Литмир - Электронная Библиотека

Недавно перестал существовать русский «Newsweek». Закрыли по причине убыточности. То есть, проще сказать, его мало читали, и он плохо продавался. Я страшно удивлён, потому что практически все мои знакомые, приятели или просто приятные мне люди читали NW. Нам нравился журнал, мы обсуждали отдельные статьи, мы к нему привыкли. Никаких других еженедельников я не читал, и у меня было ощущение, что NW — самый популярный и востребованный. А его – бабах! – и закрыли. Оказывается, никакой он не популярный, а совсем наоборот. И значит, узок наш круг, «страшно далеки» мы от народа. Меня буквально потрясло закрытие NW именно осознанием узости наших рядов…

Здорово было бы, если бы снег шёл и шёл, и не нужно было бы платить за газ, за свет, и в доме не было бы телевизора и других источников информации, а книг в доме было бы без счёта, еда в холодильнике не иссякала, все были бы здоровы, и не было бы никаких причин выходить из дома, а если бы кто и постучал в дверь, то только друзья, с целыми сугробами снега на шапках и плечах, друзья, которые принесли бы не новости, а гостинцы…

Можно ездить по городам, играть спектакли в переполненных залах, что со мной и происходит в течение последних лет, и думать, что все зрители именно такие, какие приходят ко мне на спектакль. Хорошо бы поменьше знать…

Вот уже почти год я так или иначе занимаюсь судьбой нашей картины «Сатисфакция» и страшно от этого устал. Писать сценарии и снимать кино – это счастье, но продвижение фильма на экраны – это горе. Я никогда ещё не встречался с таким тотальным равнодушием, никогда не видел в таком количестве людей, которым безразлично то, чем они занимаются. Наша картина нравилась и нравится многим из них. Её с удовольствием смотрели, рекомендовали друзьям, просили устраивать закрытые показы, но сделать так, чтобы фильм дошёл до зрителя, чтобы картину увидели другие люди… Палец о палец не захотели ударить. Любя хорошее кино, они прокатывают и даже продюсируют заведомую дрянь, про которую и сами не хотят говорить. Многие из них симпатичны и приятны, но совершенно, абсолютно равнодушны… Я смотрел на них и думал: «Как же так?! Когда мне что-то нравится, я спешу поскорее сообщить об этом, купить пару десятков книжек или дисков и подарить друзьям. Я уж точно никогда в жизни не предложу кому-то того, что мне не нравится. Скорее наоборот, постараюсь предостеречь. Как они могут?! Это же их жизнь и профессия!»

Лучше не знать и не ведать о том, что самыми главными и желанными музыкантами и исполнителями в стране являются так называемые «шансонье» и что мои театральные залы – лишь капля в море по сравнению с тем, за что зрители платят деньги. На февральские концерты Стаса Михайлова и Григория Лепса билеты давно раскуплены. И не в скромные театры, а во дворцы спорта. А билеты там стоят столько… По какому бы областному центру я ни ехал, везде на афишах читаю: Жека, Майданов, Бутырка…

Недавно был на гастролях в Иркутске, и мои спектакли совпали с концертами Лепса. Знакомый попросил меня достать на него билеты. Я удивился, мол, я-то как могу это сделать?! На что этот далёкий от искусства человек ответил, разведя руками: «Ну как же, вы ведь там все вместе!» Где «там», я уточнять не стал.

Зато сам он уточнил, что идти на Лепса не хочется, но надо, потому что там будут все. Под словом «все», видимо, подразумевались и губернатор, и прочие, и прочие.

Да, на концерты этих исполнителей ходят уездные чиновники всех уровней. Ходят семьями, гордо сидят на лучших местах, а в одном городе, не буду говорить, в каком, областной министр культуры сам распределял между городской и областной администрацией места на концерт Стаса Михайлова и переживал, что билетов не хватит.

