Бербер напоминал Магомеду коммуниста. Причем не коммунистического бюрократа времен распада СССР, а пламенного команданте Че. Так же как настоящему коммунисту, Берберу было плевать на национальность. Он сам как бы смутно имел национальность. Вообще-то Бербер был сирийцем, не закончившим Московский медицинский институт. Вроде бы там у него была русская жена, Бербер не любил об этом распространяться, это портило его сияющий облик моджахеда. Последние годы Бербер жил в Европе как политический беженец.

Спор, который затеял Бербер, шел о роли труда в обществе. Бербер никогда не работал, не имел бизнеса, всю жизнь боролся, как и его отец. Только его отец боролся за победу социализма и свободу трудящихся.

- Всевышний поразил неверных слепотой. Я живу в Европе, и неверные дают мне деньги- не это ли свидетельство правильности моего пути?

- Халява - это христианская тема, - возразил Магомед, - Представь, что твой сын вырос, ничем не занимается, бездельничает и продолжает попрошайничать деньги. Ты ему будешь потакать? Почему Всевышний должен помогать бесполезному? "О народ мой! Творите по Вашей возможности. Мы тоже действуем".

Эти слова Магомеда задели Бербера. По правде говоря, он не мог устроиться нигде, пока не нашел себя в борьбе, и именно отец часто помогал ему деньгами.

- В том, что неверные в Европе установили такие порядки, я вижу милость Всевышнего. Иначе бы я не мог посвятить себя святому делу.

- Это свидетельство тупости тех, кто тебя принял. Ты ищешь милости властей. А достойный труд - это поиск милости Аллаха.

- Я слышал от твоих родственников, что ты, Магомед, был очень успешен в делах. Мне кажется, успех в делах отвлек тебя от истинной веры. За мирским успехом ты упустил истинный свет, - сказал Бербер.

Эта фраза выдавала обиду Бербера: для Магомеда любая боевая операция состояла из множества дел и мелочей, которые нужно обдумать и подготовить. Как оказаться на месте, в какой момент времени люди, выполняющие разные задачи, начинают действовать, почему и когда что-то может пойти не по плану. Как любил говорить Магомед: "Всевышний помогает предусмотрительному". Особенно тщательно он обдумывал пути отхода, эвакуацию раненых. Основу отряда составляли его родственники, или люди его народа, его крови. "Отряд не заметил потери бойца", - песня точно не про отряд Магомеда. Бербер же не обладал талантом планирования, был горяч и вспыльчив. Поэтому ему приходилось больше полагаться на помощь Всевышнего, и его отряд понес большие потери. К тому же он не слушался хороших советов, не говоря уж о том, чтобы выполнять приказы (хотя это было условием, которое семья поставила Берберу).

Ради идеи Бербер готов был сражаться до последнего горца. Война уже дошла до того градуса ожесточения, когда интересы гражданского населения не берут в расчет, но Магомед желал победы, а не славной гибели своей семьи и своего народа.

Бербер считал, что Магомед загнал его в безвыходное положение. Бойцам Бербера нельзя было отказать в доблести и решимости, но участвуя в совместных операциях, они с некоторой завистью начали смотреть на бойцов Магомеда.

Магомед не собирался становиться военным руководителем. В первые недели войны отрядом командовал один из родственников, бывший кадровый офицер Советской армии, но он погиб в боях за город. А так уж всю жизнь получалось, что, когда вставал вопрос о руководителе, все смотрели на Магомеда.

Дядя Абу сказал: "Рано или поздно Бербер попытается захватить твою власть". Вообще Бербер сразу не понравился ни отцу Магомеда Мусе, ни его младшему брату дяде Абу. Как сказал Магомеду отец:

- Коммунисты были опасны, но не очень. Они смогли нас выселить, возможно, могли уничтожить большую часть народа. Но они не затронули нашу душу, нашу идентичность. Всех сгоняли на лекции о том, что Бога нет. Вот я помню: лектор из города говорит, старшие сидят с каменными лицами. Дети на взрослых смотрят и тоже не шевелятся. Слышно, как муха летает. Лектор думает, это все равно как о камень стучать.

Дядя Абу добавил резко:

- Этот опаснее. Приходит и говорит: "Ты неправильно веруешь". Кому он это говорит? Кто он такой, чтобы нас учить? Пусть он сначала столько вытерпит за веру, как твой дед. Теперь будет приезжать новый лектор, и этот невежда, знающий три аята, будет мне объяснять, как правильно верить? Он борется за власть, а мы просто пешки в его игре. Если нас всех уничтожат, он произнесет пламенную речь и поедет в Европу жить на пособие. Однако молодое дурачье его слушает.

Понятно, что напряжение между Бербером и Магомедом накапливалось. И сегодня Бербер заглянул к Магомеду выпить чаю, обсудить вопросы веры и обычаев, и, по возможности, застрелить Магомеда. Таким образом, это был разговор людей, один из которых пришел убить человека, оказавшего ему помощь, и поэтому пытается себя завести. А второй это понял и приготовился. Магомед твердо решил, что пришелец не убьет его на этой земле.

- А вот, скажем, когда ты уничтожишь всех неверных, кто будет платить тебе пособие? - спросил Магомед.

Бербер покраснел:

- Вы бы не сомневались в милости Всевышнего, и он все бы вам дал. А все ваши беды от того, что вы следуете своему обычаю, а не истинной вере.

- Полезно и приятно поговорить с человеком, который знает истину. И в чем, например, ты видишь несоответствие наших обычаев истинной вере?

- Ваши женщины ходят с открытыми лицами, как христианские проститутки.

Магомед первым достал пистолет, таким образом, победа в теологическом споре осталась за ним.

- Похороним героя, - сказал Магомед, - он сражался за наше дело. Оставшиеся братья могут вступить к нам в отряд, или мы поможем им перейти границу.

Утро. Весна 2010 года, понедельник

Из окна были видны голубые горы и заходящие на их фоне на посадку белые самолеты. На желтом столе перед Магомедом лежала тетрадь и открытый учебник с задачами повышенной сложности для поступающих на физико-математические отделения университетов. Стеклянный дирижабль с надписью "БЛОКПОСТ" развернулся над зданием детского сада и полетел обратно, задевая днищем верхушки тополей. Магомед встретился взглядом с бойцом, стоявшим в проеме стеклянной кабины, боец развернул пулемет. Магомед бросился спиной на пол; чувство бессилия и тоски охватило его. К счастью он увидел прислоненный к столу калашников, а по полу было разбросано множество патронов. Разноцветных патронов: желтых, красных, синих, Магомед набивал ими магазины. Лежа на спине с заряженным автоматом он испытал счастье - чувство защищенности. Всевышний хранил его. С этим чувством он проснулся. Страх давно был полностью вытеснен из его дневного сознания. Да и во сне являлось обычно преодоление страха. Как говорит отец: "Мы рождаемся преодолеть страх".

Утром Магомед всегда чувствовал потребность выйти из дома на несколько минут. Он одел спортивный костюм и вышел пройтись в сад через двери спальни. Магомед не любил сырость балтийского климата, даже больше не сырость, а отсутствие света в течение зимних месяцев. Было очень темно - как бывает темно зимой в часы перед рассветом на Балтике, когда моросит бесконечный дождь. Поглощающее свет небо и черная пропасть равномерно шумящего залива. Но было не холодно, ветер даже казался теплым. Весна.