Вот какие случаи чудесных явлений от Васьковской иконы Божией Матери были записаны в летописи Троицкой церкви с 1866 по 1897 год.
В сентябре 1866 года заштатный священник ельской церкви отец Александр Москалевич, живший в местечке на покое, заметил поздней ночью в церкви необычное свечение, о чем сразу же оповестил настоятеля отца Андрея Перепечина. Священники, вместе с пономарем Плышевским, а также учителем народной школы Кулаковским отправились в церковь, откуда действительно исходил необыкновенный свет и храм казался как бы освещенным множеством свечей. Когда же открыли церковь, то в ней к общему удивлению оказалось совершенно темно. Предполагая закравшихся воров, присутствовавшие тщательно обыскали церковь, но нигде ничего не нашли.
8 января 1867 года, в воскресенье, настоятель церкви отец Андрей, рано утром придя в храм, увидел на чудотворном образе «водяные» потеки. Староста и причетники также обратили на них внимание. Все были этим чрезвычайно удивлены, поскольку церковь не отапливалась, а на дворе стояли сильные морозы. Любая влага в храме должна была бы замерзнуть. Все бывшие в церкви увидели в этом своего рода указание, которое истолковали так, что икона Богоматери «имеет вид убогий и далеко не богатый». После этого прихожане по призыву настоятеля собрали на украшение святыни 160 рублей — деньги по тем временам довольно большие. На собранные пожертвования чудотворной иконе, по словам отца Андрея, «был дан более приличный внешний вид». Правда, в чем именно он заключался, сказать теперь трудно. Вместе с тем, как раз с того времени пред иконой неизменно стал совершаться во все новолунные воскресенья и праздничные дни акафист[59] Божией Матери «Утоли моя печали».
17 октября 1878 года, в воскресенье, крестьянин деревни Богутичи[60] Иван Шкала, возвращаясь поздно ночью из города Мозыря и проезжая мимо ельской церкви, увидел в ней свет. Это показалось ему очень странным. Разбуженные Иваном настоятель, староста и «братчики» вышли к церкви, в которой заметно было как бы полное освещение. Свет был настолько ярким, что все даже предположили возможный пожар. Когда же вошли в храм, то, к своему удивлению, увидели всего одну свечу, горевшую перед чудотворной иконой Богоматери. Тут же опрошенные по этому поводу староста, братчики и причетники убежденно засвидетельствовали, что после богослужения все свечи в церкви погасили, и перед иконой тоже. Так как уже было за полночь и многие до этого проходили и проезжали мимо церкви, стоявшей у самой дороги, но никто не заметил в ней света, кроме Ивана Шкалы, то собравшие сделали вывод, что случившееся есть знамение свыше. По произведенному тотчас же благовесту в церковь собрались прихожане, в присутствии которых был отслужен молебен Пресвятой Богородице перед Ее чудотворным образом. С этого времени начался сбор денег на устройство перед иконой неугасимой лампады.
Одновременно со знамениями от иконы происходили и чудеса.
Так благодатную силу он нее испытала на себе жена священника скородненской[61] церкви Мозырского уезда Якова Занцевича — Анна Антоновна, которая предстательством Божией Матери выздоровела, несмотря на безнадежные предсказания врачей. Вот приведенная священником Андреем Перепечиным выдержка из письма отца Якова Занцевича, хранившегося при летописи ельской церкви. «Добрейший о. Андрей, — писал священник Яков, — жена моя после родов так нездорова, что я в отчаянии. Овручский доктор господин Бишевский проговорился, что жизнь ея находится в большой опасности. Убеждаюсь, что лечение доктора быть может и напрасно. Обращаюсь к Вам с покорнейшею просьбою помолиться за ее пред Чудотворною Иконою Божией Матери, после чего моя надежда на ее выздоровление будет вернее. Чтобы причт не роптал за труд в молитве, прилагаю один рубль, а если не согласитесь принять за труд, то отдайте в Церковь Свою. Будьте здоровы! Преданный Вам священник Иаков Занцевич. 1869 года, Октября 24 дня». Отец Андрей исполнил просьбу собрата, и с того времени супруга священника Якова Анна Антоновна прожила в совершенном здравии еще не одно десятилетие. В начале XX столетия она жила в Мозыре при городском соборе.
