- Финелла-то? Убийца демонов, спаситель городов и прочая-прочая-прочая? Ну да, он известен, - с уважением кивнула Мелисса, - Серьёзный парень. Знаешь, он как раз из тех немногих людей, которые используют оружие правильно. Он может бить точно, поражая цель прямо в сердце, не задевая случайных прохожих.

Женщина громко и весело рассмеялась, но это был страшный смех. Злой и жестокий, как ветер пустыни.

- Вот только не всегда он хочет этого. Порой он без сожалений бьёт в сердце сквозь ещё десяток других тел. Он нарушает любые правила, если это поможет ему победить. Кроме того, помимо оружия, он также умеет пользоваться информацией. В общем, это очень опасный человек. Ты, пожалуй, назвал бы его стратегом.

- То, что его назначили моим куратором, конечно же, не случайно... - Рю нахмурился, - Если честно... будь я стратегом, я бы не оставил... подобного себе одного в этой школе просто так ходить где угодно до следующего утра. Разве они... не считают меня... врагом, зная, кто я такой? Или это приказ Нарьяны? Я слышал, она славится странными поступками, которые приводят к ещё более странным результатам.

- Нарьяна милашка, - кивнула Мелисса, делая очередной глоток, - Ты тут не один такой. И каждому куратор назначается не случайно. На самом деле, Нарьяне всё равно, сбежишь ты или нет. Она в тебе просто разочаруется, а затем убьёт, когда время будет. С её точки зрения ты не враг, а заблудившийся ребёнок.

Этот ответ одновременно удивил его и заставил задуматься.

- Я думаю, что, если 'заблудившийся ребенок' начинает убивать, то пути назад уже нет.

- Именно поэтому ты здесь, мальчик, - ответила она, - Не в смысле, в этой комнате, а в смысле, в этой школе. Миру угрожает гибель, и Нарьяна ищет тех, кто может его спасти.

- Я не могу никого спасти, - глаза Рю похолодели, - Я могу только уничтожать... Не думаю, что она понимает... что это значит. И к чему это приводит.

Какое-то время он молчал, попивая шоколадное молоко, а затем неловко спросил:

- Мелисса-сан, а вы тут зачем? Неужели... спасти мир?

- Мой мальчик, если не будет мира, не будет и меня. А я не хочу умирать.

- Все когда-нибудь умирают, не так ли? Но не все умирают убитые... тобой лично, - Рю, кажется, с трудом формулировал вещи, которые просто чувствовал, - Неужели вы верите, что Нарьяна будет... спасать мир? От чего, для кого? Когда это хоть у кого-то получалось? Почему она всё это затеяла вне правительства?

- Потому что правительства не могут объединиться даже в такое время. Над миром нависла угроза в виде Неуловимой Джейд, а это не тот противник, которого можно недооценивать.

Мелиса сменила позу. Теперь она закинула ноги на спинку дивана, а голова свисала вниз. Она будто сидела вниз головой.

- Если хочешь умереть сейчас, Флора тебе поможет, но ты ведь хочешь умереть попозже, верно?

- Если я умру сейчас, то меня догонит то, что я сделал, - ответил Рю, - Это не то, чего я хочу, пока Япония в опасности. Теперь, когда я уже не могу остановиться, я должен довести своё дело до конца, сколько бы ещё ни пришлось убить. А если я не смогу на это решиться, то мои способности подведут меня, и придёт расплата. Это лишь вопрос времени. Рано или поздно всё это меня догонит. Особенно здесь, когда мои... наставники не смогут больше мне помочь. Своя смерть впереди, но это мелочь, ведь позади суть магацухи войны, идущая по пятам.

- Вот, что значит нереализованная сексуальная энергия, - фыркнула Мелисса, - Скажи, чего опасаться Японии?

- Всё того же, что и сотни лет назад, но невообразимого ранее масштаба. Людей. Самой себя. Сигмы и ажиотажа вокруг неё. Влезания науки в те сферы, в которые она по определению лезть не должна. Набора бессмысленной и ненужной мощи, которую люди не умеют сдерживать, точнее - сдерживать своё желание ею попользоваться. Правительства, которое всем этим играет. Много чего. Пока нынешнее правительство у власти, всё это не изменить. Мы пытались, но... похоже, что на последний план было поставлено очень много. Всё. И произошло поражение. Я же остался жив и предал законы войны, чтобы... в действительности мне неизвестно почему. Может быть, я просто испугался. Наверное, я действительно проиграл, именно в самурайском смысле этого слова, хотя мог остаться на поле боя непобеждённым. Если бы я был уверен в том, что делал... Люди живут для счастья, а не для смерти или спасения мира. Таково слово Аматерасу.

