Камидзё вздохнул и отвел взгляд.

Микото наконец отступила на несколько шагов, словно лопнули веревки, удерживавшие её на месте.

- ... Ну чем еще я могу назвать это, если не невезухой? - Камидзё был поражен тем, насколько она испугалась. - Сначала вся электроника в моей комнате вышла из строя, затем самозваный маг утром, а теперь эспер Бири-бири вечером.

- Маг?... Что?

- ... , - Камидзё на мгновение задумался. - Да... Это я и сам хотел бы знать.

В обычных условиях Микото скорее всего закричала бы: "Ты что, смеешься надо мной?! У тебя что, в голове такие же непонятки, как и с твоей способностью?" - а затем электрифицировала бы его. Но в этот день она могла только подпрыгивать от страха, стоило ему на неё посмотреть.

Это был всего лишь блеф, чтобы обмануть её, но Камидзё стал испытывать сожаление от того, насколько эффективным он оказался.

"В любом случае, что это была за магическая чушь?"

Камидзё вспомнил то, что случилось этим утром. Монашка в белом довольно охотно использовала это слово, но теперь, обдумывая всё заново, он чувствовал, что этот термин был определенно оторван от реальности.

"Интересно, почему это не казалось неуместным в присутствии Индекс. Не было ли там чего-то таинственного, отчего в магию было легче поверить?"

- ... Стоп, о чем я думаю, - пробормотал Камидзё, полностью игнорируя девушку Бири-бири по имени Микото Мисака, которая испуганно дрожала как щенок.

Он оборвал свои связи с Индекс и миром, в котором она жила, каким бы он ни был. Мир велик, и непохоже, чтобы он снова встретился с ней в каком-то бессмысленном совпадении. Думать о магах было совершенно бессмысленно.

Несмотря на это, он не мог выбросить эту мысль из головы.

У него всё ещё был белоснежный капюшон, который она забыла в его комнате.

Эта единственная оставшаяся связь продолжала раздражающе колоть его на краю сознания.

Тома Камидзё даже не знал, почему он столько об этом думает.

В конце концов, у него была сила, способная убить даже Бога.

Часть 6[ править]

Имея только 320 йен, в наше время нельзя купить даже большой гюдон.

- ..............................................Обычный, хм?

Девушки, которые радостно едят бенто размером с покетбук, наверное, этого не поймут, но для вспотевшего, растущего парня обычный размер - это не более чем перекус.

Отделавшись от Бири-бири, Камидзё пошел в ресторан, где подавали гюдон, чтобы "перекусить". Оставшись всего при 30 йенах (налоги включены), он подошел к своему общежитию, когда солнце уже почти село.

Это место выглядело пустынным.

Был первый день летних каникул, так что скорее всего большинство учеников пошли гулять и развлекаться.

Здание выглядело как стандартный дом с однокомнатными квартирами. Вдоль одной из стен прямоугольного здания шли проходы, в которые выходили двери комнат. Это было мужское общежитие, так что на металлических поручнях не было листов пластика, не дававшего заглянуть под юбки девушкам.

Парадный вход с балконами по обе стороны располагался на внутренней стороне здания, если смотреть с улицы. Другими словами, он находились в проходе между соседними зданиями.

Входные двери запирались автоматически, но до соседнего здания было всего два метра. Можно было легко проникнуть в общежитие, перепрыгнув с крыши на крышу, как это сделала Индекс сегодня утром.

Камидзё прошел через автоматически запирающиеся двери, миновал "кладовку, известную как комната коменданта общежития" и вошел в лифт. Назло всем, лифт был еще более грязным и перекошенным, чем грузовой лифт на фабрике, но кнопку "К", обозначавшую выход на крышу, запечатывала металлическая пластинка, чтобы помешать Ромео и Джульеттам ночь за ночью выбираться на крышу.

Прозвенел звонок как в микроволновке, и лифт остановился на седьмом этаже.

Камидзё раздвинул лязгнувшую дверь и вышел в коридор. Он был на седьмом этаже, но ветра не было, так что здесь было даже жарче и более душно, чем на улице, из-за того, что соседнее здание было совсем рядом.

