В свое время  выкинул  лоха и мазилу из экипажа именно за неумение стрелять в цель. В револьвере десять зарядов. Передо мной мелькнула Нэлька,  откинула челку с третьего глаза и шепнула в лицо компьютерщика:

-- Сдохни,  придурок; застрелись, пока патроны не кончились!

  Судя по фразочке,  крутые блокбастеры -- основное чтиво моей сестрички. Нужно будет перенаправить ее на классическую литературу, -- филолог я, блин, или где?  Подчиняясь гипнотизирующему лучику, компьютерщик обреченно потянул ствол револьвера к виску и спустил курок. Первый и последний раз его выстрел попал в цель. Я взъерошил ладонью  Нэлькины волосы и прижал сестренку к себе.

-- Несчастный был и злой, -- вздохнула девочка, -- никого не любил и никому не был нужен.

-- Счастливый делится счастьем, злобный отравляет  злобой. Не жаль мне его. Но ты пообещай быть счастливой.

-- Есть! -- по-военному четко отреагировала Нэлька и попыталась вытянуться по стойке "смирно".

-- Вольно. Исполняй. -- мы рассмеялись.

ГЛАВА 19 Подвиг Боцмана

              "Побеждать все, что движется!"

                    Девиз моего приятеля

     Все время, занятое подавлением мятежа, я поглядывал в сторону  кораблей "Витязя" и "Надежды", томимый отсутствием информации. На попытки связаться с Федором, скайп в мочке уха отзывался хрипением, стонами да бессвязными голосами. Вслушиваться  не позволяла обстановка. Оставалось надеяться, что Федя Боцман продолжает борьбу  со Светкой и Серегой  за контроль над транспортом. Только бы продержался до нашего возвращения:  терять корабль в сложившейся ситуации -- худший из вариантов -- наш дом, наша крепость.

    Неэль -- вождь и правитель планеты Приют Путника -- наконец-то вышел из ступора. Раздавал указы, рассылал вестовых по дальним поселениям, и пел звонкие зажигательные песни для групп и отдельных граждан планеты, вдохновляя и побуждая  население к созидательному труду на единение с природой ради общего блага.  Я пообещал оставить Путникам часть биологического материала:  семена растений, икру рыб -- из груза, предназначенного Земле-2.

-- Андрюха, -- Леха за моей спиной отчитывал Сашку механика. --  Все разбежались Куда ты смотрел?

-- Куда и все, -- Сашка пыхтел смущенно. -- Обернулся, этих костоломов след простыл. Я это... Серегу видел, с бластером.

-- Вегетарианец с вегетарианцем всегда договорится, -- Леха взглянул на меня.

-- Возьмем конов у Неэля.

    Уже через минуту мы втроем мчались на крылатых скакунах к кораблю.  Коны во время бега помогали себе крыльями и поездка по плавности напоминала полет.  Я попытался связаться с"Надеждой".

-- Надя, как дела.

-- Наконец-то. Осматриваемся, ждем указаний.

-- Серега с кучкой аборигенов, похоже,  отправился штурмовать "Витязь". Подтянись туда минут через пяток, только запри корабль и никого в нем не оставляй: я уже не знаю, кому доверять.

-- На меня ты всегда можешь положиться,... -- в голосе девушки промелькнула моя любимая усмешка.

-- Возбуждающий намек. Не премину проверить твою лояльность.

-- Да уж, -- примни, а лучше -- придави.

-- Надя, мне уже жарко...

-- Вот и задай им жару.

     Над ухом свистнула стрела, вторая пробила шею кона, и я, едва успев сгруппироваться, покатился по камням. Сразу оттолкнулся, перекатился, краем глаза заметив искры от ткнувшейся в камни стрелы на  месте моего падения, и  начал стрелять.  Короткие, по два-три патрона, очереди Калашникова разорвали тишину, как занавес;  наполнили равнину воинственными воплями аборигенов и топотом возбужденных конов.

  Леха, со стрелой в правом плече, укрылся за тушей своего убитого скакуна и, неторопливо выбирая цель, левой рукой  посылал из бластера одиночные выстрелы.  Сашка  крутился в самой гуще всадников, направо и налево валя противников ударами приклада. К нему с искаженным яростью лицом пробирался Серега. Правду говорят: злейший враг -- это бывший друг. Я вскочил и помчался наперерез.

  Пешему в толпе конных не уютно, но выбирать не приходилось и, схватив Калашников за ствол, я ткнул  прикладом в живот ближайшего здоровяка, а, когда он согнулся, приложил по голове, -- парень тяжело брякнулся вниз. Другой  целил длиной дубиной, но я толкнул его кона, и парень, потеряв равновесие, вслед за неточным ударом пролетел над моей головой. Вот и Серега. Мой второй пилот, видимо, совсем потерял голову от злости, рвался  схватить Сашку за горло, забыв о бластере.  Сашка не оглядывался, а меня от Сереги отделял толстый, в пышных перьях зад его кона. Хоть плачь, хоть смейся.

   Правой рукой удалось дотянуться и сильно дернуть Серегу за ногу. Он с недоумением оглянулся, я дернул еще раз, и Серега распластался, сильно ударившись спиной, на камнях.  Надя, Женька и Катрин, постреливая из бластеров, сгоняли аборигенов к  "Витязю" и усаживали в кружок. Пленники "светили" фонарями и ссадинами, но, по-счастью, все были живы.

-- Настреляли вегетарианцам  свежего  мяска -- разговеться после длительного поста,  -- Леха кивнул на разбросанные туши конов.

-- Девчонки, помогите, раненому хакеру стрелу вытащить, --  взял  за шиворот  Серегу и, поставив на ноги, подтолкнул к аборигенам. -- Посиди в общей куче, пока с делами разберемся. Сашок, пошли корабль посмотрим.

    Снаружи люк "Витязя" могу открыть только я по личной карточке кода доступа.  Сашка, натужно пыхтя, еще одолевал ступеньки трапа, когда я заглянул в шлюз и сразу загородил его спиной.

-- Александр, стоишь здесь, никого не пускаешь и сам без команды не заходишь, -- "боевое" обращение сработало  безотказно.

-- Есть, командир! -- Сашка замер на верхней ступеньке и начал воинственно оглядываться, а я нырнул в шлюз и захлопнул люк.

  Всякое случалось видеть, но открывшаяся картина поразила воображение. Лежащая на полу совершенно голая мощная фигура Боцмана, с прикованными к перилам трапа руками, и прильнувшая к его волосатой груди Светка, так же без признаков одежды и, кажется, без сил.

 Я отстегнул руки Федора и не без удовольствия шлепнул ладонью по Светкиному нежно розовому заду.

-- Просыпайтесь, любовнички.

 Смотреть на счастливую женщину -- громадное удовольствие. Федя Боцман, смущаясь и краснея, торопливо собирал с пола и натягивал на себя одежку, а Светка успевала еще и улыбаться, и что-то неразборчивое ворковать-лепетать, и прикасаться-прижиматься к Федору, отчего здоровенный бородатый парняга краснел и смущался еще больше. Я тронул мочку уха: