– Я сам не знаю, сынок, – прошептал отец.

Но тут еще две тени метнулись у него за спиной.

– Папа! – что есть силы закричал Анджей, протягивая руку в сторону темных фигур.

Отец не растерялся – резко обернувшись, он вытащил свою боевую рогатку, вмиг зарядил ее, натянул резинку и отпустил ее… Раздался леденящий душу вой – это серебряная иголочка, выпущенная из рогатки, воткнулась в тело вампира, и тот заорал. Этого было достаточно, чтобы, щелкнув клыками и вращая вытаращенными красными глазами, вампир рухнул на землю и замер.

Третий вампир – худая девушка в длинном белом платье, подступала к Анджею. Без сомнения, она чувствовала его. Наверное, действие антивампирской растирки изрядно ослабло.

Анджей вытянул руку и брызнул из флакона в воздух. Девушка-вампир пропала – скорее всего просто отступила чуть подальше, во мрак подворотни. Но Анджей чувствовал, что она находится где-то поблизости и ждет момента, чтобы броситься на свою жертву.

– Я включаю фонарик. По счету «три» брызгай в нее дезодорантом – и бегом за мной! – коротко скомандовал отец. – К машине!

Луч карманного фонарика разрезал темноту. Девушка-вампир, затаившаяся за кирпичным выступом ворот, резко вскинула руки, спасаясь от внезапной вспышки света.

– Раз, два, три! – крикнул отец, подбегая к девушке как можно ближе.

«Ш-ш-ш-ш!» – зашипел пульверизатор в его руке, обдавая дрожащего вампира чесночным облаком.

– А-а-а! – закричала девушка, оскаливая так не гармонирующие с ее нежным личиком острые клыки.

Анджей тоже нажал на кнопку своего оружия. Девушка-вампир пыталась защититься руками, разогнать ненавистное облако. Но чеснок парализовал ее.

Пшикнув последний раз в лицо копошащегося на земле первого вампира, отец схватил Анджея за руку и со всех ног бросился к машине.

– Держи пузырек наготове! – крикнул он, но Анджей и так ни за какие богатства не расстался бы сейчас с оружием, которое может спасти и его, и отца.

Вот они свернули за угол и оказались на хорошо освещенной улице. На бегу Анджей заметил, как от двери подъезда многоэтажного дома отделилась какая-то фигура. Быстро, но очень тихо она двинулась за ними.

– Скорее, папа, вон кто-то, смотри! – вскрикнул Анджей, указывая в сторону фигуры.

До машины оставалось не больше пяти метров. Бегущий человек был значительно дальше.

– Мы успеем, не бойся! – крикнул отец, вытаскивая ключи и открывая машину.

Но тут раздался голос:

– Подождите! Прошу вас, помогите мне! Спасите, спасите!

Протягивая руки, человек просил помощи. Затолкнув Анджея в машину, отец встал возле двери и громко крикнул:

– Стой! Не двигайся. Что случилось?

– Гонятся, за мной гонятся! Спасите, или я пропал! – направляясь к машине, на бегу кричал невысокий щуплый человечек.

Никого из преследователей его видно не было, центральная улица, обычно оживленная даже в поздний час, была сейчас совершенно пустынна. Но что было там, в подъезде, откуда выскочил этот человек?

– Подвезите меня, подвезите! – умолял он тем временем.

Отец взглянул на Анджея, который во все глаза смотрел на него через стекло дверцы. Ведь только что они сами едва спаслись от смерти. Почему бы не спасти того, кто их просит о помощи? И отец сжалился.

– Садитесь на переднее сиденье! – скомандовал он, резко открывая дверь.

– Спасибо, вы такой добрый! – Человечек тут же метнулся в машину, устроился на сиденье и затих.

Машина тронулась с места. Таинственный пассажир сидел, тяжело и сипло дыша. Отец вел машину и смотрел на дорогу, при этом постоянно контролировал то, что происходило в салоне. Но ничего страшного не происходило. Человек молчал, ни на кого не бросался.

Анджей, перепуганный недавними событиями, успокоился под мерный тихий гул мотора, начинал дремать. Только заветный флакон из рук не выпускал. Оба его больших пальца лежали на крышечке-кнопке, точно на спусковом крючке боевого пистолета.

