Паша обыкновенный парень откуда-то из средней полосы России, как многие крупные и физически сильные люди, был спокойным, уверенным в себе добряком. Ему ничего никому не надо было доказывать. Лишенный всяких  комплексов и сомнений, Паша совершенно точно определял свое место в этом мире. Жизнь представлялась ему дорогой от рождения до смерти, по которой надо просто пройти, не потеряв себя и не замарав своего честного имени. По любому вопросу он имел мнение, которое, впрочем, никому не навязывал. Многие считали его мягким, а некоторые даже безвольным, хотя таковым он точно не являлся. Только Тане Паша позволял собой верховодить, охотно уступая ее воле, и признавая за ней мощную женскую интуицию. Таня, наоборот, маленькая и где-то даже хрупкая, обладала твердым характером. У нее легко и естественно получалось покровительствовать. Нет, Таня тоже никому ничего не навязывала, но ее практическая сметка и спокойный характер давали возможность рационально решать сложные житейские проблемы. Среди друзей и знакомых Таня считалась главным авторитетом в такого рода вопросах, и ее советы почти всегда оказывались правильными. Вообще они составляли образцовую практически уже семейную пару, как её описывают в русском народном фольклоре, где муж - голова, а жена - шея. Они были из породы простых тружеников, живущих по совести в мире с собой и с окружающими, стремящихся обустроить пространство вокруг себя, стараясь никого при этом не ущемить нарочно.

- С Новым счастьем! - одновременно ответили Сэсэг и Сережа, глядя друг на друга, и тоже счастливо засмеялись. Таня одну руку запустила в коробку, вытащив пригоршню конфетти уже для следующих друзей, другой схватила Пашу за руку и потащила куда-то в толпу. Сэсэг и Сережа стояли, усыпанные конфетти, а праздник обтекал их со всех сторон, оглушая музыкой и расцвечивая светом электрических гирлянд.

- Прямо как на свадьбе, когда обсыпают монетками жениха и невесту, - сказала Сэсэг, положив голову на грудь Сереже.

- А у нас пшеном обсыпали, я видел на свадьбе, когда двоюродная сестра замуж выходила.

- У всех, наверное, по-разному.

- Пойдем на улицу, я покурю.

- Пошли. Только мне одеться надо.

- Не переживай, я сейчас пролезу и достану тебе пальто и шапку. Они в шкафу?

- Ага.

На крыльце общежития топтался паренек, который вышел на свежий воздух, чтобы хоть немного протрезветь. Он растирал снегом лицо и уши, приседал и подпрыгивал. Его старания были поистине титаническими, он изо всех сил хотел прийти в себя.

- Молодец, наверное, не хочет плохо выглядеть в глазах своей подружки, - похвалил его вполголоса Сергей.

Он закурил и предложил:

- Пойдем, пройдемся. Смотри, какая красивая сегодня ночь.

- У тебя получилось как в кино: "Смотри, какая красивая ночь", - слегка передразнивая его, процитировала Сэсэг. Она засмеялась и начала кружиться, широко расставив руки и подставив падающему снегу лицо.

Действительно, ночь была на удивление новогодняя. Именно такая, она нам видится, именно такую нам рисуют на открытках и показывают в кино. Ветер, который дул весь день, стих, на улице немного потеплело, и пошел густой снег. В свете фонарей тени от падающих снежинок медленно колебались по утоптанным тротуарам, пока не оказывались точно прижатыми отбрасывающими их снежинками. Картина была сюрреалистичная: на землю медленно и беззвучно валился снег, который сразу же сделал окружающий мир маленьким и уютным. Горизонты исчезли, пространство уменьшилось до расстояния нескольких метров, все вокруг вдруг стало домашним и сказочным. Они направились от общежития в сторону проспекта Шверника. Оба пребывали в состоянии абсолютного счастья. Время от времени они останавливались и целовались. Внезапно где-то сбоку, еле видимый из-за снега, возник, а затем сразу исчез, неверно шагающий бородатый Дед мороз. Они успели разглядеть, что на его голове, плечах и мешке собрались небольшие сугробы. Редкие прохожие пробегали мимо, видимо спеша от одного стола к другому. Поскрипывая снегом под ногами, они появлялись из-за снежной завесы и через несколько секунд скрывались за ней, как будто их и не было, только следы ног еще некоторое время были видны, пока их тоже не засыпало снегом.

