и о первом, и о втором.

Я действительно чуть не взвыла, увидав Макса в салоне лайнера. Сказать ему, куда я отправляюсь, мог только Август. Поэтому я сидела и злилась: значит, Август так отвлекает Макса?! Такие вот меры он принял, чтобы Макс мне не мешал?!

Конечно, это могло быть совпадением. Я летела в крупнейший научный центр нашего штата. Восемь университетов с единым кампусом. Макс и университет – понятия очень даже совместимые. И не только в рамках нашей альма-матер, где он десять лет занимал пост президента союза выпускников, а по факту был главной фигурой всей общественной жизни Четырех Университетов. Но это вписывалось в его имидж плейбоя и эпатажника. А что не вписывалось – Макс входил в десятку лучших финансовых аналитиков государства. Большинство мужчин в деловых кругах знали его как ту еще акулу – с пуленепробиваемой шкурой и полным набором самозатачивающихся зубов. Макс славился абсолютной беспощадностью и быстротой реакции. Там, где другие разорялись, он неизменно выходил победителем. И нынешним своим благополучием семья Берг обязана вовсе не сокровищам предков, а финансовому чутью Макса. Ему было девятнадцать, он учился в Военном Университете, когда случайно узнал, что живет в долг. Тогда он начал искать практические решения, а ради теоретической базы поступил еще и в Бостонский финансовый. Успевал всюду, хотя нагрузки у студентов-джедаев огромные, и совмещать их с удаленным обучением премудростям фондового рынка почти нереально. Чего это стоило Максу, подумать больно, но уж если Берг берется за дело, он идет до конца, не щадя себя. То-то остальные Берги так не любят браться за что-нибудь тяжелее стакана… Через пять лет Макс выплатил семейные долги до последнего гроша и вышел в прибыль. Когда мы с ним познакомились, он был уже богат. Он рисковал и ходил по лезвию. Но во всем этом не было адреналина. В делах Макс неизменно был хладнокровен и бесстрастен. Для эмоций он искал себе другие приключения. Однажды я попыталась разобраться в не самой сложной его многоходовке – и, к стыду своему, запуталась уже на четвертом этапе. А Макс держал в голове сотни комбинаций.

Наверное, одна я знала, каким унижением для него было услышать, что семья разорена. Другой бы запил. Собственно, если твоя фамилия ван ден Берг, отчего бы и не выпить с горя, раз нет повода выпить на радостях. Но Макс стал искать решение проблемы – и справился.

Теперь время от времени Макс читал лекции по своей гражданской специальности в каком-нибудь университете. И попечительские советы дрались между собой за право залучить его на курс. Ему случалось собирать на лекцию по десять тысяч человек, как на футбольный матч или концерт, и никто не уходил обиженным. Поэтому, конечно, могло оказаться, что Макс летел на Эверест по делу. И договорился о том давно.

Но я никогда не верила в совпадения.

И только в роскошном здании космопорта я увидела изящный замысел Августа целиком.

Макс притворялся, что не замечает меня. Изображал сюрприз. Он ни разу не посмотрел в мою сторону, хотя я абсолютно точно угодила в его поле зрения. Но, конечно, хитрая физиономия выдавала Макса с головой. Настолько, что занервничал Йоханссон.

– Делла, мне кажется, вон тот господин ведет себя подозрительно. Он слишком упорно смотрит куда угодно, только не в нашу сторону.

– Не беспокойся, – устало сказала я.

– Вы уверены?

– Да. Это мой бывший муж.

Йен на миг замолчал.

– Тот самый? Вы говорили, он аристократ.

– Не похож?

– Похож, но…

– Максимиллиан ван ден Берг.

– Господи, – выдохнул Йен, – вы были замужем за этим чудовищем?! Он же разорил столько семей…

– Йен, не говори глупостей. Макс никого не разорял намеренно. Вот чем он никогда не занимался, так это рейдерством. Не он виноват, что люди суются играть на бирже, не умея. И тем более он не виноват, что переиграл кого-то, кто рассчитывал облапошить его, да прогорел сам.

– Ходят слухи, что он ни разу не проигрывал. А такой успех нельзя объяснить одним везением или талантом.

– М-м… не знаю. Возможно, он проигрывал. Просто он умеет скрывать то, что ему невыгодно.

Макс начал медленное движение, оборачиваясь через правое плечо. По завершении его он должен был как бы случайно столкнуться со мной лицом к лицу. А я вдруг поняла, что в толпе встречающих слишком много прессы.

– Йен, – только и успела сказать я.

В зал влился второй поток – из частного сектора. Раздались приветственные крики, толпа репортеров ломанулась к новоприбывшим. Среди пассажиров мелькнула женская головка с вопиюще малиновыми волосами. И тут же на весь зал разнесся вопль:

– Макс! Чертов паскудник, кого я вижу!

Вопль покрыл шум в огромном зале, заглушив прочие звуки. Ну и голос. Высокий, с металлическим звоном, таким легко командовать даже в танковом сражении. Малиновая девушка, растолкав всех, с разбегу кинулась Максу на шею. Он побледнел так, будто сейчас умрет. Тут-то он и показал, что знает о моем присутствии, – очень аккуратно скосил глаза и посмотрел в мою сторону из-под ресниц. Я ответила злорадной ухмылкой.

Девица вопила, вокруг нее сгуртовалась толпа, ярко вспыхнула подсветка профессиональных камер. А голос был слышен даже снаружи, я уверена. Уникальный голосище.

– Кто это? – спросила я у Йена.

– Нина Осси, – с восторгом ответил он. – Певица. Надо же, как повезло! Наверное, у нее тут концерты. Непременно надо попасть.

Макс стоял белый как мрамор. Такой подляны он никак не ждал. Девица висела у него на шее, репортеры ликовали. Она уже сообщила им, что «лучшего любовника, чем этот ублюдок, у нее в жизни не было», предлагала Максу «зажечь как тогда», уверяла, что вдвоем они вскипятят эту сырую универскую кашу… Между делом я узнала, что она не собиралась сюда прилетать. У нее вообще было все плохо, но один добрый человек предложил ее агенту поставить Эверест на уши, а то здесь как-то скучно в последнее время, и все уладил, так что завтра доставят аппаратуру, а послезавтра – стадион, поклонники в истерике и так далее. Об Макса она, кажется, вытерлась уже вся, благо он не шевелился. Йен нервно хихикал.

Я обошла их по тылам. Зал был свободен. Я ни капельки не сомневалась, кто этот «добрый человек», устроивший Нине Осси чудесную гастроль. Август, конечно. Придумал, чем отвлечь Макса.

Противоположности не только притягиваются – если глянуть со спины, то окажется, что они одинаковы. Абсолютная серьезность неотличима от чудовищного чувства юмора. Август просто решал конкретную задачу. А вышло так, что он поиздевался над Максом.

Ничего, в очередной раз встретятся на дуэли – и уладят вопрос. У них это просто.

Впереди стояла группа в строгих костюмах со значками колледжа Святого Валентина. Солидные господа с ужасом глядели на столпотворение в центре зала. Похоже, Макс действительно планировал лекции, и эти люди его встречали. А теперь они видели своего уважаемого лектора в дичайшей, невозможной ситуации. Необразованная вульгарная девка едва руку в штаны ему не запустила. Через минуту все окажется в новостях. Ну и как собирать аудиторию? Так и писать – господа студенты, эту лекцию для вас прочтет ублюдок Макс, звезда богемы?