Надя. А чего рассказывать? В институте случилась буза: все собрались в актовом зале, потребовали к себе директора. Короче, отца сняли, за Бориса проголосовали.
Людмила Викторовна. Как они могли снять? Кто им дал такие права?
Надя. Папа сам написал рапорт об отставке, народ ему недоверие выразил, а вчера в министерстве всё утвердили.
Людмила Викторовна. Вот это новость! А что ж ты вчера мне ничего не сказала?
Надя. Я думала, все знают и ты тоже...
Мария Дмитриевна. Почему Аня домой-то не приходит?
Надя. По-моему, она Бориса боится. Она только ему в глаза и смотрит.
Мария Дмитриевна. Так его любит что ли?
Надя. Может, и любит, не знаю, надо её спросить, но боится - это видно. А чего боится? Он всегда весёлый и полные карманы денег, пачками, как граф Монтекристо. Теперь ещё директором, считай, стал. Уж его никто не снимет, это не наш папа, он крепенький! Сейчас он всю квартиру плакатами увешал - к защите докторской готовится.
Людмила Викторовна. Тебе тоже деньги даёт?
Надя. Бывает, я не отказываюсь.
Людмила Викторовна. Я вижу, очень ты взрослой себя возомнила, много рассуждаешь, всё тебе известно, всё можно. Зачем он тебе деньги даёт? И зачем ты берёшь?
Надя. Твоё какое дело? Может быть, у него лишние. Могла не говорить, дура сказала. Вы с бабушкой всё равно ничего не знаете.
Людмила Викторовна. Ну, дела!.. Да, чуть не забыла: пойдём на кухню, я вас чем-то необыкновенным хочу угостить. (Наде) Иди умойся, я пока кофе приготовлю.
Уходят, сцена пуста.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Первашов один.
Первашов (входит). Тёща здесь... интересно, знают они о моих делах? Не знают, так узнают. Конечно, приятного мало: был директор и вдруг в отставку. В глубине души я даже рад, что всё так случилось. Висела эта должность на мне как груз, мешала делом заниматься, а есть идеи и много, они заслуживают большего моего внимания. Вот эти дрязги закончатся, всё успокоится и буду я работать спокойно. Есть только одно "но". Серёжа, один из немногих сотрудников, которые ко мне по-прежнему относятся, сказал мне по секрету, что все наши результаты сразу оказываются на столе у Батона, он многие из них включил в свою докторскую диссертацию. Сам я это дерьмо в руки не брал, а Серёжа брал в читальном зале, просмотрел. Короче говоря, работать на Бориса не хотелось бы. Паша Хорьков - правая его рука - всё он делает, помощников себе подобрал, они правят бал. Они и собрание организовали и за нашей группой шпионят. Помню, очень не хотел я этого человека брать к нам на работу, интуиция моя протестовала, но Борис настоял. Слабохарактерный я для директорской должности, слишком доверчивый. Но главная ошибка: я сам допустил в институте коррупцию, а она имеет свойство разрастаться, как снежный ком! Так тебе и надо!.. Теперь это всё в прошлом. Есть одна идейка. Хочу организовать я свою лабораторию. На работе выполняю хоздоговор, а в своей лаборатории - всё остальное. И подвальчик присмотрел и плата вполне умеренная. Постепенно её оборудую, как говорят, со временем и камень обрастает. Дай Бог здоровья Виктору, который нежилыми помещениями в нашем районе ведает, он сам мне предложил. Мы с ним в бане встречаемся, там и познакомились. И напились мы с Виктором вчера. Кстати, и за лабораторию тоже пили. Жизнь продолжается!
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Первашов и Людмила Викторовна.
Людмила Викторовна (входит). А мы тортик кушаем, не хочешь присоединиться?
Первашов. Нет, спасибо.
Людмила Викторовна. Зря, очень вкусный, мы такой ни разу раньше не покупали, с ягодами. Галина Борисовна посоветовала, соседка, над нами которая живёт.
Первашов (сморит на часы). Обедать ещё рано, оставь маленький кусочек, если хочешь. Ты знаешь, я сладкое не очень, могу уступить только твоему давлению.
