Дальше ничего нет. Это – возраст моей Вселенной. Возраст, которого я даже не знаю точно: то ли сорок, то ли больше, а может, и меньше тысяч лет.
Если же мир вовсе не замер из-за того, что я из него ушла, если прошлое объективно существует, как доказывают мне все органы чувств, то, ясное дело, будущее существует тоже и постепенно воплощается в настоящем. Воронеж и Казань, баба Таня, дядя Лева, Юра, Люда – все они встретили новый 2014-й год. Работают, смотрят телевизор, читают газеты. Мои родители каждый день звонят в полицию Воронежской области с вопросом, нет ли сведений о пропавшей без вести дочери. Расплачиваются за мою квартиру…
О господи, ипотека!.. Ну, до чего же мне не повезло! Какую тяжесть я повесила на папу с мамой! Они же не справятся! Невыносимо об этом думать. Уж лучше бы я действительно умерла… Хотя нет, та же фигня получается. Сумасшествие или летаргический сон точно так же вешают тяжкий груз на плечи родителей…
В общем, если я еще не спятила, то спячу сейчас, от этих мыслей! Снова страшно – теперь не за себя, за близких. Эта боль еще пронзительней и еще безнадежней, чем та, после расставания с Юрой. И ничего не сделаешь, никуда не уйдешь, даже смерть не станет выходом.
Ничего не изменится от переживаний, а значит, переживать не стоит. Применю ту же технику, что тогда, после расставания с Юрой: разделю чуства и мысли. Нанья дали мне способность быстрее думать и лучше запоминать, вот и использую ее себе во благо. А эмоции – бесполезны. Нужно научиться не тратить на них энергию моего усовершенствованного мозга. Остается одно: терпеть и надеяться. Надеяться вопреки всему: здравому смыслу, моей невезучести, неспособности поверить в чудо. Надеяться и жить в раздражающе неправильном и невыносимо реальном настоящем, где над моей планетой висят чужие космические корабли, а на месте родного города ничего нет. В настоящем, где нет хлеба, чая, шоколада, мартини. Где люди дики, животные огромны и воздух незнакомо пахнет. Все это настолько странно, что я изумляюсь на каждом шагу и с каждым днем все меньше тоскую по прошлому… то есть будущему… то есть… Совсем запуталась. По своей прошлой жизни тоскую все меньше! Она же никуда не делась, остановилась и ждет, когда я вернусь из этого абсурда и можно будет снова играть вечерними электрическими огнями, подмигивать скайпом, танцевать дразнящую сальсу… Она будет ждать сколько понадобится, хоть сорок тысяч лет! А значит, я могу спокойно есть незнакомые фрукты и вести беседы с белокожими инопланетянами.
Великий Анту, когда призвал меня к себе через несколько дней, сразу сказал, что моя история лулу – лучшее из всего, что он только мог себе вообразить. Впрочем, достижения человечества его интересовали мало – в этом он полагался на Теи. Он расспрашивал меня о богах, желая выяснить, что ожидает нанья.
– Я попрошу тебя, Ксенья, ничего не рассказывать о будущем Льесте, Бьоле и другим нанья, живущим вместе с нами. Только я и Теи должны знать. Можешь также отвечать на вопросы Теривага, если он спросит. Ты поняла?
– Поняла, великий Анту. Не скажу им ничего.
– Так ты говоришь, что у вас один бог, которого никто не видел и который настолько велик, что повелевает всей Вселенной?
– Это бог христиан и мусульман. Есть еще Будда, о котором я мало знаю. Кажется, он был когда-то человеком, пока ему не открылась божественная истина. Не знаю, где он живет и насколько широки его полномочия.
Слов «бог», «божественный», «религия» я в своем новом лексиконе не нашла. Великому Анту пришлось учить меня им. Эти понятия он позаимствовал из какого-то другого языка, поскольку у нанья их не существует, либо были, да сплыли.
– Еще есть индуизм. Эта религия возникнет на земле, на которой мы находимся. В ней, говорят, пятьдесят тысяч богов, полубогов и других сверхъестественных существ. Это четыре основные религии, у каждой сотни миллионов последователей, которые верят в свое и не признают чужого. И, конечно, у многих народов до сих пор сохранились их древние верования со своими обрядами.
– Сотни миллионов… – задумчиво повторил великий Анту. – В это трудно поверить. Мы тоже некогда через такое проходили, но до сего дня мне не приходилось смотреть на это, как на живую реальность. Как планета способна прокормить столько людей?
