- Ясно. А кто такие падальщики?

- Не знаю. Сам не видел, а врать не буду. Но если труп оставить на ночь, то утром от него ничего не остаётся.

Вольнов отошёл от решётки. Было слышно как он устраивается поудобнее у стены. Макс постепенно пришёл в себя, тоже уселся. Встать в водостоке в полный рост было нельзя, да и сил нет.

- Вольнов, а как ты сюда попал?

- Я-то? Обыкновенно, как все. Я сам из Подмосковья. Город Фёдоров, может, слышал про такой. Дрянь городишко. Работы нет никакой, фабрика закрылась, одни торговые центры. Жена кое-как выкручивалась, ездила в райцентр, вроде нашла работу. Я бы тоже поехал, но денег нет разъезжать на маршрутках. Вот, звали одно время на завод. Но там порядок такой: есть заказ - паши без выходных по десять-двенадцать часов, нет заказов - гуляй в неоплачиваемый отпуск. Хозяин завода и рад бы всё по КЗоТу делать, да не он решает, а рынок... Жена стала поздно приезжать, вся вымотанная, ночью отворачивалась от меня к стенке. Я детей кое-как накормлю, в школу соберу, а сам мотаюсь по городу. Сначала вместе с другими тащил, что можно, с нашей фабрики. Видел бы ты нашу прядильно-ткацкую, сейчас она выглядит, словно её с неба бомбили. Потом пристроился в автомастерскую, шарашить. Но дело не пошло, мастерских много, а клиентов нет. Зимой хорошо - можно на дачи смотаться. У ваших москвичей, взять что-нибудь ненужное, на продажу. К вечеру, от всех этих дел, намучаешься, на обратном пути купишь себе баночку пива. Стоишь на тропинке, пьёшь. Домой идти нельзя - жена как увидит пиво - глазами бешено завращает. Алкоголизмус! А какой же я алкоголик? Разве я из дому несу?

Вольнов замолчал. Стало слышно, как он чиркает зажигалкой. Вскоре поплыл сладковатый запах табака. "Что ж он про сигареты-то спрашивал? Курил бы свои, - подумал Макс, - Хитрый мужик..." Вольнов же продолжал:

- Тут радость подвалила - товарищ - он вроде меня, только кругом холостой, - нашёл работу: в Москве, с общежитием и кормёжкой. И платят хорошо. Прибежал ко мне. Вдвоём-то сподручнее. Почистились мы, достали последнюю заначку, кое-как, зайцем, доехали по адресу. Спросили куда идти, добрые люди подсказали. Пришли на каменный колодцем двор. Там фургон стоит, какие-то люди ходят туда-сюда. Спрашиваем: "Кто у вас за главного?" Подходит хачик, высокий, сытый, холёный красавец: один только нос полметра. "Кто такие? Чего надо?" Мы ему говорим, вот порекомендовали обратиться сюда насчёт работы. Он нам в ответ: "Залазьте в фургон, сейчас поедем на объект, там и оформим все документы". Я чувствую - что-то не ладное и фургон не лезу. А хач этот уже суёт мне красную книжечку под нос. Что там написано, я не увидел. "А ну залазь, пока сопротивления не было". А за ним уже другой носатый появился, злющий, сунул мне дуло под рёбра. Затолкали нас в фургон, повезли.

В это время включилась вентиляция. Зашумел сильный тёплый воздух. По полу понесло мусор, стал засыпаться в решётку. Макс прижался к стенке, поднял воротник, хотя это мало помогало. Вольнов продолжал:

- Слушаешь, нет? Везли около часа. Вытащили где-то во дворе завода, автоматами загнали в подвал. Отобрали всё: телефон, паспорт. Начали оформлять документы: мне пять зубов выбили, товарищу тоже досталось. Объяснили работу: "Будете разливать боржом". Спустили нас ещё ниже, там вроде цеха и народу человек пятнадцать. Кто неделю уже, кто две. "Ах, ты, - думаю, - сука! Не дают человеку на родной земле вольно жить. Всё норовят уздечку на горло накинуть..." Ярился я, зверел, да силы выдохлись и тут на меня тоска нашла. "Никто, тебя Сашка, не будет искать. Никому ты не нужен..." Ночью заснул, голову как отшибло. Очнулись уже здесь. Похмелье дикое, отродясь такого не знал. И носатые вместе с нами. Глядим, а оружия при них нету. Ну, мы им и припомнили, вогнали носы в мозг.

