Голос Канзаки был на удивление тихим, но Камидзё не был обязан объяснять ей всё это, так что проигнорировал её.

- Попросту говоря, существует масса способов уничтожить чьи-то воспоминания медицинским путем. Это означает, идиотка, что существуют методы, чтобы избавиться от её 103 000 гримуаров, которые вы, маги, не можете использовать,.

Дыхание Канзаки застыло.

Однако, эти методы не удаляли воспоминания. Вместо этого они повреждали клетки мозга. Старик со старческим слабоумием не мог вспомнить больше просто потому что утратил часть памяти.

Но эти подробности Камидзё опустил. Даже если это был блеф, он должен был не позволить магам насильно стереть Индекс память.

- И, это Академгород. Тут куча эсперов, которые могут управлять сознанием человека при помощи способностей вроде "психометрии" или "марионетки". Не говоря уж о том, что тут повсюду исследовательские лаборатории.

Было слишком рано терять надежду.

По-видимому, была даже эспер пятого уровня из школы Токивадай, которая могла удалять воспоминания, просто дотронувшись до человека.

Вот где на самом деле был последний лучик надежды.

В телефонной трубке молчали.

Камидзё продолжил, чтобы действительно победить Канзаки, которая начинала проявлять признаки нерешительности.

- Ну? Что ты будешь делать, маг? Ты всё ещё собираешься встать у меня на пути? Собираешься оставить попытки как раз когда чья-то жизнь висит на волоске?

- ... Это слишком дешевые слова, чтобы убедить врага, - сказала Канзаки с легким оттенком самоиронии. - У нас есть опробованный на практике и действенный метод спасения её жизни. Я не могу верить в эти твои непроверенные авантюры. Ты действительно думаешь, что сможешь это изменить какими-то бездумными заявлениями?

Камидзё некоторое время помолчал.

Он попытался придумать возражение, но у него ничего не получилось.

У него не было иного выхода, кроме как смириться с этим.

- ... Верно. В конце концов мы просто не смогли понять друг друга.

У него не было другого выбора, кроме как признать, что она была его врагом, несмотря на то, что была возможность того, что она могла бы его понять. В конце концов она однажды была в такой же ситуации.

- Да. Если бы люди, желающие одного и того же, всегда становились бы союзниками, мир был бы весь полон мира, - сказала она.

Рука Камидзё сжала телефонную трубку чуть сильнее.

Эта израненная правая рука была его единственным оружием, и она могла нейтрализовать даже божественные чудеса.

- ... Тогда ты мой заклятый враг, и я одержу над тобой победу, - сказал он.

- Учитывая разницу в наших физических возможностях, результат совершенно очевиден. Ты всё еще собираешься призвать эту руку?

- Именно. Я поднимаю ставки. Мне просто нужно позвать тебя в такое место, где моя победа будет гарантирована.

Камидзё оскалился в телефонную трубку.

Стейл был определенно не слабее Камидзё. Камидзё победил лишь потому, что Стейл проиграл системе пожаротушения. Короче говоря, различие в силах можно преодолеть правильной стратегией.

- Просто для твоего сведения: когда она потеряет сознание в следующий раз, ты поймешь, что уже слишком поздно, - слова Канзаки были острыми, как острие меча. - Мы придем в полночь. У тебя не так уж много времени, но хорошенько постарайся и бесполезно сразись в последний раз.

- Ты не увидишь моих слёз, маг. Я собираюсь спасти её и превзойти вас всех.

- Оставайся там и жди нас, - сказала она и повесила трубку.

Камидзё беззвучно положил трубку и посмотрел в потолок, словно он смотрел на Луну в ночном небе.

- Чёрт!

Он стукнул кулаком правой руки по татами, словно добивая противника, прижатого к полу. Он не почувствовал ни малейшей боли в своей раненой правой руке. В его мыслях был такой хаос, что боль просто исчезла.

Говоря по телефону, он вел себя достаточно самоуверенно, но он не был ни нейрохирургом ни профессором нейробиологии. Может быть, что-то и можно было сделать при помощи науки, но этот обычный старшеклассник понятия не имел, что именно.

