Роберт и Мэтью выпорхнули из дома, как две невесомые бабочки. Они парили навстречу утреннему свету. А мама, печальною улыбкой на болезненном лице, провожала их взглядом. И каждый раз, когда Мэтью оборачивался, она махала ему рукой.

- Почему мама такая грустная? - Спрашивал Мэтью.

- Она вовсе не грустная. - Сказал Роберт.

- А что тогда с ней?

- Она просто не выспалась сегодня. - Ему хотелось как-то перевести разговор. - Ты взял свои игрушки?

- Ой... - глаза Мэтью испуганно засияли. - Я забыл про них.

- Ну, ничего, - ответил его брат. - Завтра возьмёшь.

- Роберт, давай, кто быстрее вон до того здания?

- Я не могу. - Возразил тот. - Ты не видишь, что я в костюме?

- Жаль. - Ответил Мэтью. - Никто со мной не хочет побегать.

- А как же дети из садика? - Спросил Роберт.

- Они бегают только тогда, когда им самим хочется.

Тут Роберт засиял улыбкой, затем резко выпалил:

- Побежали!

- Ура-а-а! - Прокричал малыш.

И вот они уже пронеслись по этой пыльной дороге.

- "Мы вырастаем для того, чтобы у детей было детство".

Он бежал вслед за Мэтью, и в голове у него сейчас было столько противоречий.

- Смотри, вон там бабочка! - Показывал куда-то рукой его брат.

Он был счастлив, стоило ему лишь посмотреть на этого жизнерадостного юнца. Но то было лишь одно его душевное состояние. А одновременно с ним, в его душе засела такая тяжёлая и чёрная грусть. Он скучал, не по тому времени. И даже не по детству. Хотя, конечно же, если бы не память о них, то мальчику бы не было так плохо внутри. Эта грусть была вызвана тягой к чему-то беспечному, тому, что так стремительно покинуло его три года назад, когда ушёл отец. Он был весёлым и, как бывает в таком возрасте, думал больше о себе, чем о других. Нет-нет, он с радостью помогал по дому и, вообще, не был лентяем. Но жизнь его была лёгкой, и в ней не было трудностей. Затем тот роковой день, когда ему пришлось попрощаться с детством. Он застал маму в слезах.

- Что случилось? Мам? Почему ты плачешь? - Спрашивал недоумевающий сын.

- Твой папа... твой папа...

- Что папа? Мам? Что? Скажи? - Спрашивал он.

Она заливалась слезами, и от этого не мог сдержаться и сам сын.

- Я скажу как есть. Не хочу врать. Врать тебе, Роберт. Ты уже взрослый.

"Опять это слово".

- Ваш папа... - она собралась с силами. - Он бросил нас.

- Почему?

- У него другая женщина. Они уже полгода вместе.

- Он больше нас не любит?

- Он сказал мне об этом неделю назад. Я была так шокирована. Роберт, кроме тебя мне больше не на кого положиться, поэтому я и говорю тебе всё это. Я одна не справлюсь, Роберт.

- Всё хорошо - Ответил он. - Я с тобой, мам.

- Я знаю, знаю. - Она остановилась, чтобы вытереть слёзы. - Целую неделю я чуть ли не на коленях ползала за ним. Я так унижалась. Просила, что если в нём ещё осталась любовь ко мне и к вам, то пусть он одумается, пока ещё не поздно. Я сказала, что всё прощу, если он останется. Но его решение было твёрдым. Двенадцать лет мы были с ним вместе, Роберт, двенадцать лет. Двенадцать. - Она продолжала рыдать, а затем прошептала - двенадцать...

- Ты совсем не стараешься - провизжал Мэтью.

- Стараюсь - Сказал он, задыхаясь от жары. По его лбу протекли капельки пота.

Внутри его было ещё одно чувство. Чувство злобы. Конечно, оно сидело глубоко внутри. Но временами оно так давило изнутри. Злоба, что ему приходиться тянуть эту тугую резину вместе с мамой. Что он должен работать. А вечерами сидеть с Мэтью, когда его сверстники во всю гуляют и расслабляются по ночам. Словом, ведут себя так, как хотят. Вот чего Роберту так не доставало. Пока другие теряли свою девственность в легких, наполненных лунным светом, вечерах, он играл с братом в машинки и помогал делать домашнее задание. Это давило изнутри и Роберту хотелось выть и кричать. Его глаза покраснели. Одна слезинка скатилась по его щеке. Ему хотелось, что всё было прежде: мама, папа, он и брат.

