Глава семнадцатая
Наш герой уже не мог вспомнить как он решил эту проблему. Вроде бы с Мишей специально договариваться не пришлось. А может и договаривался. В его распоряжении всегда было достаточно аргументов в свою пользу. И главным был тот, что Миша не сопротивлялся с начальством, когда ему в бригаду сливали всех кого попало. С одной стороны он по-своему был прав. Он не платил им из собственного кармана, и их наличие не влияло на зарплату основных специалистов. Зато наличие достаточного количества специалистов от которых реально не было никакого толка сильно влияло на общий климат в бригаде, и очень скоро Мише пришлось в этом убедиться. Пока же, то ли Вова успел все перепрошить, то ли Миша все же где-то не стал сильно перекрывать кислород,но в нужное время бригада УХ собралась в полном составе в первую смену, и началась непосредственная укладка звеньев железной дороги на место старой демонтированной линии. Им в бригаду дали мужичка лет пятидесяти, который был в этих делах дока. И дней за пять, а может семь они построили новую железную дорогу. При этом она была с приличным поворотом, поэтому одна сторона рельсов на одном из участков была выше, чем другая. Но все у них получилось. Пришедшая комиссия работу у них приняла, и настало время расчета. Наш герой отправился с хорошим настроением в контору цеха. Но работодатель встретил его уже без лучезарной улыбки. Он что-то начал бурчать о каких-то недоделках. Тогда наш герой был еще валенок валенком в экономических делах и не соображал, что от него просто хотят отката. Он внимательно выслушал о всех якобы недоделках, а потом они вдвоем с Радиком вышли на следующий день на работу на Амурсталь , и целый день занимались этими недоделками, или точнее окультуриванием территории .вокруг их новой железной дороги. Через день наш герой снова поперся к их работодателю. Тот опять что-то крутил, вертел, но визу на документах типа об оплате бухгалтерии ставить не стал. Что то стал мутить о том, что нужно пересчитать смету, с учетом возникших каких-то новых обстоятельств. И опять наш герой отправился домой ни с чем. Тем временем параллельно они сдали что-то типа швартовных в усеченном виде, и лодку стали готовить к переходу внутри дока в сторону Большого Камня. И все стали собираться домой на перекомандировку на время перехода лодки из Хабаровского в Приморский край. И тут у нашего героя появился внутренний страх. А если им не оплатят до отъезда или не оплатят вообще? Что тогда ему делать? Его даже не столько беспокоила серьезная потеря в финансах, как то, как он потом будет смотреть в глаза ребятам из бригады УХ. В условленное с их работодателем время он снова пошел к нему на прием. Тот минут пять с каким-то интересом его рассматривал. Потом взял документы, со вздохом исправил общую сумму расчета в меньшую сторону процентов на десять, размашисто написал бухгалтерии оплатить, а потом с прежней своей лучезарной улыбкой пожал нашему герою руку, поблагодарил всех ребят через нашего героя за отличную работу, отдал документ об оплате нашему герою, сказал ему, чтобы тот отнес его в бухгалтерию. И они расстались навсегда. Через два дня деньги были у ребят в кармане. Вначале наш герой пошел в золотой магазин и долго ковырялся во всем этом разнообразии, в котором он ничего не понимал. У них на Юге ювелирные изделия в то время были в дефиците. С появлением в продаже чего угодно за ним сразу выстраивалась большая очередь. Здесь же в Комсомольске у народа были другие интересы. Ювелирный магазин был забит всякой всячиной на все сто. К этому времени жена нашего героя уже успела не только накупить, но и потерять достаточное количество сережек. Они так и валялись у нее дома скрепленные по одной оставшейся штуке между собой. Жена каждый раз рыдала, потом успокаивалась до следующей потери, и только сережки, подаренные ей мужем то ли она более тщательно берегла, то ли замки на них были более качественные, но они были в полной сохранности. Сережки он ей уже дарил. Может подарить какое-нибудь кольцо с камнем? Но, во-первых, он в них ничего не понимал, а во-вторых он уже точно не знал какой размер кольца нужно покупать для жены. Поэтому он решил остановиться на золотой цепочке. Выбор здесь был тоже достаточно большой. Он выбрал цепочку подлиннее и со звеньями потолще и отдал за нее фактически все свои заработанные на строительстве железной дороги деньги. Подарок жене был готов, и можно было ехать домой на перекомандировку. Билеты на поезд до Хабаровска тоже были уже куплены. Поезд уходил вечером. Днем они с Володей после обеда решили сходить в ресторан выпить чего- то не гидролизного. В Комсомольске все еще был сухой практически закон, и купить в магазине спиртное было крайне тяжело. В ресторане они засиделись. И тут Володю развезло. Видимо, сказались все его перегрузки последних дней и недель. Когда наш герой стал сажать Володю в поезд, то проводник не хотел вначале пускать в вагон почти полностью отключившегося Володю. Пришлось нашему герою улаживать этот дипломатический скандал. Он забросил Вову на верхнюю полку в купе. У него и самого была верхняя полка. Ночью его разбудил шум, и вопли пассажиров. Оказывается, Вова грохнулся со второй полки в темноте, но не на пол, а на нижнюю полку с соседом по купе полковником. Каким-то образом нашему не совсем еще трезвому герою удалось уладить конфликт и с разбушевавшимся полковником, который потрясал измятым Володей мундиром, который Володя свалил и придавил собой вместе с плечиками, на которых мундир висел. Утром они были уже в Хабаре. Затем восьмичасовой беспосадочный перелет до Москвы. Переезд из Домодедово во Внуково. Еще два с половиной часа в воздухе, и уже Симферополь. Три часа на автобусе. И вот он дом.