Женщина покачала головой.

- Мощь не бывает бессмысленной. Сигма лечит болезни, которые раньше лечить было просто невозможно, а оружие достойной мощи уже спасло несколько городов от уничтожения.

Она кувыркнулась с дивана через голову и уселась рядом с Рю. Её рука плюхнулась на плечо парня.

- А если рассуждать твоими категориями, то впору вообще всех людей убивать, а?

- Кого убивать, решают стратеги. Я никогда не решал, - Рю сделал вид, что его очень интересует его планшет, - Такова концепция 'меча, дарующего жизнь'.

Он продемонстрировал иероглиф на своем правом запястье.

- Счастье для всех невозможно, потому что есть люди, которые не счастливы, пока они не причиняют страдания другим. И есть люди, которые запутались настолько, что их не переубедить, сколь истинные аргументы не приводи. Тогда появлялся я, чтобы остановить это. Лишь один раз умер не тот человек. Стратеги тоже ошибаются. Что же касается так называемых плюсов сигмы, то... мир запуган сигмой и её последствиями. Жить стало опаснее и неспокойнее, чем в века непрерывных войн, хотя никакой войны вроде бы нет... по-моему, тут явно что-то не так. И слово 'прогресс' это всё не перечёркивает. Лучше бы Японию уничтожили метеориты, но до того она хотя бы год прожила счастливо. А теперь сделан шаг в пропасть. И этот шаг зовётся 'сигма'. Она уже не контролируется людьми, она - сама по себе явление и существо, которое подобно тёмной ками пытается уничтожить человеческую природу. По сравнению с этим излечение болезней это ничто. Счастливые люди редко болеют, ведь в этом состоянии они приближаются к ками.

- Ой, не тупи, - ответила Мелисса, - Сигма существовала всегда. И знаешь...

Ладонь скользнула по татуировке Рю.

- Людям на самом деле немногое нужно для счастья. Всего лишь место, где они могли бы чувствовать себя в безопасности, и люди, с которыми им не нужно было бы следить за своими мыслями и словами... Хочешь ещё шоколадного молока?

- Неважно... - ответил зеленоволосый то ли Мелиссе, то ли своим мыслям, - Я всего этого уже не смогу сказать ни тем, кого я убил, ни тем, кто их не дождался домой, ни тем, кто пытался защитить меня в последнем бою. В действительности это вообще глупые слова, которые всегда выражают всё не так и не вовремя.

- Если ты не можешь сказать это им, скажи мне, - улыбнулась женщина, - Ведь я старше и мудрей. С кем, как не со мной ты можешь побеседовать?

Она похлопала его по плечу той рукой, что обнимала.

- Не парься. Если ты даже заплачешь, я никому не скажу. И знаешь, что? Это чушь, будто настоящие мужчины никогда не плачут. Никогда не плачут только неженки, не знавшие настоящей боли.

- У меня было три дня на то, чтобы выплакаться, - покачал головой Рю, - И я уже сказал все, что хотел. И всем, кому хотел.

- Ну, тогда ложись спать, - посоветовала наемница и, совершенно не стесняясь его, начала раздеваться.

Торопливо отвернувшись, Рю начал подыскивать подходящую с точки зрения безопасности точку комнаты.

- Ты что, на полу спать собрался? - удивленно спросила Мелисса.

- Учитывая Флору и то, что только на полу есть места, расположенные вне линий атаки через окна и дверь... - сказал Рю, стараясь не смотреть прямо на нее, - Именно там.

- Пфе, - презрительно ответила безопасница и игриво поморщилась, - Учитывая окна и Флору, как раз надо спать на кровати, иначе она не поверит, что мы муж и жена.

- Э... - зеленоволосый опять словно подавился словами, которые ещё даже не придумал, - Вообще-то, она не только чуть не поверила, но и сама предположила, что Акеми-сенсей моя жена, просто потому что мы оба оказались в зоне её видимости...