Когда первое оцепенение прошло, освобождая канат, я расцепил одеревенелые челюсти, поднял голову... и обомлел: Созерцание удаляющегося голубого небосвода походило на вид со дна высохшего колодца. Вот только размеры этого цилиндра были потрясающи, неимоверно огромны! Лишь Богу известно, что в тот момент творилось в моей голове. От пронзительного свиста заложило уши, от дикого страха плоть рвало на куски - мы оказались в эпицентре смерча. Я вновь глянул вниз, и почувствовал, как от увиденного все мое тело безжалостно парализовало ужасом до самой последней клеточки. Весь кошмар состоял в том, что примерно в миле под килем... я увидел дно океана! Корабль просто падал на песок и камни!"

О дальнейших событиях боцман не помнил, вплоть до момента, когда оказался в каюте спасительного судна. - Тилобиа замолчал и с задумчивым видом предался своей навязчивой привычке - протирка пенсне.

Застолье погрузилось в гробовую тишину, правда, изредка нарушаемую робким сопением белокурой Сарры. Наконец гнетущее молчание нарушил американец.

- Вы знаете, док, пока я слушал у меня родилась иллюзия того, что очень уж складно вы все изложили, как по писаному. Прямо разложили по полочкам: все эти мелкие подробности, детали... А, Тилобиа, откуда такая точность?

- Вы правы сэр, моя пунктуальность в повествовании приведенного случая основана на следующем: Именно я был тем лекарем, которому капитан препоручил отхаживать спасенного Хуго... ну, в смысле, вышеупомянутого боцмана. И, так как наш корабль находился в трехмесячном плаванье, то именно вашему покорному слуге суждено было иметь дело с потерпевшим.

- Но каким, однако, образом этот случай связан с Островом Забвения; причем тут гигантский водоворот к гибели целой армады кораблей; к тому колдуну на острове; и вообще, к нашему плачевному положению?

- Увы, баронесса, самое прямое. Ведь в обоих случаях корабли направлялись в это, так называемое, "райское местечко". Но стоило им лишь приблизиться к острову на несколько десятков миль, как океан безжалостно их проглатывал.

Поправляя свои очки, Кармайн не без иронии вздохнул: - Что же получается; туземный колдун изловчился с помощью мудреных заклинаний вызвать стихийное явление такого масштаба!? - Он шлепнул ладонью по столу. - Mon diev (Боже мой) /фр. / но сие абсурд чистейшей воды!

- Я придерживаюсь аналогичного мнения. - Поддержал Эскот. - Вероятно, то была досадная случайность. Скорее всего, в тех водах такое иногда происходит.

- Прошу заметить леди и джентльмены, что не "в тех" водах, а именно в этих.

- Граф совершенно прав! - Оживился Уоллес. - Мы сейчас находимся именно в обозначенных координатах, где затонуло судно боцмана Хуго. Я, конечно, не намерен никого пугать, но все приметы сходятся; штиль торжествует уже третьи сутки.

Подавляемый разнообразными ощущениями, Кортнер вскочил из-за стола, пустившись мерить кают-компанию торопливыми шагами взад-вперед.

- Но почему!? Почему именно мы вляпались в этот черный список приглашенных? Лично я впервые слышу фамилию Ломонарес. Чем мы сподобились заслужить такое неадекватно пристальное внимание?

- Господа сие в край непостижимо! Как можно так запросто играть человеческими судьбами?

- О, леди Алиса, и не только судьбами, но и жизнью. - Изрек Аливарес загадочным тоном: При этом он блудливо косился на Сарриту. - Друзья мои! - Он чинно поднялся, поправил смокинг, изобразил на лице вид официозной торжественности. Такой образ графу был не свойствен, от чего все впали в интригующее изумление. - К моему глубочайшему сожалению, я не ведаю, удастся ли нам избежать той участи, того страшного заклания, которое уготовил неизвестный господин Ломонарес. А посему, пока мы еще живы, пока мы еще способны дышать, думать и чувствовать, я возымел дерзкое, безотлагательное намерение озвучить признание. - От предвкушения сенсации люди боялись даже шелохнуться. - Я никогда не был связан священными узами брака, ибо мне, до недавнего времени, еще не встретилась та леди, которую я бы смог полюбить всей душой и сердцем, полюбить так, чтобы лишь о ней были все мои чаянья, стремления и помыслы. Естественно, некто Ломонарес заслуживает справедливого суда и всеобщего порицания за свой проступок в отношении нас... - Тут Луиджи пригубил чаю. - Так вот, вопреки естественной злобе к этому человеку, я все же с уверенность могу сказать: Отчасти, я благодарен этому господину только за то, что оказался здесь, вместе с вами; имея счастливую возможность встретить ту, которую полюбил с первого взгляда.