Он побыл с семьей дома с недельку и улетел уже во Владивосток. И через несколько дней их лодка вышла на ходовые испытания. Теперь Омнибус, наконец, начал немножко дышать, и на сто первых нашего героя в ЦП выдавалась обработанная Биусом информация от радиометристов. И сразу экипаж увидел, что такое современная техника, когда она в строю. Они не успели еще выйти в открытый океан, как попали в гущу рыболовного флота. Был разгар путины. Лодке пришлось буквально продираться в условиях достаточно туманной ночи среди десятков и десятков рыболовных сейнеров и всяких других мелких и не очень мелких суденышек. Уже минут через десять начальник РТС, сидящий за БИПОМ в Центральном Посту, зашился. БИП представлял из себя круговой планшет, на котором по сообщениям радиометристов, то есть по данным локаторов наносились вручную суда ,которые представляли для лодки опасность. Метрист давал на них пеленг, то есть угол относительно лодки, а вторым замером локационная станция определяла и дальность до судна, и с помощью карандаша, циркуля и линейки рассчитывались параметры движения судов, по- военному они все назывались целями. Эти параметры наносились на планшет, который считался официальным документом. Направления, то есть курсы движения целей сопоставлялись с параметрами движения лодки, и делался вывод, опасны эти цели с точки зрения возможного столкновения с лодкой или нет. Выводы с БИПА докладывались командиру лодки, находящемуся при такой опасной обстановке на мостике, а точнее на мостике в рубке лодки. Командир принимал решения, как дальше, каким курсом и с какой скоростью должна двигаться лодка. Но даже при грамотном офицере, сидящем за БИПОМ , такой порядок действий хорош был если судов, которые создавали помехи движению были единицы. Сейчас перед лодкой их было десятки и десятки. Достаточно грамотный офицер начальник РТС в такой ситуации был абсолютно бессилен. И тут Омнибус показал себя во всей красе. На дисплей ЦИО сто первых приборов не только выдавались десятки целей одновременно, но опасные цели выдавались красным цветом, и также на АЦТ сто первых выдавались параметры расхождения с этими целями, то есть через какое время, и на каком расстоянии лодка разойдется с ними. Если цель меняла скорость или курс, то Омнибус сразу же пересчитывал эти маневры, и выдавались новые данные. И через минут двадцать про планшет забыли все и работали только с вычислительным комплексом. В этот момент, смотрящий за первыми шагами Омнибуса, наш герой вспомнил морского волка в шлемофоне, то ли бурята, то ли монгола и улыбнулся. Да прогресс остановить не дано никому. Они пробыли в море почти двадцать дней. Никаких серьезных происшествий нашему герою не запомнилось. Были обычные локальные задымления, где-то что-то не срабатывало, но все было в рамках первых серьезных для каждой лодки заводских или ходовых испытаний. Запомнился только несколько комичный случай. Он был в гостях у Володи, чье спальное место находилось на антресолях отсека, в котором этажом ниже располагалась выгородка Омнибуса. На этих же антресолях была и вентиляционная, в которой жил на своем уже любимом привычном месте и на этой лодке Юра. Близилось время обеда. В море они уже были недели две. Перед обедом наш герой с Володей решили принять по дозе антидепрессанта . Они свернули часть матраца с постелью Вовы и расположились на освободившейся части его самолета. Разлили по кружкам, выпили, закусили. Минут десять пообщались, затем опять разлили. Тут откуда-то снизу, с нижних палуб отсека донесся запах гари. И минут через пять, а может и гораздо меньше поступила команда из ЦП, что в связи с возгоранием во втором отсеке всем гражданским срочно покинуть этот отсек. И тут наш герой и Вова вспомнили о Юре, который в грохоте вентилятора не мог слышать никаких команд. Они отдраили дверь полу люкса Юры и стали ему кричать и махать руками, чтобы тот уматывал из своего убежища. Юра прополз под вентилятором, затем высунул голову наружу из своего помещения и увидел накрытый стол на кровати у Володи. Он посмотрел уже на раскрасневшуюся физиономию Володи, заулыбался и пополз назад под вентилятор. Похоже, решив, что его разыгрывают. Пришлось ребятам схватить его за ноги и вытащить наружу. Они втроем покинули отсек. Через полчаса все уже было затушено, а отсек провентилирован, и все вернулись назад. Их лодка возвратилась в Большой Камень, когда там была уже глубокая осень. До следующего выхода в море было несколько дней, и уже не было настроя ходить на завод от и до. Теперь у Миши была новая фишка. Утром он вешал на стул свою верхнюю цивильную куртку, переодевался в ватник, и через полчаса они уже с нашим героем покупали на закус огурцы на местном рынке. Потом они еще вышли в море на недельку, и перед госами опять начались объемные перепрошивки математического обеспечения.