- Дико, что ты рассказываешь. Это всё в Москве произошло?

- В Москве, дружище. А где ж ещё? Или ты думаешь, что Москва какая-то особенная? Она такая же, как и вся остальная страна. Только, что денег здесь больше, поэтому столица сверху приличная, налакированная, а внутри гнилая вся.

11

Пока Макс общался с обитателями тринадцатых этажей и коротал вечер в морге, Диана не теряла время зря. Разум её, сильно возмущённый бурным прощанием с Максом, с такой же силой вернул себе спокойствие. То, что в неё влюбились, новостью не стало, не в первый раз мужчины изливали свои чувства Диане. Решение Максима пожертвовать собой она объяснила инстинктом, а смелый поступок записала на счёт своего очарования.

Погоня шумела всё ниже и ниже. Следовало действовать, в первую очередь подняться как можно выше и попробовать вызвать помощь. Диана припомнила все сведения о четвёртом этаже и начала осторожную разведку.

Немо нашёлся на удивление легко. В наркотическом сне он вывалился из шкафа и лёжа без сознания, подёргиваясь и почёсываясь, пускал пузыри. Оставив его, Диана осмотрела лестницы на третий этаж - на каждой был заботливо уложен белый человеческий череп - местный эквивалент знака "вход воспрещён".

Пришлось вернуться к Немо. Дыхания его не было слышно. Наклониться Диана не желала, слишком отвратителен был этот грязный получеловек, с поломанными жёлтыми ногтями и спутанными колтунами на голове. Если бы Немо не дёргался во сне, Диана решила бы, что он сдох. Будь её воля, она сбежала бы отсюда, но это существо действительно могло принести пользу своими знаниями о подземелье. Приходилось дожидаться его пробуждения.

Где-то через час у Немо судорожно заходил кадык на нестриженной шее. Он сел на полу, не соображая где находится. Единственный глаз его открылся, замутнённое стекло зрачка словно оплавилось, и в него медленно вернулась жизнь. Немо уставился на Диану, сидевшую перед ним на стуле, с пистолетом в руке.

- К-х-м, как тебя там? Максим, ты сильно изменился с последней нашей встречи.

- Меня зовут Диана.

- А-а, ясно. Значит, ты всё-таки существуешь. Похоже, началась крупная игра.

- Ты знаешь безопасный путь на первый этаж?

Немо не ответил. Его сильно знобило. Он ползал почти на коленях, собирая в мешок свои пожитки. Диана с отвращением смотрела на него. Разговор у них не получился. Диана спрашивала, он отвечал невпопад. Говорил Немо, немного булькая, и часть слов застревала у него в горле, так что не всегда можно было понять смысл его фраз.

Они вышли в коридор. Немо сам осмотрел все лестницы, неодобрительно покачал головой на черепа.

- Наверх захотела? Нет, наверх сейчас никак нельзя. Сколько я спал? Зачистка-то была?

- Откуда мне знать? - Диана следовала за ним, держа оружие наготове.

Мало-помалу они разговорились, и Немо уяснил, что до зачистки ещё половина суток, и что апостолы убрались к себе вниз. Это его обрадовало, и он предложил спуститься к нему в убежище, которое находилось ниже тринадцатого этажа. По его словам выходило, что там можно переждать зачистку.

- А потом можно будет опять подняться до первого этажа - если вести себя осторожно и не лезть на рожон.

- Но как мы обойдем апостолов?

- Есть один способ.

Немо повёл её по бесчисленным переходам. Комнатки становились всё меньше и меньше. Под конец пришлось протискиваться боком по такой узкой щели, где Диане мешала её полная грудь. В какой-то момент её охватила паника, щель не хотела заканчиваться, да ещё потолок стал снижаться. "Что если она здесь застрянет? - Мелькнула у неё мысль, - Немо всё равно, ползёт вперёд как таракан". Но вот Немо исчез, пропал в темноте. Диана выдохнула и протиснулась ещё на несколько шагов.

Впереди открылась пропасть, уходила вниз, скрываясь в темноте. Немо висел, цепляясь за металлические скобы в стене. Лестница вела вверх и вниз.

- Что это?

- Шахта лифта.

- Значит можно на первый этаж подняться?

- Наверх этой дорогой нельзя, дура. Там детекторы стоят, срабатывают на человеческое дыхание, на биение сердца. Ударит током от ступенек, и сразу на дне окажешься.