- Так тому и быть, - вздохнула Ирия.
Сердце колотится пойманной птахой. Непонятно, радоваться отсрочке или нет. С одной стороны - есть лишние час-полтора, чтобы подготовиться к худшему. С другой - лучше бы всё закончилось поскорее! А уж хорошо или плохо - как Творец рассудит. Ему лучше знать.
Глава вторая.
Эвитан, Южный Тенмар.
1
Смерть его пощадила.
Леон понял это, очнувшись после того странного разговора. Запомнил юноша лишь волшебный голос служителя Творца, но не произнесенные им слова. Наверное, они - не для ушей простых смертных.
Больше нет ни переливов чудесной музыки, ни успокаивающих трелей голосов Агнцев или Голубей. Только БОЛЬ!
Леон, не в силах разомкнуть век, жалобно и мучительно застонал.
- Тише, - теплая ладонь накрыла плечо, запекшихся губ коснулись прохладные края кружки.
Вода...
Нет! Полынно-горькая жидкость едва не ринулась обратно... но лучше она, чем ничего.
Питье кончилось раньше, чем утолило жажду. Леон нетерпеливо потянулся еще...
Боль ослепительным огнем вспорола живот, выдирая крик... Пыточным колесом закружились привычные черно-багровые круги. Затянули в воронку непроглядной тьмы...
Леон - еще жив. А умирает сейчас - от раны в живот!
Значит - не было никаких голосов. И несчастный летит в Огненную Бездну - тоже сейчас!
Теперь всегда будет так больно!..
Нет!
Папа, папочка, помоги!..
2
Вновь пришел в себя Леон мгновенно. Как от толчка.
А вот глаза открывал осторожно. На волосок, еще на один... Безумно страшно лишний раз шевельнуться!
Он лежит в постели - на широкой деревенской кровати. Именно деревенской, потому как вокруг - крестьянская изба. Крепкая, бревенчатая, белёная изнутри. С единственной огромной комнатой, где разместились еще стол, лавки, сундуки, рукомойник с ведром... И, конечно, печь. Всем печам печь. Королева печей!
Жив!
Леон осторожно шелохнулся, ожидая острых когтей боли. Но она не пришла. О ранении напомнило лишь странное неудобство - там, где живот туго обнимает широкая повязка.
Юноша осторожно окинул одеяло. Так и есть - чистое белое полотно без малейших пятен крови. Значит, рана закрылась.
Он жив, он все-таки будет жить! И не попадет в Бездну Вечного Мрака, Стужи и Огня! Еще долго-долго!
Леон облегченно откинулся на подушку. С чего он вообще испугался, что угодит в Бездну? Там ведь место только грешникам и негодяям - вроде Ревинтеров и Тенмара!
Страх иногда сильнее разума. И зря. Людской суд может ошибиться, но Творец Всего Сущего - выше земных заблуждений. Так неужели он не отличит Свет от Тьмы, а жемчуг от песка?
Шаги за дверью вырвали из размышлений о горнем. Юноша поспешно вновь накинул одеяло. Шаги - твердые, уверенные, мужские, но... вдруг с незнакомцем дама? А лорд Таррент в одном белье и дурацких бинтах!
Гость (или хозяин?) остановился у двери. А если... Липкий пот заструился по спине. Если это - убийцы?! Если они за Леоном...
Ужас аж подбросил. Юноша отчаянно завертел головой - в поисках оружия. Ничего нет, а он сам опять опоздал! Как тогда - с портьерой. Надо было нырнуть за нее. Она была шире этой двери! Сейчас отец был бы жив, а Леон жил дома. В него не стреляли бы, не грозил бы эшафот...
В проеме показалась чужая сильная рука - сомкнувшаяся на дверной ручке. Крепкая, широкая в запястье...
Леон вновь опоздал - в последний раз!
Но он не сдастся просто так! Таррент на ощупь схватил что-то, стоящее или лежащее у прикроватного сундука. Отвести глаза от двери сейчас не заставит и новый Глас Агнца Творца.
Палач - старше Леона лишь на несколько лет. Но не в пример сильнее и здоровее. Рослый, мускулистый северянин. Словеонец? Ормхеймец? Кто его подослал?!
- Леон... - шагнул убийца к юноше. Полуулыбка скользнула по чисто выбритому лицу. Еще и ухмыляется, сволочь! - Ты очнулся, отлично. Пора пить отвар, а потом займемся перевязкой...
