Брудзь даже не стал пинать их, просто отвел в кабинет проффесора Макдональдс на первом этаже, где они сели и стали ждать своей участи, не произнося ни слова. Галина дрожала мелкой дрожью. Какие-то извинения, алиби, оправдательные истории нагромождались друг на друга в голове у Гарика, и каждая следующая версия была хуже предыдущей. На этот раз он не видел способа выпутаться из неприятностей. Им пиздец. Как же они могли оказаться настолько тупы и проебали плащ-невидимку? Нет такой причины, которая в глазах проффесора Макдональдс могла бы оправдать их пребывание вне спальни и подозрительное блуждание по школе среди ночи, не говоря уже об астрономической башне - туда вообще запрещалось ходить и ссать сверху. Прибавьте сюда Петю и плащ-невидимку - и можно мазать жопу вазелином.
Когда Гарик думал, что более полного пиздеца уже и придумать нельзя, он ошибался. Появилась проффесор Макдональдс и привела с собой Незнайку.
- Гарик! - вырвалось у Незнайки, лишь только он увидел своих одноклассников. - Я хотел тебя найти и предупредить, я слышал, как Малой грозится трахнуть тебя, он сказал, что у тебя нет пен...
Гарик отчаянно затряс головой, пытаясь предостеречь Незнайку от необдуманных слов, но проффесор Макдональдс это заметила. Она нависла над всеми тремя детьми, и, если сравнить ее с Петей, то в этот момент она казалась гораздо смешнее.
- Я бы никогда не поверила, что кто-то из вас осмелится на подобный поступок. Господин Брудзь сказал, что вы ссали с вершины астрономической башни. Сейчас час ночи. Какого хрена?!
Галина впервые не могла ответить на вопрос учителя. Она смотрела на свои шлепанцы и была неподвижна как статуя.
- Думаю, я и сама могу объяснить, что произошло, - сказала проффесор Макдональдс. - Для этого надо не быть идиотом. Вы заставили Драчуну Малого поверить в дурацкую историю с цыпленком-мутантом, с тем, чтобы выманить его ночью из постели и выебать. Я уже поймала его. Надо полагать, вам кажется очень забавным, что Долгопись тоже услышал ваши россказни и поверил им?
Гарик поймал взгляд Незнайки и попытался знаками показать ему, что все сказанное - хуета, настолько у того был укуреный вид. Бедный, неуклюжий наркоман Незнайка - уж Гарик-то знал, чего ему стоила эта ночная прогулка ради спасения друзей от беды.
- Я возмущена, - продолжала проффесор Макдональдс. - Четыре ученика одновременно находятся вне спальни в такой час! Неслыханно! Уж о вас, госпожа Грымзова, я была лучшего мнения. Что же касается вас, господин Потный, то я думала, у вас значительно больше уважения к "Курятнику". Вы все трое получите пиздюлей - да-да, и вы тоже, господин Долгопись, ничто не является оправданием для пребывания вне спальни ночью, особенно в наше время, это очень опасно - кроме того, я снимаю с "Курятника" пятьдесят баллов.
- Да и пофиг - отмахнулся Гарик.
- Пятьдесят за каждого, - выговорила проффесор Макдональдс, раздувая ноздри длинного, унылого носа.
- Проффесор, да пожалуйста, хоть по пятьсот...
Они потеряли сто пятьдесят очков. "Курятник" оказался на последнем месте. Понятно, что ребятам было на это посрать, но вот Персик мог попытаться отпиздить их за это, чисто из профилактических соображений.
Гарик не срал всю ночь. Он слушал, как Незнайка долго-долго храпел в подушку и не знал, чем его заткнуть. Он понимал, что Незнайка, подобно ему самому, с ужасом думает о завтрашнем дне. Как бы остальные курятниковцы не решили помочь Персику отпиздить их.
Сначала курятниковцы, проходившие на следующее утро мимо гигантских песочных часов, которые показывали количество баллов, набранное факультетем, думали, что произошла какая-то ошибка. Куда могли за ночь подеваться сто пятьдесят баллов? Потом по школе стала распространяться новость: виной всему Гарик Потный, герой двух фаршболльных матчей, он и двое других первоклашек.
Из самого надоевшего Гарик внезапно сделался самым ненавистным всем человеком. Даже Воронятниковцы и Хомячатниковцы злились на него, уж очень всей школе хотелось, чтобы "Змеюшник" потерял переходящее красное знамя. Куда бы Гарик ни пошел, все показывали на него пальцами и открыто ржали над ним. Змеюшниковцы, наоборот, приветствовали его аплодисментами и кричали: "Спасибо, Потный, мы тебе этого не забудем!".
Один только Роня оставался на его стороне.
- Через пару недель они все забудут. Факультет столько раз терял баллы из-за Феди с Васей, а всем насрать было.
- Да мне реально насрать на этот факультет - радостно отвечал Гарик.
- Ммм... мне тоже, - соглашался Роня.
Гарику было так весело, что он даже пошел к Дрыну и сказал, что уйдет нахуй из команды. Мол заебала его эта дебильная игра, на венике он и так полетает.
- Уйдешь? - прогрохотал Дрын. - Да ты охуел! Только попробуй, сука, я лично тебе биту в очко запихаю!
Но и от полетов было мало радости. Никто в команде с Гариком не разговаривал, а если ребятам все-таки приходилось говорить о нем, его называли "очкастый укурок".
Галина с Незнайкой тоже пострадали. Их, конечно, отпиздили гораздо слабее, чем Гарика, потому что они не были столь наглыми ушлепками, но и с ними никто не разговаривал. Галина даже перестала проявлять активность на занятиях, сидела, опустив голову и думала головой.
Гарик был почти что рад, что приближались сраные экзамены. Они с Роней и Галиной общались только между собой, занимались ничегониделанием допоздна, старались запомнить составы наркотических снадобий, учили проклятия нестояния, наплевав на даты важнейших колдунских открытий, сексуальных революций и жидовских восстаний...
Затем, примерно за неделю до начала экзаменов, решение Гарика на все насрать было подвергнуто неожиданному испытанию. Он один возвращался из библиотеки и вдруг услышал какое-то хныканье в кабинете чуть дальше по коридору. Подойдя поближе, он разобрал голос Бельчатника:
- Нет - нет - только не это, только не в жопу...
Как будто кто-то угрожал ему. Гарик неслышно приблизился.
- Хорошо, хорошо... - услышал он всхлипывания Бельчатника.
В следующую секунду Бельчатник торопливо вышел из класса, поправляя на ходу подгузник. Он был бледен и близок к рыданиям. Он быстро удалился; Гарик сомневался даже, что проффесор заметил его. Мальчик подождал, пока стихнут шаги, и заглянул в класс. Там никого не было, но дверь в другом конце комнаты осталась приоткрытой. О том, что он решил на все насрать, Гарик вспомнил только когда был уже на середине комнаты.
В любом случае, он поставил бы оружие пролетариата на то, что это Сергей Полиэтиленович только что вышел из класса, к тому же, в самом звуке затихавших шагов было нечто такое, отчего Гарик понял - Бельчатник или уже подставил жопу, или вот-вот сдастся.
Гарик поспешил обратно в библиотеку, где Галина пиздила Роню учебником по астрономии. Гарик рассказал друзьям, что он только что услышал.