- Хм?

Наконец, Камидзё кое-что заметил. Дальше по прямому коридору и как раз перед дверью его комнаты собрались три робота-уборщика. Нечасто можно было увидеть сразу три из них. Хотя бы потому, что он был почти уверен, что на всё общежитие их было только пять.

По тому, как они вибрировали и двигались вперед-назад было похоже, что они убирали ужасный беспорядок.

По какой-то причине Камидзё остро ощутил надвигающуюся невезуху.

У робота-уборщика было достаточно мощности, чтобы аккуратно отодрать прилипшую к полу жвачку. Так что же создало такую проблему для трёх из них?

Камидзё содрогнулся от мысли о том, что его сосед Мотохару Цучимикадо мог набухаться, ведя себя как хулиган для того, чтобы потерять девственность, и закончил тем, что от души всё обблевал, использовав дверь комнаты Камидзё вместо телефонного столба.

Что случилось?...

У людей есть несчастливая склонность желать видеть ужасные вещи.

Машинально сделав еще несколько шагов, он наконец увидел это.

Таинственная девочка по имени Индекс упала в обморок от голода.

- ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... А-а-а.

Роботы мешали разглядеть ее всю, но было совершенно очевидно, что некто в белом монашеском одеянии, усеянном блестящими безопасными булавками, лежал лицом вниз в обмороке.

Индекс не двигалась, хотя об неё непрерывно стукались три робота-уборщика. От этого она выглядела еще более жалко, словно её клевали городские вороны. Вообще-то роботы-уборщики были сконструированы так, чтобы избегать столкновений с людьми и другими препятствиями. Почему машины отказывались распознавать её как человека?

- ... Полагаю, это тоже невезуха.

Если бы в этот момент Тома Камидзё увидел своё лицо в зеркале, его бы удивило то, что на нем была улыбка.

В глубине души он беспокоился. Возможно, он не поверил ей насчет магов, но было вполне возможно, что девочку преследовала какая-то секта.

Он был рад увидеть её в обычном, голодающем состоянии.

И даже не обращая внимание на эти переживания, он был рад увидеть её снова.

Затем Камидзё вспомнил единственную вещь, которую она забыла: белоснежный капюшон, который он ей так и не отдал. Ему показалось странным, что он смотрел на этот капюшон как на какой-то талисман.

- Эй! Что ты здесь делаешь?

Он окликнул её и побежал к ней.

"Почему я не могу подождать, словно младшеклассник, который не может уснуть в ночь перед школьной поездкой? Почему каждый мой шаг вызывает такое чувство, словно я иду в магазин в день выхода большой РПГ?"

Индекс его пока что не заметила.

Тома Камидзё выдавил из себя улыбку по поводу того, насколько это было "по-индексовски".

А затем он наконец заметил, что Индекс лежит в луже крови.

- ... А-а ... ?.

Первым, что он ощутил, было не потрясение, а замешательство.

Он не мог заметить этого раньше, потому что обзор закрывали роботы-уборщики. Поскольку она лежала лицом вниз, он смог увидеть одиночную горизонтальную линию внизу её спины. Это была рана, нанесенная клинком, но она была настолько прямой, что казалось, кто-то воспользовался линейкой и резаком для картона. Кончики её серебристых волос длиной до талии явно были обрезаны и эти серебристые волосы окрасила в красный цвет жидкость, истекавшая из раны.

Какое-то мгновение Камидзё не мог понять, что это была человеческая кровь.

Разница между реальностями мгновение назад и мгновение спустя спутала его мысли. Красный... красный... кетчуп? Индекс что, потратила последние силы на то, чтобы высосать кетчуп, а потом свалилась в обморок от голода? От этого приятного мысленного образа Камидзё чуть не улыбнулся.

Он почти улыбнулся, но улыбки не получилось.

Улыбнуться было невозможно.

Три робота-уборщика, лязгая, продолжали двигаться вперед-назад. Они отчищали пятно на полу. Они отчищали красную жидкость, разлившуюся по полу. Они отчищали красную жидкость, истекавшую из тела Индекс, словно лезли в рану грязной тряпкой: они высасывали кровь из тела Индекс.