- Мы как будто одни в мире, - Сэсэг посмотрела на Сережу. - Ты хотел бы, чтоб мы остались одни на всем белом свете?

- Сейчас да, но потом, наверное, уже перехочу.

- Почему, тебе скучно со мной?

- Нет, просто быть Адамом со своей Евой - это задача не для меня. Мне нравится фотографировать людей, нравится наблюдать за ними, показывать их самим себе со стороны.

- А мне нравится быть с тобой. Я бы всю жизнь прожила вот так, наверное...

Редких прохожих они поздравляли с наступившим Новым годом, а они им в ответ желали нового счастья. Недалеко от перекрестка Шверника и Институтского из старинного дореволюционного дома, чудом сохранившегося в этом районе, вывалилась галдящая толпа ребят. Они стали взрывать хлопушки и запускать шутихи, сопровождая каждый запуск дружными веселыми криками. Сергей и Сэсэг немного ускорили шаг и, перейдя Институтский, повернули к общежитию.

- Ты правда меня любишь? - Сэсэг шла и смотрела себе под ноги, разгребая носком сапога мягкий пушистый снег.

- Конечно. Что мне сделать, чтобы ты поверила раз и навсегда и больше не спрашивала об этом?

- Дурачок, ты ничего не сможешь с этим сделать, я всегда буду тебя спрашивать, потому что мне очень нравится слушать твой ответ.

V

После свадьбы, которую сыграли в конце июля сразу по окончании практики, Галя переехала жить к Коле. Свадьба была скромная, без ресторана, но душевная. Праздновали на квартире, где жил Коля со своими родителями. Приглашенных было всего человек тридцать: приехавшие из Благовещенска Галины родители и ее младший брат, Таня с Пашей, Света с Мишей, Сэсэг с Сережей, школьные друзья Коли, немногочисленные родственники с Колиной стороны и друзья его родителей.

Уже через два дня после свадьбы все ребята разъезжались по домам. В комнате появилась одна пустая кровать. Накануне отъезда три, пока еще незамужние подруги, укладывались спать.

- Все, девчонки, наконец-то я завтра уезжаю, - Таня потянулась в постели и с удовольствием завернулась в одеяло.

- А Паша что, - спросила Света, укладываясь в постель, - так и не сделал тебе предложения?

- Он в конце августа по дороге в Ленинград заедет ко мне домой, там познакомится с родителями, там и предложение сделает. Мы с ним договорились. Что у тебя с Мишей, лучше скажи.

- А что у нас с Мишей? Все хорошо, осенью свадьбу играем, пока живот еще не слишком заметен будет.

- Да ты что?! - с удивлением и восхищением выдохнула Таня, а Сэсэг даже села в кровати.

- Разве так можно? - спросила Сэсэг.

- Почему нельзя? Можно. Если хочешь наверняка привязать к себе мужика, только так и надо. - Света, положила руки себе на живот и озорно посмотрела на подруг.

- Рисковая ты, так ведь и с детьми бросают.

- Миша не такой. Ты что, Сэсэг, Мишу не знаешь? Он же ответственный и целеустремленный. Правильно я говорю, Тань?

- Правильно. Миша не бросит, Миша вытянет, - подтвердила Таня.

- Теперь уже он никуда от меня не денется. Вы, кстати, приглашены со своими благоверными на нашу свадьбу. Явка строго обязательна.

- Вот это новости... - Сэсэг откинулась на подушку и мечтательно зажмурилась. - Я тоже ребенка хочу, только вот доучиться надо. Мы с Сережей уже обо всем договорились. Я приеду домой и родителей попрошу, чтобы они разрешили мне выйти замуж за Сережу. Он тоже родителям как приедет, скажет.

- Ты что, Сэсэг, сейчас никто у родителей разрешения не спрашивает.

- У нас спрашивают, у нас обычаи нарушать нельзя.

- Ты фотокарточку его возьми, родителям показать. Увидят, что парень симпатичный, а тут еще ты его расхвалишь, так и разрешат, никуда не денутся, - посоветовала Света и повернулась лицом к стене. - Спокойной ночи всем.

- Спокойной ночи, - отозвались Сэсэг и Таня.