Женщина открыла было рот для ответа, но монстр предостерегающе положил ладонь на ее плечо.

– Извините… я на вас совсем не смотреть, – запинаясь произнес монстр. – Мои глаза от ваших разные. Иногда кажется, что слишком пристально смотрю.

– Эй! Да он и говорит чудно! – воскликнул Лобо, поворачиваясь, чтобы обратиться к другим посетителям бара, но обнаружил, что ранее занятые столики опустели: сидевшие за ними посетители отправились искать более спокойное место для выпивки.

– Вот что я тебе скажу, детка, – произнес он, сосредоточившись на миниатюрной женщине-легионере. – Почему бы тебе не послать этого урода обратно в его логово и не позволить мне заказать тебе следующий стаканчик?

– Мне и здесь хорошо, благодарю вас, – холодно отпарировала женщина.

– С ним? – рассмеялся Лобо. – Не может быть, чтобы военные цыпочки настолько обеднели! Тебе нужен настоящий мужчина.

– Так говорить не надо, – прогремел монстр. – Опасно.

– Неужели? – презрительно усмехнулся его мучитель. – Хочешь что-нибудь предпринять по этому поводу… урод?

Конечно, волтрон имел в виду нечто такое, чего Лобо совершенно не замечал, сосредоточив все свое внимание на одной цели. Маленькая официантка, которая подавала ему выпивку, сейчас как раз подходила к нему сзади, все еще держа в руках теперь уже пустой металлический поднос.

– Давай, урод! – поддразнивал Лобо. – Посмотрим, на что ты способен.

С этими словами он наклонился вперед и игриво шлепнул монстра по рылу, в тот момент, как официантка вплотную приблизилась к нему сзади, поднимая поднос.

"Как я заметил, моему боссу потребовалось некоторое время, чтобы убедиться, что казино, которое охраняли его люди, действительно подвергается атаке; тем более он не сразу узнал, кто его противник.

С другой стороны, у организовавших эту атаку таких трудностей не возникало, хотя и они, в свою очередь, испытывали недостаток в надежных сведениях относительно характеров и темперамента противостоящих им легионеров.

Тем не менее, мне кажется особенно интересным то, что основные проблемы, с которыми сталкивались оба командира во время этой кампании, порождались не внешними, а внутренними причинами."

Дневник, запись № 214

Раздался приглушенный стук в дверь и столь же приглушенный возглас "Обслуживание!" Шутт открыл дверь и впустил старшего сержанта, которую с трудом можно было узнать в наряде горничной.

– У меня всего несколько минут, капитан, – торопливо объявила она. – Предполагается, что я проверяю, убраны ли сегодня кровати, и если задержусь слишком долго, прислуга это покажется странным.

– Ладно, Бренди, постараюсь покороче, – сказал Шутт. – Полагаю, ты слышала о небольшой стычке с участием Супермалявки?

– Весь отель говорит об этом, – ответила Бренди, – хотя насколько я слышала, та драка не стоила и выеденного яйца.

– Ну, а ты с ней это обсуждала?

– Всего несколько минут назад, – сообщила старший сержант. – С ней все в порядке, как мне кажется. Почему вы об этом спрашиваете?

– Ты ей что-нибудь сказала о нарушении конспирации? – настаивал Шутт, игнорируя вопрос.

Бренди пожала плечами.

– Нет, насколько я помню.

Шутт уже готов был сделать резкое замечание, но сдержался.

– Ладно, – сурово сказал он. – Отведи ее в сторонку… и надери ей уши, вместо меня. Поняла?

– Нет, сэр, – ответила старший сержант, присаживаясь на краешек туалетного столика в такой позе, которая больше соответствовала ее старым легионным манерам. – А что она такого сделала, за что ее следовало упрекнуть?

– Ты шутишь? – оскалился капитан. – Она затеяла драку и поставила под угрозу всю свою легенду официантки.

– Я так не считаю, капитан, – возразила Бренди. – Насколько я слышала, она просто стукнула его по голове подносом – не применила ни одного из тех серьезных приемов, которым ее обучали.

– Тот человек попал в больницу с сотрясением мозга, – едко заметил Шутт.

