Макс находит свои боксеры с шортами и начинает натягивать их под пледом. Я все еще пытаюсь

держаться за плед и одновременно ищу свое белье. Потом натыкаюсь на свои шорты, натягиваю их,

практически победоносно вскрикивая, и в этот момент Макс скидывает плед с наших ног, потому что

я чертовски под ним вспотела.

Все потешались над моей историей, но меня это устраивало. Лишь бы они не болтали о

доведении меня до оргазма, или о том, как Картер сорвал мою вишенку.

– Ты забыла рассказать самое интересное, Клэр, – напомнил мне Джим.

– Ах, да. Так вот, когда Макс стянул с нас плед, мои трусики, которые, видимо, запутались в

его складках, взлетели в воздух и со шлепком приземлились на затылок его отца.

– И что ты сделала? – поинтересовался Картер.

– Как любая уважающая себя взрослая женщина, столкнувшаяся с подобной ситуацией, я

встала и стремительно сбежала с места преступления, сделав вид, что ничего не произошло.

***

Остаток вечера прошел довольно-таки неплохо, если не учитывать изумленные взгляды и

кивки в сторону Картера, которые посылала мне Лиз в моменты, когда в разговоре наступало

временное затишье. Она, похоже, всерьез рассчитывала, что я смогу вот так запросто перед всеми

ляпнуть:

– О, яблочный пирог удался. Кстати, вы знаете, что слово «яблоко» происходит от

латинского слова «alum», что в переводе означает «ты меня обрюхатил»?

После ужина Лиз отправила мужчин мыть посуду, и мы с нею и Дженни принялись ломать

головы над названием для нашего бизнеса. Мы отобрали три названия, которые нам приглянулись, и

никак не могли выбрать между ними. Но потом к нам присоединились мужчины, и все предложения

отправились в тартарары. Все-таки поразительно, как быстро они умеют перейти от нейтрального к

непристойному.

Пластмассовые пенисы и пирожные. Члены и печенье.

Секс и конфеты (угадайте с одной попытки, кто это предложил). Лубриканты и дамские

пальчики.

Эрекционные кольца и кондитерские изделия.

Все это время я сидела на диване и делала вид, что мне интересно, хотя на самом деле только

и могла, что смотреть на Картера. Каждый раз, когда он улыбался, я чувствовала себя так, будто

меня пинают в живот, что само по себе было просто глупо. Я ведь даже не знала его. Он был просто

любовником на одну ночь.

Любовником на одну ночь, с которым мне оказалось так хорошо, что я сделала ему самый

важный подарок, какой только может сделать девушка. И небольшого количества времени,

проведенного с ним, хватило, чтобы оставить стойкое воспоминание о том, как мы с ним похожи. И

еще одно стойкое воспоминание о себе, которое я должна любить и лелеять. И из которого должна

сформировать нечто, хотя бы отдаленно напоминающее послушного ребенка, которому не

потребуются годы психотерапии из-за моих методов воспитания.

Но в настоящий момент ни наша похожесть, ни мои тогдашние и нынешние чувства не

имели никакого значения. Как только я сообщу ему об отцовстве и о том, что у него есть ребенок

49

LOVEINBOOKS

четырех с половиной лет, он наверняка меня возненавидит. У меня, по крайней мере, было девять

месяцев, чтобы с этим свыкнуться. Какому одинокому шикарному мужчине двадцати с небольшим

лет захочется, чтобы ему сообщили о том, что на него взваливают гигантскую ответственность за

ребенка на всю оставшуюся жизнь?

Он сбежит, как только я ему расскажу. Закричит, развернется и убежит. Как герой мультика,

который, сматываясь, оставляет в двери дырку в виде своего очертания. Мне просто необходимо

подготовить себя к такому развитию событий. И я не могу его обвинять. Это совершенно безумная

ситуация, в которую никто в здравом уме никогда не поверил бы. Мы с Гэвином отлично

справляемся самостоятельно. Нельзя потерять то, чего у тебя никогда и не было. И если он решит

никогда больше с нами не разговаривать, так тому и быть.