В приходской летописи за 1870 год было записано чудо, произошедшее с прихожанкой ельской церкви из деревни Вишенки[62] Анной Шубич, одержимой беснованием. Одержимость ее проявлялась очень буйно, из-за чего больную держали в отдельной хате при нескольких сторожах. Припадки сильно истощили несчастную. Когда положение ее совсем ухудшилось, родные Анны сочли за лучшее приготовить ее к смерти исповедью и Святым Причастием, для чего послали подводу за священником. Не без страха, по собственному признанию, вступил в дом прибывший настоятель ельской церкви отец Андрей Перепечин. Возможно, впервые ему пришлось молиться над бесноватой, а тем более буйной. Однако во все время чтения положенных молитв больная спокойно лежала в постели, била в ладоши и что-то пела. Когда настало время ее исповедовать, посторонние удалились, а священник остался один на один с больной, которая все также продолжала лежа хлопать в ладоши. Отец Андрей вспоминал, что невольный страх овладел им при мысли, что бесноватая в исступлении может нанести ему удар или вцепиться в горло. Однако больная на вопросы священника отвечала вразумительно, продолжая после каждого ответа снова петь и хлопать в ладоши. Наконец она причастилась Святых Таин. После этого, как бы осененный мыслью свыше, отец Андрей начал тут же петь молебен Пресвятой Богородице, мысленно обращаясь к Васьковской чудотворной иконе. И тогда явилась дивная помощь свыше. Больная вскоре после ухода священника начала дремать, заснула и после этого скоро поправилась. Записывая этот случай в приходскую летопись, отец Андрей, между прочим, отметил, что больная из униатов и девять лет подряд не была у исповеди. «Посему, — писал он, — может быть, болезнь ей была послана для ея вразумления „и да явятся дела Божия на ней“».
В 1872 году, в Фомину неделю, к богослужению в ельскую церковь привезли из деревни Бобруйки[63] Речицкого уезда крестьянина Евстратия Принеслина, около двух лет одержимого какой-то странной болезнью. Больной по слабости сам не мог говорить, и за него говорила его жена. Принеслин объездил в округе всех врачей и знахарей, но нигде не получил помощи. Больного привезли в церковь к Литургии. Всю службу он стоял на коленях, вид его был изможденный, и он более походил на мертвеца, нежели на живого человека. После службы жена Евстратия попросила отца Андрея прочитать над ее больным мужем молитвы и Евангелие. Просьба ее тотчас была исполнена и, по прочтении молитвы, больной был помазан маслом от лампадки, находившейся перед чудотворной иконой. На расспросы священника о болезни Евстратия жена ответила, что больному всегда мерещится, что какие-то мальчики гребут граблями снег. На квартире у отца Андрея больной выпил ложку освященного елея и съел кусочек артоса[64]. Приняв все это, он тотчас же, хотя и с большим трудом, выговорил: «Кислых огурцов», тогда как до этого из-за болезни уже совсем не мог говорить. Когда принесли кислых огурцов и больной съел их, то как будто бы еще более почувствовал в себе силы. По возвращении домой Евстратий стал поправляться, а вскоре совершенно выздоровел.
В следующем 1873 году исцеление от Васьковской чудотворной иконы Божией Матери получил сын Евстратия Принеслина Филимон, страдавший параличом половины всего тела. Родственники принесли мальчика в храм и положили его перед чудотворным образом. После прочтения священником над ним молитвы и Евангелия и помазания елеем из лампадки от чудотворной иконы пораженных частей тела: половины головы, одной руки, бока, бедра и ноги больной начал поправляться и вскоре совершенно выздоровел. Со временем Филимон женился, и у него родились дети.