– Ну, и что? Он напился и пытался затеять драку в баре, и к тому же – в баре казино. Не удивительно, что его слегка помяли. Вы думаете, настоящие официантки не могут разозлиться, если вы начнете безобразничать?

– Они обычно вызывают охрану, – возразил командир. – Не лезут сами в драку, когда тут же сидят двое охранников.

– …которые ничего не могут предпринять, чтобы их не обвинили в превышении своих полномочий во время незначительного инцидента, – прибавила Бренди. – Серьезно, капитан, вы что, действительно ожидали, что Супер будет стоять с беспомощным видом и смотреть, как кто-то дает оплеухи Клыканини? Вы же знаете, как они дружны… и знаете характер Супермалявки.

– Наверное, на это не стоило надеяться. – Шут вздохнул, немного остывая. – Просто для меня это было неожиданностью. Мне не приходило в голову, что может произойти нечто подобное.

– Запланировано это было, или нет, но мне кажется, все вышло к лучшему, – сказала сержант с улыбкой. – Инцидент был исчерпан, а наши легионеры и пальцем не пошевелили. Вместо того, чтобы подать в суд, этот парень захочет как можно скорее забыть обо всем. Нет никакой доблести в том, что тебя вырубила женщина вдвое меньше ростом, и он наверняка не захочет поднимать шум.

– Вероятно, ты права, Бренди, – ответил командир, – но все же меня это беспокоит. Когда я послал часть команды в разведку, то рассчитывал, что они станут глазами и ушами роты, а не кулаками. Одно дело собирать информацию, но если что-нибудь пойдет не так, если кто-то догадается, кто они на самом деле, то они окажутся в одиночестве, без поддержки.

– Так как я – одна их них, капитан, – протянула Бренди, – то скажу вам, что мы считали опасность составной частью нашего задания. Поэтому вы и вызывали добровольцев. Кроме того, никто не вступает в Космический Легион в поисках безопасности.

– Ладно, ладно! Ты меня убедила, – сказал Шутт, поднимая руки в знак капитуляции. – Только… – он отвел глаза, подыскивая нужное слово, – держи ушки на макушке, хорошо, Бренди? – Капитан говорил так тихо, что его едва можно было расслышать. – Если услышишь, что кто-то нацелился на нее, не теряй время на то, чтобы связаться со мной или с кем-то еще. Вытаскивай ее – и быстро!

– Сделаю, капитан, – ответила сержант, слезая с туалетного столика. – Ну, мне надо приниматься за работу.

Она двинулась к выходу, потом обернулась, держась за ручку двери.

– И еще, капитан. Не попытаться ли вам спать немного больше? Вы ужасно выглядите.

И словно в ответ на ее слова наручный коммуникатор Шутта ожил, и раздался сигнал вызова.

– Да, Мамочка? – произнес Шутт, включая двухстороннюю связь.

– Жаль беспокоить вас, Бесстрашный Предводитель, – раздался знакомый веселый голос Мамочки, – но внизу происходит нечто, что, по-моему, требует вашего личного внимания.

– Подожди секунду.

Командир закрыл рукой микрофон, и беспомощно пожав плечами взглянул на Бренди.

– Вот тебе и поспал, – сказал он, поморщившись. – Как ты выразилась, мне надо приниматься за работу. Все равно, спасибо за заботу.

Покидая комнату Шутта, Бренди была немного озабочена. Хотя легионеры делали все от них зависящее, чтобы оградить своего командира от мелкий проблем, обращались к младшим офицерам, или сами справлялись с затруднениями, капитан все же слишком много сил отдавал этому заданию. Она только что собиралась дать знать всем остальным, чтобы они еще туже завинтили гайки – то есть, постарались действовать по возможности самостоятельно, не играя с командиром в игру "Мама, можно мне?".

На ее лице появилась легкая улыбка.

Интересно, что сказал бы капитан, если бы знал, что она и другие работающие в гостинице, использовали свои отмычки и искусство обращения с замками для обыска вещей постояльцев в поисках доказательств их преступных намерений. Он говорил, что хочет получать информацию, а они привыкли использовать ни перед чем не останавливаться ради выполнения приказа!