Но почему от этой мысли мне внезапно стало так грустно?

Я взглянула на часы. Время близилось к десяти. Мне нужно было домой, освобождать отца

от обязанностей няньки.

– Эй, ты куда намылилась? Еще и десяти нет, – сказал Дрю, когда я поднялась с дивана и

направилась в коридор за своим пальто.

– Прошу прощения, но мне нужно ехать домой к Гэ... закончить стирку, – запнувшись,

проговорила я.

Черт, я чуть было не сказала «Гэвин». Лицемерка. Надо было рассказать ему и покончить с

этим раз и навсегда. Лиз поморщилась, услышав мою заминку, а Джим закашлялся.

– Я позвоню тебе завтра, и мы обсудим несколько вопросов, – произнесла Лиз, изогнув

бровь.

Мне было прекрасно известно, что «обсудить несколько вопросов» значит устроить мне

головомойку за то, что я ничего не сказала Картеру.

Замечательно. Скорее бы.

Я помахала всем на прощание и торопливо вышла в коридор. Как только я накинула на себя

пальто, из-за угла неожиданно появился Картер.

– Давай я провожу тебя до машины, – сказал он, улыбаясь и открывая мне дверь.

Я как идиотка уставилась на него. Надо рассказать ему. Прямо сейчас, пока мы наедине.

Эй, ты меня не помнишь, но именно меня пять лет назад ты лишил девственности назад…

и угадай, что? У нас мальчик!

Не могу. Я отвела взгляд и, торопливо сбежав с крыльца, пошла к машине. Лиз же

рассказывала, что Картер говорил Джиму о том, что его загадочная девушка пахла как шоколад. Не

хочу, чтобы он сложил два и два. Не сейчас. Мне необходимо время. Я должна подготовить речь и

выяснить, что он из себя представляет. Хочет ли он детей, планирует ли осесть на одном месте или

собирается перевестись? Может, у него уже есть шестеро детей, разбросанных по всему свету,

которых он не поддерживает.

О, господи, а если он захочет быть отцом для Гэвина и останется, а затем что-нибудь

случится со всеми мамами его незаконорожденных детей, и он внезапно получит опеку над ними, и у

нас будет не один ребенок, а семь? И все они возненавидят нас, потому что мы никогда не были

рядом, а жизнь Гэвина превратится в бродяжничество с занятием проституцией за кокаин, потому

что бездомный парень по имени Фромунда Чиз как-то сказал ему, что его кокаин неплох. Время.

Мне нужно время. Я должна составить план, как удержать Гэвина от шпаны. И еще мне надо взять

себя в руки. Картер вроде не умоляет меня о встрече. Он просто из вежливости провожает меня до

машины. Конец истории.

Картер пошел за мной и остановился, когда я открыла дверцу и повернулась к нему лицом.

– Клэр, мне бы хотелось снова с тобой увидеться, – тихо произнес он.

– Ну, трахни меня нежно бензопилой, – пробормотала я.

Его рот изумленно раскрылся, и на секунду мне показалось, что я увидела на его лице

узнавание.

Вот дерьмо, я только что процитировала «Смертельное влечение». Я даже не поняла, что

ляпнула. Моя недерьмовая сумасшедшая половина желала, чтобы он вспомнил, понял, что к чему, и

осознал, что я – та девушка с вечеринки братства. Господи, мы же практически воспроизвели весь

фильм, пока играли в пиво-понг. Разбрасывались цитатами, пока наши животы не заболели от смеха.

Но его молчание доказывало, что, какие бы воспоминания обо мне у него ни остались, они по-

прежнему были заперты в дальних закоулках его разума.

50

LOVEINBOOKS

– Позвони мне. Лиз может дать тебе мой номер, – выпалила я, прежде чем смогла

передумать. Потом села в машину, завела ее и быстро вырулила с подъездной дорожки, глядя в

зеркало заднего вида и наблюдая, как фигура Картера становился все меньше и меньше, пока я