Несмотря на это, он просто не мог остановиться.

Он чувствовал сильное нетерпение и беспокойство, словно его забросили в пустыню, где во все стороны был виден только горизонт, а затем сказали идти пешком обратно в город.

Когда подойдет срок, маги безжалостно уничтожат воспоминания Индекс. Вероятно, они уже залегли в засаде возле квартиры, собираясь схватить её, если бы они попытались сбежать.

Он понятия не имел, почему маги не напали сразу же. Может быть, это было из-за их симпатии к Камидзё. Вероятно, они не хотели перемещать Индекс как раз перед наступлением срока. Он понятия не имел, что из этого было причиной, а может быть, причиной было что-то другое.

Он посмотрел на лицо спящей Индекс, лежавшей, свернувшись, на татами.

Затем он выпрямился, полностью воодушевленный.

В Академгороде было более 1000 исследовательских учреждений, больших и маленьких, но старшеклассник первого года обучения вроде Камидзё не имел контактов ни в одном из них. Ему нужно было связаться с Комоэ-сенсей.

Законным был вопрос о том, можно ли сделать что-нибудь меньше, чем за день. Срок для Индекс приближался, но у Камидзё был секретный план для этого: если её мозг должен был взорваться от накопления новых воспоминаний, не сможет ли он выиграть для неё время, если погрузит её в сон, так что у неё не будет новых воспоминаний?

Лекарство, которое погрузило бы человека в сон, внешне похожий на смерть, как в "Ромео и Джульетте", казалось слишком надуманным, но ему не надо было заходить так далеко. В сущности, ему достаточно было погрузить её в сон при помощи веселящего газа, анестетика общего действия, применяемого в хирургии.

Не стоило беспокоиться о том, что ей будут сниться сны, и это создаст воспоминания. Камидзё знал кое-что о механизме сна с уроков по развитию способностей. Он был практически уверен, что люди видят сны только в состоянии неглубокого сна. Когда человек погружается в глубокий сон, "мозг расслабляется до такой степени, что даже забывает, что ему снились сны."

Итак, Камидзё было нужно две вещи.

Во-первых, связаться с Комоэ-сенсей и попросить помощи у исследовательского учреждения, работающего или в области нейробиологии или, может быть, изучающего сверхъестественные способности, имеющие отношение к сознанию.

Во-вторых надо было проскользнуть мимо магов и вытащить Индекс отсюда, или же создать обстановку, в которой он мог бы победить двух магов.

Камидзё решил начать со звонка Комоэ-сенсей. Но, когда он подумал об этом, то обнаружил, что не знает номера её мобильного.

- Вау, ну я и дурак... - сказал он, осматривая комнату, чуть ли не желая покончить с собой.

Он не видел ничего необычного, кроме тесной комнаты в четыре с половиной татами, которая выглядела как лабиринт неизвестного типа. При выключенном освещении комната была темной, как ночное море, и разбросанные по полу книги и пустые банки из-под пива выглядели так, словно под ними что-то было спрятано. Когда он подумал обо всех выдвижных ящиках в туалетном столике и шкафу, он почувствовал себя так, словно вот-вот потеряет сознание.

Пытаться найти номер мобильника, который здесь может быть вообще не был записан, казалось безумной задачей. Это была задача вроде поиска выкинутой вчера батарейки, которая уже оказалась на свалке.

Несмотря на это, он не мог остановиться. Камидзё начал переворачивать всё вокруг в поисках блокнота или чего-то еще, где был бы записан номер мобильника. Каждая минута и каждая секунда были на счету, так что поиски того, чего тут вообще могло не быть, едва ли были самым здравым поступком. Его раздражал каждый стук сердца и каждый раз, когда он делал вдох, в нем разгоралось еще большее нетерпение. На первый взгляд это выглядело так, словно он просто в ярости разбрасывал всё вокруг себя.

Он поискал в глубине шкафа и снял все книги с полок. Пока Камидзё буйствовал, Индекс продолжала спасть, свернувшись на полу, так, что казалось, время для неё остановилось.