Неожиданно для себя, он споткнулся и полетел вниз. Роберт сильно ушибся. А пиджак его порвался в плече, а так же понёс потери в виде пуговиц.

- Роберт, ты цел? - Увидел он яркие глаза своего брата.

- Да, всё в порядке. - Ответил тот.

- Мы уже пришли. - Пролепетал маленький мальчик.

- Да, я вижу - сказал Роберт поднимаясь.

- Тогда до вечера, Роберт!

- До вечера! - Сказал другой, отряхиваясь.

В следующую минуту Мэтью набросился на Роберта, и утопил его в своих объятиях.

- Эй, да ты полегче там! - Ответил старший. И вся злоба, о которой он только что думал, исчезла. Стоило лишь посмотреть в эти преданные глаза маленького мальчика и почувствовать его объятия, излучающие столько любви.

- "Ведь это стоит того" - думал он.

Они должны были врать маленькому Мэтью, чтобы у него было детство. Они, чьё положение было очень плачевно. Мама и Роберт, те, кто жаловались друг другу на недостаток средств и времени. Те, кто лил слёзы, в присутствии Мэтью делали вид, что ничего не происходит, а папа уехал в длительную командировку. Они лгали ему, претворяясь весёлыми. Они хотели, чтобы у Мэтью было детство. Ценой собственных жертв и интересов. Отказывая себе в своих желаниях и потребностях, ради потребностей ребёнка. Они покупали ему то, что ему хотелось.

- Мам, купи мне ту игрушку... - загорелись глаза сына.

- Конечно сынок. - Отвечала мама.

Её глаза увлажнились.

- Роберт, - Обращалась она к нему. - Смотри, как он смотрит на этого робота. О, какую неделю подряд мы проходим мимо, и Мэтью просит меня купить его. Но если мы купим, мы с тобой останемся без ужина, Роберт. У меня совсем не осталось денег.

И Роберт не возражал.

- Купи робота. - Говорил он.

- Эй, Роберт?! - Прокричал ему счастливый Мэтью, помахав рукой из-за ограды детского сада.

Роберт в ответ улыбнулся.

- Жди меня вечером - Прокричал он в ответ и ушёл.

Роберт направился вдаль, чертя ногами по асфальту.

Сделалось очень жарко.

"Странно, - думал он, - а мне ведь даже очень нравится моя жизнь, как бы я не удивлялся этим словам. Это новая стадия моей жизни сделала меня умнее, показала мне многие вещи, которых я никогда не знал".

Он был доволен, несмотря на отсутствие свободы в своей жизни. Люди вообще редко когда довольны. И это так быстротечно. Роберт был человеком. И перемена настроения и взглядов была для него обычным делом.

Солнце старалось припекать изо всех сил.

Тут зазвонил телефон.

Роберт, щурясь от назойливых лучей, взял трубку.

- Эй?! Есть тут кто?! Роберт?! Ты куда пропал?! Занятия начнутся через минуту.

- Я опоздаю. - Ответил Роб.

- Сейчас же контрольная, ты, что забыл?! - говорил голос.

- Возьми мне вопросы - сказал Роберт.

- Хорошо. Только поторопись. А не так как ты обычно ходишь.

Дэвид Тейлор, а это был он, последнее время докучал Роберту своими частыми звонками.

Это был уже совсем другой Дэвид, не тот которого знал Роберт в детстве. Теперь это был высокий серьёзный в поведениях, но легкомысленный в поступках, начитанный и слегка мрачноватый тип. Он был очень высок и сутул. Всегда был ухожен, и ужасно надоедлив своей болтовнёй.

Впоследствии, Дэвид перестал быть самым главным задирой в классе (целиком направив свою харизму на всевозможные увёртки перед учителями) и они с Робертом неплохо поладили. И последний не уступал ему теперь лишь только в упрямстве.

Роберт окунулся в школу. Везде было очень тихо. Лишь отголоски учителей доносились из-за закрытых дверей. Уже начались занятия.

Вокруг ни единого человека. И только одна парочка любезно миловалась на скамье.