Экранчик состояния сбоку осторожно пикнул, отмечая повышенное нервное напряжение пациентки, но не рискнул пойти дальше рекомендации повременить с мыслезаписью. Юна даже не отвлеклась на экранчик. Она знала, что там - уже не в первый раз она записывает свой внутренний монолог во флеш-память, а затем транслирует его обратно в свой собственный мозг, предварительно применив медитативную технику чистого разума. Вот и сейчас она представляла себе тихое спокойное озеро Флоры. Медленно выдохнув, она на секунду замерла и, едва монитор пикнул, заявляя, что всё в порядке, снова запустила мыслезапись, нажав на кнопку проигрывания.

Это сложно. Это очень сложно.

Сложно осознавать, что ты была кем-то другим, читать информацию о его жизни, связях, друзьях, знакомствах и понимать, что этот кто-то другой вообще никак больше тебя не касается. Оказывается, я раньше не любила черешню, а теперь - люблю...

Елена задумчиво смотрела вдаль, стоя на балконе. Красивое платье с открытой спиной ничуть не защищало её от осеннего холода, но она никак не могла себя заставить вернуться назад. Ведь, казалось бы, вернись она в коридор, и там будет так же пусто... но стены... стен здесь на балконе не было. Мысленно она даже представила, что нет той самой стены позади неё.

Однако от тяжёлого ошейника избавиться было нельзя. Сейчас он напоминал о себе не только тяжестью, но холодом: металл уж больно быстро остыл, ведь она здесь стоит всего-то... с самой полночи, а сейчас... всего-то совсем немного до рассвета.

Норма это всё заранее запланировала? Елена не могла сказать точно. Уж слишком нелепыми были совпадения. Уход главной зануды всея школы, способный держать даже самых упорных бунтарей в узде, по причине того, что она якобы устала. Елена тихонько усмехнулась, и в воздухе повис полный горечи смешок. Норма никогда не жаловалась на усталость, кроме как в длинной-предлинной ядовитой тираде, способной прожигать стены. Это бред. Норма не устала. И уж точно не на каникулы она поехала после всего этого. И не просто так Елена сейчас стала королевой школы. Теперь этот ошейник стал ещё тяжелей: её не просто держат взаперти, но ещё и заставляют держать в узде всех остальных заключённых.

А помогать ей в этом деле должен Хесус. Человек, который, кажется, ещё меньше, чем она, хочет стать королём. Но у него получится: принципиальный, решительный. Он сможет держать в узде не только студентов: он был её тюремщиком, сам того не понимая. В конце концов, ему придётся контролировать и её, и у него это вполне могло бы получиться. У человека, который никогда на неё не давил, который просто иногда стоял рядом, словно бы чувствуя, как ей плохо и одиноко во всей этой школе.

Нет, слишком многое указывает на то, что не Ноэль - настоящая дочь Нарьяны. Норма и Нарьяна даже поведением слишком похожи: обе изображают из себя не то, чем они являются. Она до сих пор помнила тот фокус с уклонением от пули, до сих пор помнила, как левый глаз Нормы неестественно крутился в глазнице, действуя совершенно отдельно от правого. До сих пор помнила ту дёргающуюся бровь.

- Её тело не выдерживало тех нагрузок... - произнесла Елена одними губами, - Поэтому Нарьяна полностью заменила тело на синтетическое, так?

Ветер не ответил ей, только ласково коснулся её волос. К горлу подступил какой-то противный комок. Девушка опустилась на колени рядом с перилами и, коснувшись щекой поручня, тихонько заплакала.

Вот и наступил конец эпохи. Норма ведь имела в виду не только своё правление: она имела в виду очень многое. Например, меня.

Соня задумчиво посмотрела на свою руку. Обычная рука. Вполне человеческая. Но стоило ей немного прищуриться, как кожа стала прозрачной, и она смогла увидеть линии крови. Конечно, это было не так: никакие это не линии крови, просто это была первая ассоциация, из-за того, что энергия текла по тем же линиям, что и кровь. Впрочем, в отличие от реки крови, река энергии могла выходить из своего русла, не повреждая физическое тело.

Я не человек больше. Я - Дьявол. Я, вроде бы, ничего особенного не чувствую, однако... оглядываясь назад, я замечаю, что реагирую на многие события совершенно не так, как отреагировала бы раньше.

