Хал осторожно поставил вино на кофейный столик.

– Ты купила мне подарок?

За прошедшие годы он преподнес и получил множество экстравагантных даров. Сегодня же ему просто хотелось, чтобы день поскорее прошел. Хал сам не понимал, что его дернуло по пьяни выложить все Хани. То, что она так расстаралась в ответ, тронуло его до глубины души. Хотя, зная Хани, пожалуй, ее дары следовало принимать с опаской.

Она устроилась поближе и вложила ему в руки какой-то предмет.

– Ничего особенного. Я не знала, заворачивать его или нет. В итоге так и оставила в коробке.

Хал нащупал крышку, поднял ее и ощутил внутри что-то холодное и металлическое.

– Это плоская фляжка, – пояснила Хани. – Я решила, что из небольшой емкости ты сможешь пить меньше виски.

– Опять правильная девочка, – беззлобно усмехнулся Хал. – Спасибо, Хани. За все. Ты не должна была.

– Но мне хотелось, – быстро возразила она. – Сегодня твой день рождения. Никто не должен пить в одиночку в день рождения.

Хал спрятал фляжку обратно.

– Я не всегда столько пил. Обычно был слишком занят.

Взяв коробку из его рук, Хани положила ее на столик.

– Я не сужу тебя за это.

Он покачал головой.

– А должна бы. Мне не нравится человек, которым я стал, Хани. Не нравится нынешняя жизнь. – Хал постарался подобрать слова, чтобы она поняла его. – Я не о материальном. В смысле, да, я скучаю по внешним атрибутам. Все здесь. – Он постучал по груди, словно строитель, проверяющий стену на прочность. – Моему сердцу нужно биться. Неважно из-за чего, лишь бы находиться на грани возможного. Машины – быстрее. Мотоциклы – больше. Склоны – круче. Я покоя себе не находил до следующего приключения. – Хал размял плечи и потер щетину. – Теперь я не знаю, кто я без всего этого. – Он пожал плечами. – Словно труп хожу. Больше у меня сердце не бьется.

– Возможно, со временем… – осторожно начала Хани. – Ты еще столько всего сможешь, когда будешь готов. Например, совершить совместное восхождение на горы.

– Ага. Вот только я привык быть ведущим, а не пассажиром.

Хани отпила вино.

– Держу пари, ты был жутким боссом.

– Да уж, я бы тебе не понравился.

Или понравился? Не считая врачей, Хани была первой, кого он к себе подпустил после аварии. Она знала не прежнего Бенедикта Халлама. Только бледную размытую его копию.

– Пожалуй, нет, – честно ответила Хани. – В первый раз ты меня до смерти напугал.

– Не верю. Ты же Ханисакл Джонс, борец за свободу, настоящая Чудо-Женщина.

Она тихо рассмеялась.

– Таша на прошлый Новый год оделась Чудо-Женщиной. На вечеринке в «Забегаловке» у нее случилась беда с костюмом, и Супермену пришлось спасать ее добродетель своим плащом.

Одно из качеств, которые Хал научился ценить в Хани: она не воспринимала жизнь слишком серьезно. Он ослабил ворот рубашки и галстук и откинулся на диване, положив руку на спинку. Хани устроилась рядом.

– А ты всегда балансируешь на грани нелепого? – спросил Хал.

Хани на миг затихла.

– Не всегда. В основном после твоего появления.

– Вот уж черта с два. Я не виноват, что ты стала женской версией Робин Гуда с бандой веселых пенсионеров, или что твои чокнутые подруги выталкивают тебя на свидания только с пианистами.

– Они и сегодня это устроили.

– Что именно?

– Таша и Нелл выманили меня на свидание вслепую. Я должна была встретиться с ними в кафе, а они прислали вместо себя пианиста.

– А. – Осознав, что Хани после свидания наткнулась дома на пьяного него, Хал жутко разозлился. – И как, он лучше предыдущих двоих?

Хани вздохнула.

– Думаю, да.

Больше она ничего не прибавила, и это молчание изводило Хала. Ну почему она не рассмеется, не скажет, что это свидание тоже закончилось катастрофой? Хал потянулся за вином. Ему хотелось увидеть ее лицо, прочесть на нем то, что невозможно утаить, а не выискивать подтекст в словах. А еще Хал мечтал увидеть лицо Хани, потому что в его снах она всегда была чем-то неразличимым, скорее ощущением, чем образом. Приятным ощущением.

– Два свидания за один день. Мой личный рекорд, – попыталась пошутить Хани, откидывая голову ему на руку.

Вечное стремление Хала быть хозяином положения снова дало о себе знать. Хани сидела рядом, прижимаясь к нему бедром.

– Он поцеловал тебя на прощание?

– Мы расстались в обед, и я объелась американских блинчиков. Он поцеловал меня в щеку и дал номер телефона.

Даже это по меркам Хала звучало слишком многообещающе. Ему не хотелось, чтобы Хани звонила новому знакомому. «Да, может, это все глупо, но сегодня мой день рождения, а она… в конце концов, сейчас она на свидании со мной! Сейчас уже не обед, мы не объелись, десерта не было». Хал чувствовал, как Хани рядом затаилась, ожидая его реакции.

– У меня нет номера, – начал он, перебирая ее шелковистые пряди. – И я в щеку не целуюсь.

Хани ахнуть не успела, как Хал обхватил ее затылок и притянул к себе.