Обосновавшись, новые жители континента принялись понемногу расширять свои владения. И очень быстро убедились, что землю эту своей считают не только они. Помимо других Людей – в большинстве своём диких кочевых племён – им начали встречаться и иные разумные расы.

Кто был прав в те дни, кто виноват – трудно сказать. Но жители крохотного городка Оннд недаром отстаивали свою свободу с оружием в руках. Прежде, чем были поделены земли и влияние, прежде чем выяснилось, что торговать выгоднее, чем вести бесконечные войны, родилось и легло руинами немало городов, крепостей, деревень.

В большинстве своём руины пережили все последующие события – но немногим ныне живущим ведома их история. Единственное, что роднило все развалины – люди не селились поблизости от них. Постепенно возникла и укоренилась молва, что, скрытые от света обломками камней, обитают в тех руинах ужасные чудовища, что владеют миром по ночам. Изредка искатели сокровищ отваживаются потревожить древние камни, но всё реже и реже улыбается им удача.

Двое путешественников в очередной раз устроили привал, бесцельно проблуждав более двух часов у гряды неприветливых скал. Небольшая долина, начинавшаяся под их ногами, уходила к северу. Земля должна была быть превосходна для земледелия.

– Смотри, колодец! – указала Коллаис на нечто, издали походившее на груду камней. Им уже трижды встречались колодцы; но в лучшем случае в них стояла зеленоватая вода с запахом мертвечины, а в худшем – вообще какая-то отвратительная слизь.

– Давай котелок, – потребовала девушка, заглянув в непроницаемую глубину шахты. – И верёвку. Подлиннее, здесь очень глубоко.

– На, – буркнул её брат, повинуясь. – Только в этот раз отмывать будешь сама. В предыдущий раз ты тоже говорила – «чистая вода».

Его передёрнуло.

Из глубины колодца донёсся плеск.

– Чистая! – торжествующе объявила Коллаис, осторожно поднимая котелок в воздух. Бревин недоверчиво покосился в её сторону и предложил только:

– Проверь, нет ли там заразы.

– Уже проверила, – послышалось за его спиной. После чего перед глазами его возник котелок. – Вот, попробуй.

Вода оказалась невероятно холодной и необычайно освежающей.

– Похоже, стоит заменить воду, – произнёс Бревин, отхлебнув ещё. – Просто чудо, что она так сохранилась.

Он подошёл к колодцу и заглянул внутрь. Стены были выложены из тонких – миллиметров пять – камней, что образовывали причудливую, убегающую вниз спираль. Вода держалась на глубине двадцати пяти метров.

– Что-то я ничего не пойму, – отозвался Бревин, раз за разом поднимая всё новые порции воды. – Кто построил этот колодец? Все предыдущие сделаны совершенно по-другому. Представляешь, чего стоило соорудить такую кладку на такую глубину!

– И на карте он не обозначен, – заявила Коллаис, исправляя этот недостаток. – Правда, карта вся какая-то странная. Пещеры обозначены не там, колодцы все испорчены или засыпаны. Интересно, нам одним такие карты достались?

С картами вышел конфуз. Атласы в библиотеке Оннда оказались недостаточно детальными. Зато в изобилии оказалось самых разнообразных карт окрестностей, «составленных с одобрения властей», ценность которых оказалась весьма сомнительной.

После того, как Бревин и Коллаис сличили карты, купленные у разных торговцев, их уверенность несколько пошатнулась. Общего, не считая очертаний крупнейших скальных массивов, рек и гор, у карт было мало.

– Ладно, – отозвался Бревин, засовывая пергаменты в сумку. – Видимо, все по очереди об это спотыкаются. Но если я ещё встречу этого купца, то заставлю сожрать эту карту, чего бы мне это не стоило.

Коллаис хихикнула.

– Теперь, похоже, я знаю, на что у тебя уходили деньги, – пояснила она, глядя на брата. – На штрафы.

– Смейся, смейся, – проворчал Бревин, поднимая с земли камушек и запуская его подальше. – Если такая умная, могла бы и предупредить.