Она подняла взгляд и увидела в воздухе множество маленьких светящихся огоньков: это бесы. Такие же бесы, как и Хемлига, что некогда рассказала о ее похищении, только ещё не обрётшие своё тело, а оттого и являющиеся на призыв почти мгновенно.

- Спокойно, не мечитесь вы так, - поморщившись, словно бы от мошкары, сказала она, - Сейчас я верну вам вашу сестру.

Поднявшись с кровати, она пошла к банке, в которой сидело маленькое крылатое существо.

Я ведь и сейчас это делаю не так, как раньше, верно?

Соня протянула свою руку вперёд, прямо сквозь стекло банки и тело Хемлиги. Ей показалось, будто они стали жидкими, как вода.

Интересно, а как бы эта картина выглядела бы со стороны? В любом случае, я уже почти закончила.

Она сжала пальцы, обхватив душу Хемлиги, вытащила её из банки, а затем подкинула вверх, как подкидывают птичку.

- Лети!

И она полетела: маленький, невидимый взгляду, не имеющий формы, светлый огонёк...

- Наконец-то! - радостно сказал Хесус, убирая гаечный ключ. Конечно, это не его основная машина, но весьма интересный побочный продукт исследований, которым можно заняться, не взрывая лампочки и не лопая резинки от трусов у девушек. Энергетическое поле нулевого веса. Собственно, тот же антиграв, только вариативней и эпичней. Гравипушка Фримена! Если он, конечно, сумеет сделать её компактней.

Вот, он уже целую неделю является королём школы. В целом, изменилось на его взгляд, немного. Он занимался примерно тем же, чем и раньше, только его меньше доставали. Не для этого ли нужна власть? Чтобы не лезли кому не надо.

Он поместил кубик Рубика в поле нулевого веса и активировал процесс перемешивания. Ну, вот, теперь он будет сражаться против другой машины. Улыбнувшись, Хесус вдруг подумал, что ему, собственно, сам кубик-то собирать куда более скучно, чем заставлять это делать машину. Действительно, а почему бы и нет? Написать несложную программку, добавить сканер, и все проблемы.

- Вот ты опять забиваешь микроскоп гвоздём, - усмехнулся он сам себе, а затем почесал подбородок.

А почему бы действительно не собрать пушку Фримена?

Жёлтые глаза Рейко внимательно наблюдали за бегающей по лабиринту мышкой. Не пройдя полную трансформацию, они выглядели довольно-таки пугающе: ещё не звериные, но уже не человеческие, словно застывшие на границе двух миров, из-за чего взгляд выглядел несколько безумным. Мышка забежала в тупик и несколько испуганно поднялась на задние лапки, надеясь увидеть выход где-нибудь вверху. Рейко улыбнулась, обнажив чуть заострённые клыки.

- Ты признаёшь своё поражение, мышатина?

Мышатина испуганно пискнула и завертелась на месте, словно бы чувствуя настроение учёной.

- Тихо-тихо-тихо, - зашептала она, а затем быстрым движением схватила мышь, на мгновение продемонстрировав ей красивые длинные ногти, которых раньше Рейко избегала, считая дико неудобными.

- Твои мучения скоро закончатся, - тихо сказала она и быстрым движением откусила мышке голову.

Она искренне наслаждалась звуком хрустящего черепа, вкусом свежей крови и своей чисто животной дикой жадностью. Случилось то, о чём она всегда мечтала - Рейко переросла вид человека и стала чем-то большим. Сошедшей с экрана картинкой, нэкой, ками, идеальным символом субкультуры, к которой она относилась. Сильной не только умственно, но и физически. Проглотив кусок мышатины, она не глядя швырнула тельце через плечо и то попало прямиком в мусорку. Хвост на поясе хищно дёрнулся, а затем Рейко откинула голову назад и засмеялась искренним радостным смехом осознания своего перерождения.

Чезаре никогда не был склонен к ведению дневников. Равно несклонен он был к ежедневникам, органайзерам и прочим формам переведения своих мыслей, идей и планов в письменную форму. Человеку с абсолютной памятью это попросту не нужно. И тем не менее, сейчас он сидел перед экраном компьютера и заносил информацию в малопонятную стороннему наблюдателю таблицу. Эти два дня по количеству происшествий обошли даже злополучные события Весны 2018, и их следовало обдумать, упорядочить и разложить по полочкам.