Обнаженное тело Селестины лежало у камина среди разбросанной рваной одежды. Ее глубокие голубые глаза были широко открыты, а на лице застыло выражение ужаса. На ее теле виднелись глубокие царапины и следы запекшейся крови, которая ручейком стекала из пулевой раны на левой груди в лужицу коричневого цвета на ковре. Я отвернулся и закурил сигарету, ощущая сильное желание проверить, нет ли у меня под ногтями мельчайших частичек ее кожи.

Док Мэрфи встал с колен и подошел ко мне.

- Ты выглядишь очень взвинченным, Эл, - заключил он.

- Когда она умерла?

- Ну, - он пожал плечами, - мы еще уточним, но смерть наступила где-то между восемью и девятью вечера. Вскрытие покажет, но, судя по всему, пуля попала в левый желудочек сердца, как и той, другой девчонке. Тебе не кажется, что здесь поработал какой-то сексуальный маньяк, а, Эл?

- Думаешь, это возможно? - ответил я.

- Они обе блондинки, молоденькие, смазливые. Судя по обстановке, и с этой тоже предварительно позабавились.

- Тоже? - Я уставился на него. - Ты ничего такого не писал в своем отчете о вскрытии тела Голди Бейкер!

- Ты, наверное, даже не удосужился прочитать его?

- Ты прав, - с сожалением вспомнил я. - Он лежал у Лейверса на столе, но мы в это время спорили о другом.

- Да, вы отлично сработались!

- А почему бы тебе не пойти домой прямо сейчас, док? - Я буквально зарычал. - Твоя жена, наверное, уже терзает какого-нибудь молочника на улице.

Пару секунд Мэрфи с сардонической улыбкой изучал мое лицо.

- Тебя что-то беспокоит? - мягко спросил он. - Может, тебя посетил неудовлетворенный вампир?

- Меня беспокоит только одно - ты; твой маленький черный чемоданчик и твое вшивое чувство юмора!

- Брось заливать. - Он слегка ухмыльнулся. - Но может быть, ты и прав, чувство юмора у меня действительно вшивое. Я начну вскрытие около десяти. Послать пулю на баллистическую экспертизу, чтобы они сравнили ее с пулей, извлеченной из тела этой девчонки, Бейкер?

- Да, - сказал я упавшим голосом.

- Звучит так, будто ты меньше всего хочешь поймать убийцу?

- Я серьезно подумываю о том, не стать ли мне медицинским маньяком? Это...

- Мужик, который убивает только врачей, - закончил он за меня. - У меня на душе полегчало, Эл, когда я услышал, что ты шутишь. Спасибо! Мне кажется, что у нас обоих вшивое чувство юмора.

Эд Сэнджер подошел к нам.

- Я сделал кучу снимков. - Он вопросительно посмотрел на меня:

- Пришлю тебе один ко Дню святого Валентина!

- И тысячу отпечатков пальцев тоже? - осведомился я.

Он кивнул:

- Тоже.

- И что еще? - прорычал я.

- Не обижайся на него, Эд, - примирительно произнес Мэрфи. - Он просто на взводе. И вымещает злость на нас обоих.

- Что касается тебя, я понимаю его чувства, - с важностью произнес Сэнджер. - Но как можно не любить такого славного парня, как я?

- Водевильный дуэт, - горько заметил я. - Сейчас начнут кидать друг другу в голову надутые свиные пузыри!

В течение нескольких секунд они задумчиво смотрели друг на друга, потом Мэрфи сказал хриплым голосом:

- Ты думаешь?

- Комедия-фарс! - воскликнул Сэнджер с деланным восхищением. - Этот дебильный ублюдок, Уилер, считает, что только он может быть гением. Но я уже представляю себе два знаменитых имени на афише - Мэрфи и Сэнджер!

- Мы будем играть в театре! - закричал Мэрфи.

- Каждый год шестнадцать недель в Вегасе, и мы станем грести деньги лопатой!

- Лондон. - Мэрфи тяжело вздохнул. - Главные роли исполняют...

- Боже, заткнитесь! - взвыл я.

- Дело только в том, - с сожалением сказал Сэнджер, - где, черт возьми, мы найдем свиные пузыри. Мэрфи кивнул в знак согласия:

- Да еще и надутые!

- Знаешь, Эл? - Сэнджер опять стал серьезным. - По-моему, здесь поработал сексуальный маньяк!

- Уведи его отсюда, - попросил я Мэрфи, - пока я не совершил третье убийство!

Они уже почти дошли до двери, ведущей в гостиную, когда Мэрфи оглянулся:

- Санитары сейчас приедут. Присмотри за ними, Эл.

- Я на все готов, лишь бы не видеть больше твоей рожи, - отозвался я.

Через несколько секунд я услышал, как захлопнулась за ними входная дверь, и еще какое-то время различал затихающий шум моторов их машин. Мне показалось, что неплохо бы осмотреть оставшуюся часть дома. Никакого оборудования для съемок я не нашел, кухня и ванная были идеально чистыми и выглядели так, будто ими никто не пользовался. Появились санитары, я стоял в гостиной и смотрел, как уносят тело Селестины Джексон. Когда они ушли, я позвонил в управление и поговорил с сержантом.

- Звонок был анонимным, лейтенант, - сказал он. - Без четырех минут двенадцать.

- Мужской или женский голос?

- Невозможно определить. Его было еле слышно - похоже, кто-то воспользовался старым трюком и говорил через носовой платок.

- Но кто бы это ни был, что он сказал?

- Только то, что в Вэлли-Хейтс убита женщина, и дал мне адрес.

- Отлично, спасибо.

- Лейтенант? - Его голос звучал неуверенно. - Может, меня это не касается, но я слышал, как шериф беснуется из-за вас. Он кричит, что не получал от вас никаких известий последние тридцать шесть часов и не мог связаться с вами. Кажется, последнее, что он сказал перед уходом, это то, что если он не увидит вас завтра в управлении в десять утра, то он уволит вас и обратится в городской отдел убийств.

- Что еще вы слышали, сержант? - вежливо спросил я.

- Я понимаю, это не мое дело. Извините, лейтенант. В следующий раз я буду...

- Пустое! Я благодарю вас за сведения. Кажется, у нас с шерифом странная любовь-ненависть, но когда же он наконец полюбит меня окончательно и бесповоротно?

Сержант подобострастно хихикнул.

- Что-нибудь еще, лейтенант? Я хотел было спросить его о кратчайшем пути до мексиканской границы, но передумал.

- Вроде бы все, - сказал я. - Вы уже доложили шерифу об этом убийстве сегодня ночью?

- Нет, - чуть встревоженно отозвался он. - Он не дал никаких указаний насчет того, звонить или не звонить ему ночью, поэтому я подумал, что лучше ему поспать.

- И правильно!

Я выключил свет, закрыл дверь и пошел к машине. У меня был выбор: пойти в фотостудию Селестины и провести несколько часов, роясь в ее фотоснимках - с твердой уверенностью, что все самое интересное уже унес Кендрик, - или отправиться домой и завалиться спать, понадеявшись, что все само собой образуется. Столь деятельный человек, как я, мог выбрать только одно. Я поехал домой.