– Но ведь мы же не охотимся. У нас есть земледелие и скотоводство. Мы специально разводим крупных животных, птицу, рыбу и растим… как это по-вашему… траву, злаки, из которых делаем хлеб – питательную пищу.
Великий Анту сделал пометку на листе – напомнить Теи уточнить данные о еде лулу.
– Ты рассказывала Теи о древних богах, которые мало походят на вашего современного бога. Они ближе к людям?
– Ближе. Пожалуй, древние верили, что в еще более далеком прошлом эти боги жили среди них.
– И что же с ними случилось? Куда они пропали?
– Они не пропадали. Люди верили, что боги некогда правили и сражались на земле, а потом переселились на далекую гору, или на небо, или под землю, и с тех пор смотрят на людей со стороны и лишь время от времени посещают их, чтобы оказать помощь или наказать. Мне сложно сказать о них что-то однозначное. Сохранились мифы разных времен. Несколько вариантов одной и той же истории наглядно демонстрируют, как менялись человеческие представления о богах, как народы заимствовали друг у друга персонажей, как страх перед непонятными природными стихиями преображался в восхищение стройностью и порядком, царящими во Вселенной. Я не верю, что старые мифы описывают события, которые действительно некогда происходили. Скорее они лишь отражение человеческого духовного опыта.
– Есть ли письменные свидетельства, что боги действительно появлялись среди людей?
– Всего несколько, и их подлинность многими оспаривается. Некоторые из них относятся уже к моему времени, но я не знаю, прибавляет ли это им достоверности. В исторических хрониках упоминаются также необычные явления в небе: появление светящихся шаров, крестов, ангелов.
– На этой планете и без нас хватает светящихся шаров, – проговорил он. – Что такое ангелы?
– Это посланники бога. У них обличье людей, но они бестелесны, состоят из света. Иногда их изображают с крыльями. Они приходили к некоторым героям библейских и более поздних историй, чтобы по воле бога предупредить о чем-то или что-то приказать.
– А ваш христианский бог к вам собственной персоной не являлся?
– Древним евреям являлся, и то не в человеческом обличье, а в виде огненного столба, или горящего куста, или голоса… Библию я читала давно и многого не помню, а что помню, то могу перепутать. Был там такой писатель по имени Иоанн, который создал Апокалипсис – предсказание о конце света. Что-то там было о том, как ангелы явились к нему на огненной колеснице, взяли на небо и показали, каким будет конец мира3. Подробностей не помню, но нарисованная им картина вполне могла быть рождена во сне. То есть нельзя определить, действительно ли он общался с какими-то сверхъестественными существами, была ли огненная колесница инопланетным кораблем. Официальная наука не считает Библию источником, заслуживающим доверия. Она вообще отрицает бога.
Великий Анту долго молчал, рисовал на листе квадраты. Сказал:
– Расскажи, как вы представляете себе сегодняшний день. Что было за сорок тысяч лет до вашего двадцать первого века?
– Примерно сейчас или на несколько тысяч лет раньше человек двинулся из северо-восточной Африки вдоль побережья на восток, чтобы заселить Евразию, Океанию и Австралию. Возможно, как раз сегодня племена из Передней Азии идут на север и северо-запад, обживают Европу. За океан, в Америку люди проникнут только через двадцать пять тысяч лет. Сегодня существуют и другие виды человека помимо хомо сапиенс сапиенс. Мы зовем их неандертальцами и денисовцами по названиям местностей, где были впервые найдены их останки. А где-то на островах к востоку от Индостана живет особый карликовый вид человека4. Все они исчезнут за двадцать пять – тридцать тысяч лет до моего настоящего. Современный человек расселится по всему миру, кроме Антарктиды. От сегодняшних людей остались каменные и костяные наконечники стрел и копий, рисунки в пещерах – кстати, прекрасные картины, восхищающие моих современников, – каменные и деревянные статуэтки, как правило, изображающие зверей и полных женщин. Наши ученые говорят, это свидетельствует о существовании у них сложных ритуалов, объектов поклонения, представлений о жизни после смерти. Но никаких нанья, никаких богов не существует. Люди верят в бесплотных могущественных духов, поклоняются душам своих предков или тотемам – животным, от которых, как они думают, ведут свой род. Еще нет культуры, не созданы даже самые примитивные мифы и сказки. Сознание только-только зарождается, и человечество схоже с младенцем – ни ума, ни знаний.