Теперь все принялись улыбчиво переглядываться.

- И вот теперь, в присутствии свидетелей, я с полной ответственностью заявляю: Я вас люблю! - Он смотрел прямо в глаза зардевшейся от смущения избранницы. - Милая Сарра, я буду неописуемо счастлив, если и вы питаете ко мне те же чувства. И если вы сочтете возможным узреть во мне рыцаря вашего сердца, вы сотворите из меня самого счастливого мужчину в мире. - Затем он перевел взгляд на обалдевшую баронессу. - Сударыня: Я, граф Луиджи Аливарес - урожденный Баррсстет Бергану - пребывая в здравом уме и полностью отдавая отчет изрекаемым признаниям, с великой надеждой прошу руки вашей дочери.

Прелестная Сарра зашлась пунцой: она не знала куда девать и глаза, и руки. Ее маман аналогично, залилась багровыми пятнами, однако от совершенно иных эмоций.

- Да вы что, последнего ума лишились!? Или возомнили себя Аяксом!? - От негодования баронесса даже вскочила со стула. - Какая еще рука моей дочери!? Творится черти что! Один нас тут заживо хоронит, второму приспичило в любви объясняться. Вы, голубчик, не о том размечтались! Лучше бы мозгами пораскинули, как нам благополучно домой вернуться. - Пыхтя и недовольно фыркая, Засецкая плюхнулась на покинутое место.

Все кто были свидетелями последних событий, с жадностью каверзных сплетниц ожидали продолжения скандала.

- Я, конечно, извиняюсь за столь дерзкий тон, - продолжала Засецкая уже более примирительно, - но поймите правильно: По-моему, сейчас неподходящий момент для любовных признаний. Вы же граф не можете отрицать, что все это весьма скоропалительно. Ведь мы ровным счетом ничего о вас не знаем; кроме того, что вы заядлый острослов. Ну как, скажите мне на милость, порядочная леди может вот так галопом дать ответ? - Она строго зыркнула на дочь, отчего у девицы мигом слетела с уст ее очаровательная улыбка.

- Прошу пардон ваша милость, что я так запальчиво углубился в завитки любовных фраз. Но если уж нам суждено сгинуть, то ваш покорный слуга желает чтоб вы знали: Отныне мое сердце принадлежит вашей дочери, которую я был счастлив полюбить самым пылким чувством. И если всевышний дарует нам жизнь, в таком случае я буду иметь удовольствие вторично просить руки самой прекрасной леди - леди Сарры. А до того у вас будет время обдумать мое искреннее предложение.

Все свидетели происшедшего отметили немалую радость в облике юной особы. Вероятно, девушка питала аналогичную симпатию к красавцу графу. Чего нельзя было сказать о ее матушке. Баронесса явно не импонировала молодому, нахальному ухарю. А возможно в ней взыграло чувство ревности. Впрочем, об этом можно только догадываться.

- Вверим судьбы наши Господу, и будем уповать на его благосклонность к рабам своим. - Изрек Уоллес, словно заправский священник. - Теперь мы просто не имеем права погибнуть, ибо любовь есть великая сила, способная творить чудеса.

- Так-то оно так... - Кортнер с мечтательным видом отчеканивал по столу барабанную дробь пальцами, - но, не худо бы и самим о себе позаботиться.

- Господа, я, как офицер Королевского флота, смею вас заверить, что, по сути, мы вполне сможем обойтись и без команды. Главное, чтобы вы в точности выполняли мои распоряжения. - Он извлек из внутреннего кармана кителя очередную сигару, и вставил ее в уголок рта. - Естественно, с первыми признаками бриза. Граф, надеюсь, вы не страдаете боязнью высоты?

- Никоим образом.

- Превосходно. Мы с вами освободим паруса, затем все вместе их поднимем, а после развернем шхуну на нужный курс.