Показался высокий кладбищенский забор.

– Вас куда подбросить? – спросил отец у сжавшегося в кресле человека.

Хищное урчание стало ему ответом. Ледяные пальцы вмиг сомкнулись на его шее. Отец попытался оттолкнуть от себя физиономию с оскаленной пастью, руль вырвался у него из рук, машина вильнула, подпрыгнула на колдобине, которую обычно все объезжают…

Только благодаря этому подскочил на своем сиденье спящий Анджей, руки его ударились о спинку переднего сиденья, отчего пальцы нажали на кнопку пульверизатора…

– Нет! Что это? Не хочу-у-у-у! – раздался визгливый вой.

Сообразив, в чем дело, Анджей вскочил и принялся что есть силы давить на флакончик, направив струю в глаза вероломного пассажира. Машина наполнилась чесночным запахом такой концентрации, что выдержать его не могли не только вампиры, но и обычные люди.

Отец, освободившись от ледяных вампирских пальцев, выправил машину и притормозил у обочины. А Анджей все поливал и поливал сжавшегося в комочек паршивца, пока отец не открыл дверь и не выволок его скорченное тело на улицу.

– Что же с ним делать? – посветив фонариком в искаженное гримасой боли белое лицо, проговорил отец.

– А что можно? – спросил Анджей.

– Убить мы его не можем, – словно обращаясь к самому себе, сказал отец, – во-первых, та серебряная игла у меня пока только одна… А во-вторых, и это самое главное, – вряд ли я смогу выстрелить вот в такого вот, лежачего…

Махнув рукой, отец подхватил незадачливого вампира под мышки и вновь принялся засовывать в машину. Ничего не понимающий Анджей стал помогать ему. Вампир опять оказался в пропахшей чесноком машине, только теперь в лежачем виде и на заднем сиденье. Он едва слышно стонал. Анджей, всю дорогу не спускавший с него глаз, держал флакончик наготове и время от времени для острастки помахивал им у вампира перед носом.

Вскоре машина остановилась возле дома.

– От средства с таким составом, как наше, – заглушив мотор, обратился к Анджею отец, – вампиры не умирают. Они как бы болеют. Слабые становятся, бессильные. И хотят выйти на охоту, крови попить, да сил-то нет. Так и маются. Если кому удастся собраться с силами и напиться крови – выживают и в себя приходят. А если вот такой ханурик три дня крови не выпьет – умрет уже навсегда. Это наше средство эффективное… Так, во всяком случае, было в рецепте этого средства написано.

– И он – умрет? – дрогнувшим голосом спросил Анджей.

– Да. Тот, в кого я серебряной иголкой попал, уже умер, – ответил отец. – А остальные все-таки оклемаются.

– И будут кровь пить?

– Будут.

Отец вылез из машины, открыв заднюю дверцу, посветил фонариком в лицо замершего пленника и внимательно присмотрелся к нему. Анджей тоже посмотрел на тощего вампира, покрывающегося синевой. Чеснок, казалось, доконал его.

В это время на крыльце зажегся свет, и из двери выскочила заплаканная мама.

– Сигизмунд! – закричала она, бросившись к папе. – Где Анджей? Где вы были? Боже, кто это?

Отец вытащил из машины скрюченное бездыханное тело и взял его на руки.

– Это вампир, Таня, – ответил он маме.

– И что мы с ним будем делать? – в один голос воскликнули мама и Анджей.

– Лечить.

Более суматошной ночи Анджей не помнил за всю свою жизнь. Едва только отец, мама и Анджей втащили вампира на второй этаж и, уложив на высокую старинную кровать в прадедушкином кабинете, крепко привязали за ноги и за руки к спинкам, в дверь магазинчика застучали. Мама убежала к покупателям, а Анджей и отец принялись за дело.

– Его можно спасти, – сказал отец, прилаживая капельницу на высокий штатив, – если уничтожить в его крови вампирский вирус. Но у нас есть всего три дня…

Отец зарядил в капельницу большой пузырек осеребренной воды – остатки от своего химического опыта, воткнул иголку в вену зеленеющего вампира. Медленными каплями серебряная вода очень слабой концентрации стала попадать в кровь несчастного. Тот начал тихонько стонать, а потом напрягся всем телом, задрожал и… жутко завыл.