Людмила Викторовна. Тебя, я вижу, Борис там задавил, а ты ничего нам не рассказываешь.
Первашов. Нечего рассказывать, ничего интересного.
Людмила Викторовна. Как же ты проморгал, это же друг твой и зять заранее всё подготовил, организовал, это не могло произойти случайно.
Первашов. Значит, я был плохой директор, плохо держал власть, спровоцировал Бориса перехватить её у меня.
Людмила Викторовна. Как это спровоцировал? Я не очень понимаю.
Первашов. Просто, как беспечная домохозяйка, у которой из кармана кофты торчит кошелёк, провоцирует вора этот кошелёк у неё вынуть. Она, спохватившись, поднимает крик, а я воспринял это почти спокойно - вся разница. Не хотел я в это грязное дело глубоко вникать. Хотите другого директора? Пожалуйста!
Людмила Викторовна. Не поверю, чтобы у тебя совсем не было самолюбия.
Первашов. Есть самолюбие, амбиции тоже есть, только административная работа для меня была обузой, слишком много отнимала времени.
Людмила Викторовна. Ты думаешь, Борис даст тебе спокойно работать? Ты, я вижу, несмотря на случившееся, его недооцениваешь. Ты ж его потенциальный конкурент...
Первашов. Я больше не буду претендовать на директорство, я об этом заявил публично ещё тогда в актовом зале. Но мои мозги, надеюсь, институту нужны... хотя...
Людмила Викторовна. Ты, я вижу, так и останешься наивным человеком... Уж не собираешься ты на него лично работать?
Первашов. Зачем? Я теперь буду аккуратнее, подальше прятать от него кошелёк. Не знаю, получится ли? Вот сейчас болтаю, а ты всё передашь Борису: у тебя с ним всегда были тёплые отношения, а теперь он ещё и родственник - зять, который любит взять.
Людмила Викторовна. Ошибаешься, Антон, с тех пор, как Борис стал нашим зятем, он перестал звонить сам и запретил Ане всякие с нами отношения, не знаю почему? Наверно, из-за конфликта с тобой.
Первашов. А откуда же ты о моих делах узнала?
Людмила Викторовна. У них бывает Надя, от неё узнаю все новости, ты ж молчишь, а я всё равно ведь узнала.
Первашов. Я не скрывал, думал, что ты всё знаешь от Бориса. И новости не интересные... Я, пожалуй, пойду поработаю... (встаёт).
Людмила Викторовна. Мы и раньше от твоей работы не процветали, а теперь, я вижу, твоя зарплата сильно усохнет.
Первашов. Спасибо за поддержку (уходит).
Людмила Викторовна (отвечает по телефону). Да... здравствуй, дочка. Соскучилась? Приезжай, будем рады... бабушка у нас... все дома (выключает телефон). Аня, расстроенная вся, чувствуется, хочет приехать, что-то у них произошло. Она очень терпеливая, но, я вижу, даже её терпения не хватило. Скандал? Очевидно, что-то случилось - в семье всё бывает. А что он, в самом деле, изолировал её от нас.
Занавес.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Сцена первая второго действия
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Батоненко один.
Батоненко (ходит по кабинету). Наконец-то дождался! Каждый день хожу мимо своего кабинета, написано: директор института кандидат химических наук Борис Васильевич Батоненко. Уже директор давно и докторскую защитил, а всё был кандидат! Ни в какие ворота! А сегодня свершилось: получил долгожданную карточку из ВАКа - я доктор химических наук! Ура! Ура! Ура! Громко не надо! Правда, мне это обошлось, серьёзно пришлось вложиться, деньги - крылышки!.. Вот так тебе, Антон Фёдорович, тоже мне гений! Теперь посмотрим, как ты будешь прыгать у меня на сковородке. Но аккуратно, Батон, как прежде, аккуратность не помешает, с виду - ничего не произошло. Но хочу посмотреть на его физиономию, нет, не могу не доставить себе такого удовольствия, тем более и повод есть, с кабинетом надо решить. (По местной связи). Антон Фёдорович, тебя не затруднит ко мне зайти?.. Где был, там и сижу... Разговор есть, здесь удобнее. (Продолжает ходить).