Я его спросил: что, все чиновники вот так, открыто, ходят на эти концерты? Он ответил: разумеется. А на мой вопрос, неужели министр культуры тоже посещает такие мероприятия, даже обиделся. Я был настолько обескуражен, что не удержался и сказал: «Значит, в секс-шоп вы ходите тайком, стараетесь, чтобы народ и избиратели не заметили, а тут наоборот…»

Пошлости всегда было больше. Наглость всегда одерживала позиционные, а то и значительные победы. Но сейчас наглость и пошлость в нашем культурном пространстве не только правят бал, но и дают балы. Вот-вот они закатят по всей стране рождественские и новогодние концерты, корпоративы, балы и празднества, не обойдут даже детские утренники и мероприятия… Ужас! Попустительство! Безумие в условиях полнейшей апатии! И нет ни людей, которые могли бы объединить усилия, ни даже ясного, сильного и значительного голоса, который прозвучал бы в противовес всей этой пошлости. Сейчас в нашей стране не стыдно! Не стыдно творить пошлость и эту пошлость потреблять. Нет людей, присутствие которых пробуждало бы чувство стыда. Не стыдно лгать с любых сцен и трибун, не стыдно тем, кто любит и знает хорошее кино, делать при этом заведомую дрянь, не стыдно тем, кто некогда демонстрировал прекрасное чувство юмора и вкус, выступать с пошлыми гэгами, от которых самим тошно и над которыми они сами никогда не посмеются, не стыдно людям с консерваторским образованием и оперной карьерой выступать со жлобами и для жлобов… Ничего не стыдно.

А дома очень хорошо! Снег падает. Скоро дочь вернётся из школы, сын – из детского сада, а младшая проснётся, и в этом близком кругу мы друг для друга самые важные и самые прекрасные. Вот только невозможно этим ограничиться. Пошлость прорвётся, просочится. Невозможно усидеть в тепле, в тихом, укрытом снегом доме. Что принесёт дочь из школы, какие разговоры с одноклассниками? Какую песню с сыном разучит воспитательница? Мне уже довелось слышать в его исполнении песни перечисленных мною выше персонажей.

Отсидеться не удастся. Будем что-то делать, внятно сознавая тщетность усилий, узость нашего круга и хоть и нестройные, но стойкие наши ряды (улыбка). Я в общем-то только и умею что играть спектакли, писать книжки да исполнять песни, которые даже и не песни (улыбка).

Завтра выйдет наш альбом, и его наконец-то можно будет послушать целиком. Нам с нашими концертами стадионов не собрать. Но когда мы встретимся с вами, вы из зрительного зала, а я со сцены… хотя бы на пару часов мы создадим друг у друга ощущение, что мы не одиноки, нас много, и на нашем рубеже пошлость не пройдёт.

15 декабря

За окном совершенно брейгелевский пейзаж. Воздух настолько неподвижен, а снежинки настолько идеальные и лёгкие, что периодически забывают падать и летят вверх, кружатся возле окон, останавливая время. А в морозном небе появился розовый оттенок. Красота! Умиротворение! Совсем не хочется не то что улетать в Москву, но и из дома выходить. А придётся сделать и то и другое.

Очень позабавили меня комментарии к предыдущему посту. Мол, всё правильно пишете, вот только Лепса не трогайте. Он всё-таки такой, но не такой. Звучит мило и в то же время грустно. Но не хочу об этом, сегодня – не хочу.

Сегодня наш фильм «Сатисфакция» получил прокатную лицензию. По условиям такой лицензии, одну копию нашей картины мы должны отдать в Госфильмофонд. Меня это по-детски радует. Наше кино легло на полки истории, на бесконечные полки великого и ужасного Госфильмофонда. Будет теперь там лежать среди… даже страшно назвать эти имена (улыбка).

А вот с аудиокнигой, точнее, с радиомоноспектаклем «Реки», который в работе более полутора лет, всё печально и туманно. Радиоспектакль готов, хоть сейчас в печать, но в нём использовано довольно много симфонической музыки. И для того чтобы оплатить авторские права, нужно около двадцати пяти тысяч долларов, а этих денег нет. Точнее, их можно было бы где-то взять, или одолжить, или заплатить самим, но ясно, что при сегодняшнем порядке вещей эти деньги никогда не вернутся. Запись тут же уйдёт в интернет, и её будут качать бесплатно. Вот мы и пришли к тому, что все те, кто хоть раз что-то качал бесплатно, уже начал сам себя обворовывать. Ровно по этой же причине не делается и, может быть, никогда не будет сделана видеоверсия спектакля «+1», – если только какой-то сказочный спонсор не захочет сделать всем нам дорогой подарок.

7
{"b":"541238","o":1}