– Ты ж у нас самый умный! Сам посуди – разве можно за пол-золотого купить подлинную карту? Удивительно, почему на ней не указаны крестиком зарытые сокровища. Я бы обязательно указала.

Бревин помолчал.

– Я знаю, что я сделаю, – и нехорошо усмехнулся. – Если нам удастся добраться до сокровищ, я обязательно отмечу их на карте. После того, как заберу. И продам эту карту другому лопуху.

– Сначала нам надо хоть что-нибудь найти, – возразила сестра. – Если я правильно понимаю, мы отдалились от цели.

– Почему это?

– Вода, – коротко ответила она, указывая на колодец. – Возле логова, которое мы ищем, всё должно портиться. Следовательно, чем хуже вода, тем ближе к цели.

– Верно! – воскликнул Бревин. – Как это мне в голову не пришло! Молодец, сестричка. Только давай сначала пообедаем, я уже с ног валюсь.

– Давай, – согласилась та и прислонилась к дереву. – Иди, собери дрова для костра.

Бревин выразительно посмотрел на сестру, поднялся и принялся выполнять поручение.

После обеда, конечно, полагалось отдохнуть. Кто ж занимается подвигами сразу после обеда! Бревин улёгся в тени, положив голову на свой рюкзак и рассматривал причудливые, сглаженные ветром очертания скал.

Сестра тем временем долго сличала «карты» и отрывочные записи, которые они сделали в окрестных деревнях. По слухам, непонятные, наводящие ужас на всё живое пришельцы появлялись дважды в год – во время солнцестояний. Все указания жителей трёх ближайших деревень указывали на эту полосу скал, длиной около километра. Да, искать придётся долго… Хорошо ещё, что до солнцестояния целых восемь дней.

– Насколько мы отошли от Оннда? – спросила она, не поднимая головы.

– Километров на тридцать, – ответил Бревин невнятно: в зубах он держал травинку. – Впрочем, здешние деревни подчиняются другому городу. Вон там, к северу…

– Дал… Далхар? Ну и почерк у тебя…

– Данхор. Неплохой город, между прочим. Жить в нём стоит гораздо дешевле, чем в Оннде.

– Столица, понятное дело, – и Коллаис вновь углубилась в раздумья.

Спустя пять минут она отложила записи в сторону.

– Всё сходится, – подтвердила она. – Надо возвращаться и обыскивать те скалы, возле засохших деревьев. Давай, собирай вещи, а не то мы не успеем до заката.

Чем ближе они возвращались к унылым и безжизненным скалам, тем мрачнее становилось на душе.

Страсть к поискам сокровищ рождается не только от алчности.

Некоторые ищут красоту, скрытую в очертаниях статуй, украшений и оружия; другие ищут знаний, запечатлённых в надписях и изображениях. Кому-то просто приятно прикоснуться к древности, кому-то нет никакого дела до рук, что прикасались к находкам века назад.

С течением времени не осталось сокровищниц, не охраняемых от посягательств грабителей. Как бы сильны не были запреты, как бы страшны ни были легенды, как бы изощрённы ни были способы защиты скрытого, всегда находятся желающие добыть охраняемое. Соревнование это подобно соревнованию брони и клинка: никогда не прекращающееся, но изредка склоняющее чашу весов то в одну, то в другую сторону.

Ралион, естественно, не является исключением. После первых веков колонизации Большой Земли, образования государств разного рода, постепенно появились те, кто был готов пойти на любой риск ради приобретения чего-нибудь неслыханного. После того, как были найдены и разграблены первые гробницы, что строились ещё до появления человека, поток искателей сокровищ невероятно возрос.

Они гибли десятками тысяч, но всегда приходили новые. Ни ловушки и охрана, не гнев потомков тех, чьи останки тревожили новоявленные «археологи», ни жестокие наказания – ничто не могло их удержать. Искатели приключений объединялись в команды и вызывали невиданный спрос на всё то, что служило единственной цели: выжить. Выжить после встречи с существами, призванными охранять тайники или поселившимися в безлюдных подземельях; после встречи с ловушками, хитроумными орудиями уничтожения; после встречи с конкурентами.