И замолчал, увидев, что оттягивает Леону руку. Чем тот из последних сил замахнулся.
Кости ломит, по лбу струится мерзкий пот. Проклятая слабость навалилась неподъёмной горой...
Мучительно хочется знать, что за тяжесть попалась под руку. Утюг, что ли? Но что бы ни было - у него очень удобная ручка. А обернуться нельзя - враг начеку! Только и ждет, чтобы ударить. Или отравить своим "отваром"!
- Леон, успокойся! - еще шире залыбился северянин. - Я понимаю, что ты пережил, но здесь тебя лечат, а не убивают.
- Я тебе не верю! - затравленно выкрикнул раненый. Голос сорвался на визг - какой позор! - Не подходи ко мне!..
- Леон, если б я хотел тебя убить, за каким Темным стал бы заниматься твоими перевязками? - вздохнул убийца и палач. Твердой солдатской походкой (чем-то похож на отца, только Эдвард Таррент никогда не был столь крепок) подошел к печи. И невозмутимо занялся висящими над нею травами.
Сильные руки, длинные умелые пальцы. Растирают сушеную зелень, по щепотке сыплют в котелок. Вода мерно бурчит, принимает приправу.
Очевидно, готовится тот самый "отвар".
Леон, решившись, украдкой обернулся. В его левой руке - вовсе не утюг. Ночной горшок с ручкой. Весьма удобной - как раз по руке.
3
Огонь радостно трещит в печи.
Как же хорошо, когда тепло, светло, а рядом - друг! Северянина зовут виконт Витольд Тервилль, и он - спаситель Леона.
Теперь остается лишь отчаянно ругаться про себя. Лорд Таррент настолько ошалел от страха, что спутал благородного дворянина со всяким сбродом. Именно Витольд нашел умирающего Леона на заснеженной дороге. И принес в ближайшую лесную избу. По счастью, подвернулась неподалеку.
Тут бы жертве подлости Клода Дарлена и конец. Витольд честно признался, что в целительстве толком не понимает. (Ничего удивительного - наследники графов не занимаются ремеслом!) А уж рана в живот смертельна - даже когда под рукой настоящий врач с дипломом Академии.
Но на счастье Леона в избушку именно тогда заглянул знахарь одной из окрестных деревень. Некий ведун по имени Жак. Он и наложил на рану какие-то снадобья, что-то там пошептал, перевязал и оставил Витольду запас трав. И четкие распоряжения, что прикладывать к ране, а из чего варить отвар. Который больному нужно пить "через ночь, день и еще ночь".
И ушел. За прошедшие с тех пор почти две недели больше не появлялся.
Леона это не удивило. Деревенский травник получил за свои таланты звонкой монетой и убрался искать новый заработок в другом месте. А рана наверняка даже не была серьезной. Виконт Тервилль сам признался, что в лекарстве ни змеи не понимает. Задень пуля важные органы - и уж неграмотному знахарю дело оказалось бы точно не по зубам.
Просто Клод Дарлен - плохой стрелок, но с ним Леон еще посчитается. Он-то, дурак, всерьез испугался, что умирает! А свинцовая смерть проскочила навылет. Не задела ничего важного. Хотя, если б не Витольд, лорд Таррент замерз бы на холодной дороге, под равнодушной метелью...
- Виконт Тервилль, - первое, что сказал Леон, выслушав его рассказ, - я никогда не забуду, что обязан вам жизнью.
- Что вы, Леон? - тот тоже мгновенно перешел на "вы".
Настоящий дворянин и благородный человек - это видно. Но юноша вдруг ощутил ноющую обиду. Будто ему от всего сердца вручили подарок, а он сам взял и нечаянно всё испортил.
- Если не возражаете, можно на "ты", - быстро поправился он.
- Конечно, не возражаю, - Витольд искренне, открыто улыбнулся. И сразу отлегло от сердца. - С чего возражать-то? Я-то уж точно не привык к лишним церемониям... Но я действительно только нашел тебя. Если бы не Жак...
Конечно, тот ему наплел много чего. И что рана смертельна. И что он один во всем подлунном мире способен ее вылечить. Еще, небось, прибавил, что колдун в шестнадцатом поколении. Чего только не выдумает чернь, чтобы выманить денег! Витольд - честный, благородный человек, но как же он наивен! Лорд Таррент сам еще недавно был таким... Поверил дяде!
