– Эй, честность – лучшая политика, – сказала Хлоя.

Сьюзен выглядела несколько растерянной.

– Да... честность. Я, вроде как, облажалась с этим. Сказала Лютеру, что он был у меня первым, хотя в прошлом году – еще до того, как мы начали встречаться – переспала с одним парнем в квартире моего брата.

– Так он думал, что ты девственница? – спросила я.

Сьюзен немного стыдливо кивнула.

– А он не мог, ну, типа, все понять? – спросила Келси.

– Не очень-то, – сказала Сьюзен застенчиво. – У него это было в первый раз, так что он не очень-то и знал, что искать… если ты понимаешь, о чем я.

– Но зачем тебе надо было лгать? – спросила Мэри.

– Я не хотела, чтобы ему было стыдно. Ну, вроде как, мне не хотелось, чтобы он чувствовал себя плохо от того, что у меня уже было, а у него нет. Кроме того, разве есть чем гордиться, если переспишь со стремным соседом на костюмированной вечеринке?

– Это зависит… – сказала Хлоя, – например, от того, был ли у него крутой костюм...

– Он был одет как Спанч Боб, – призналась Сьюзен.

– Тьфу. Ладно, да. Я бы тоже солгала.

Поднялся гомон, когда девчонки начали обмениваться опытом, или теоретическими знаниями, или даже философией относительно секса. Я была так заворожена разнообразием точек зрения касательно этой темы, что забыла о смущении. Возможно, если бы мы обсуждали это раньше, я не боялась бы так признаться в своей девственности. Может, другие не мучали бы этим Мэри в нашу первую встречу.

Я повернулась и встретилась глазами с Мэри. Она улыбалась мне, и я знала, что она думала о том же. Она вовсе не была странной. Никто из нас не был.

– Стандарты – такая отстойная вещь, – сказала резко Келси, бросая подушку на пол. – Секс должен вам нравиться, но в то же время не должен нравиться слишком уж сильно, но если это так, вы не должны говорить о том, как сильно он вам нравится. Вы должны им заниматься, но не должны заниматься им с большим количеством людей, или хотя бы не говорить о том, как много вы им занимаетесь. Во всем этом столько правил, но ни одно не имеет смысла.

– Тогда, возможно, мы должны составить наши собственные правила? – предложила Мэри с волнением. – Вроде как... изменить правила игры, ну вы понимаете?

– Думаю, именно этим мы сейчас и занимаемся, – сказала Хлоя. – Даже просто разговаривая об этом. А другие правила могут идти на фиг!

– Ого, Хлоя, – сказала Эллен. – Это такая глубокая мысль.

– Сама знаю, поверишь? Мне следует стать долбанным философом или типа того.

Я растянулась на животе, локтями упираясь в ковер, а подбородком облокотившись на руки.

– Мне это нравится. Другие правила могут идти на фиг. Это следует сделать девизом нашей группы.

– О, мой Бог, – Мэри хихикнула. – Нам нужны футболки.

Когда комната вновь взорвалась гомоном, я поняла насколько счастлива, что начала забастовку. Конечно, все началось из-за спортивной вражды, но теперь она переросла в нечто гораздо большее. Речь шла о независимости и уверенности в себе, о том, чтобы вырваться из стереотипов и ярлыков. Теперь, выиграем мы или проиграем, у меня были эти девчонки – эти подруги – которые доказали мне, что нет такого понятия как «нормальность» и что мне нечего стыдиться. Даже если парни выиграют, я уже кое-что вынесла для себя из этой забастовки. Что-то очень важное.

Не то чтобы у парней был чертов шанс на победу. Я собиралась лично удостовериться, что этого не случится.

Глава 23

– Той ночью ты хорошо сработала, руководя девчонками.

Я сидела на корточках в отделе справочников, расставляя энциклопедии в алфавитном порядке, когда услышала за спиной голос Кэша. От испуга я подскочила, и с громким «хлоп» ударилась головой о полку.

– Оох, – застонала я.

– О, черт. Лисса, ты в порядке? – Он опустился на колени и развернул меня к себе лицом, его брови были нахмурены, а в зеленых глазах читалось беспокойство. Глянув в них, я забыла о пульсирующей боли на макушке, правда, лишь на секунду. – Мне принести пакет со льдом или что-нибудь еще?

– Нет, все в порядке, но тебе стоит перестать подкрадываться ко мне, – сказала я сквозь стиснутые зубы. – Боже, как больно.

– Я сожалею, – сказал Кэш. Прежде чем я успела его остановить, он протянул руку и накрыл ладонью мой затылок, нежно поглаживая то место, которым моя голова ударилась о деревянную полку. – Это было случайно.

«Конечно, так и было» – хотелось мне огрызнуться. Но с губ сорвалось, конечно же, совсем другое:

– Все в порядке, – я прочистила горло: – Кэш, тебе что-нибудь нужно?

Он слегка усмехнулся:

– Не то чтобы. Это не важно.

– Что ж, прекрасно, значит моя боль была напрасна.

– Ну, по крайней мере, ты поэт. Хоть какое-то утешение.

Я закатила глаза, и он усмехнулся.

– Ну и, – сказал он, все еще поглаживая мою голову ласковыми, спокойными движениями, – как прошли выходные?

– Все было замечательно, пока кучка парней-идиотов не решила испортить пижамную вечеринку, на которой я присутствовала.

– Блин, какой позор, – сказал Кэш невинно.

– У-угу... А как прошли твои?

– Довольно неплохо... за исключением той части, где меня выгнали с газона Келси. Кстати сказать, у нее правда есть ротвейлер, обученный нападать по команде?

Я не смогла сдержать улыбку. У Келси и правда была Гиджет,40 но исходя из того, чему я была свидетельницей в ее доме в субботу, она была толстой, ленивой псиной, которая вряд ли бы покинула гостиную, не говоря уже о том, чтобы нападать на людей.

– Да, – сказала я. – Есть.

– Страшно.

– Ага.

Последовала короткая пауза, а затем он произнес:

– А если серьезно. Как поживаешь? Я не спрашивал с тех пор, как мы отправились на прогулку в прошлые выходные, потому что не хотел тебя расстраивать, но... Как ты? Я про всю эту ситуацию с Рэнди.

– Оох, – протяжно вздохнула я. – Я в порядке. Просто избегала его.

– Слышал, он хочет тебя вернуть.

– Ему придется оставить эту затею.

Кэш улыбнулся.