- Последнее сражение обречено. Я победил.</p>
<p>
- Нет, - заявил даймё Като. – Ты жульничал.</p>
<p>
- Это тактика, - исправил Джек. – Вы сказали, что победитель определяется, не успеешь и глазом моргнуть. А Рику моргнул.</p>
<p>
Даймё Като скривился в безмолвной ярости. Он вцепился в веер так крепко, словно хотел переломить его пополам. Судья подошел к нему.</p>
<p>
- Гайдзин проиграл, - сообщил он. – Он был за линией старта.</p>
<p>
- Я не был…</p>
<p>
- Решение судьи окончательное, - заявил даймё с ухмылкой. Судья отвернулся от Джека и ушел.</p>
<p>
Джек понял, что игра была ужасно жестокой, ведь даймё и не хотел, чтобы Джек мог выиграть. Джек взглянул на Акико, что оставалась узницей у ног ухмыляющегося даймё.</p>
<p>
«Навеки связаны», - проговорил он ей одними губами и прыгнул на дохье.</p>
<p>
Патруль самураев собрался вокруг поверженного борца, пытаясь вытащить своих раздавленных товарищей, никто не заметил волю Джека. Он спрыгнул на пол додзе и ударил по шее ближайшего самурая рукой-ножом. Мужчина упал, как марионетка, чьи нити обрезали. Джек ловко выхватил катану поверженного самурая.</p>
<p>
Офицер патруля, поняв, что происходит, потянулся за своим мечом. Джек сбил его стремительным ударом локтем в челюсть. Он ткнул рукоятью катаны другого самурая, и тот упал, стукнувшись затылком. Пять других самураев пришли в себя и выхватили оружие. Джек напал на них, сбив одного из самураев на стонущего Рику, ударив другого мечом.</p>
<p>
Как только Джек расправился с патрулем, Акико упала вперед, словно в поклоне, и лягнула стража за своей спиной. Самурай отлетел. Он приземлился на ягодицы и проехал по полированному полу. Вскочив на ноги, как кошка, Акико побежала к Джеку. Но путь ей преградили два борца сумо, что сражались до этого. Они шли с разных сторон к ней, решив раздавить ее телами, Акико подпрыгнула и, сделав сальто, ушла от атаки. Титаны столкнулись головами. Затрещали черепа, они упали грудами плоти на пол.</p>
<p>
Джек яростно сражался, но ему приходилось сдерживать катаной четырех самураев, он был в опасности. Он отразил лезвие, летевшее к его груди, услышал свист рассекаемого воздуха сзади. Джек не успевал увернуться и с холодом ждал, когда лезвие вонзится в него. Но меч упал на пол, а враг издал сдавленный вопль, упав следом за своим оружием.</p>
<p>
Акико ударила его, рухнув на его спину с воздуха. Подхватив его катану, она присоединилась к Джеку, атаковав оставшихся самураев. Ударом Осенний лист она обезоружила одного, второго ударила с разворота, попав пяткой по челюсти мужчины с хрустом.</p>
<p>
- Какой план? – спросила она, когда Джек отбил атаку последнего самурая.</p>
<p>
- План? – воскликнул Джек, отбрасывая врага. – Так далеко я не думал.</p>
<p>
- Тогда нужно быстрее убираться отсюда.</p>
<p>
Они побежали к массивным дверям. Джек оглянулся. Даймё, хоть и слегка встревожился, следил с радостью за их побегом, словно снова смотрел соревнование. Уверенность даймё удивила Джека, но к ним с Акико уже устремились слуги, что стояли у стен.</p>
<p>
Джек и Акико пробивали себе путь, приближаясь к дверям. Нападали со всех сторон, но они справлялись с ними.</p>
<p>
Оставалось добраться до дверей…</p>
<p>
Словно гром, даймё Като хлопнул в ладоши. Шум эхом пронесся по залу, в который тут же ворвались слуги. Джек и Акико отступали, едва дыша.</p>
<p>
- А меня не обманули, гайдзин. Ты впечатляешь, - сказал даймё Като. – Ты напоминаешь мне легенду о яростной лягушке. Смелость там, где она не поможет.</p>
<p>
Он оглядел стонущие и отключившиеся тела в додзе.</p>
<p>
- Моим людям стоит поучиться умениям у тебя, - отметил он с восторгом. – Но, как бы ты ни цеплялся за свободу, я не дам тебе сбежать.</p>
<p>
Он ударил металлическим краем веера в бронзовый гонг, гул оглушил их. Двери распахнулись, додзе заполнили воины. Джек и Акико тут же оказались окружены направленными на них копьями.</p>
<p>
Даймё с жалостью взглянул на Акико.</p>
<p>
- Я же просил ничего не делать.</p>
<p>
</p>
<p>
37</p>
<p>
ПРИЗРАК</p>
<p>
</p>
<p>
Три мучительных дня… три ужасно долгих ночи… он не видел и не слышал Акико. Джек почти не спал из-за тревоги. Даймё Като убил ее? Переломил ей шею, как и обещал? Или пытал ее? Заставлял платить за смелость? Она не была ценной для даймё, не то, что Джек. И потому он мог надеяться, что она тоже в темнице, как он, что она сидит в углу и беспокоится за него. Джек представил, как она сидит, и освещает комнату лишь тонкие серп луны, едва проникая сквозь прутья решетки в крошечное окошко под потолком. Она могла выжить, могла смотреть на ту же луну. Три дня Джек цеплялся за эту мечту. Но хватка его ослабевала, кошмар тушил огонек надежды.</p>
<p>
«Даймё Като правит жестоко… гордится жестокостью своих самураев».</p>
<p>
Быстрая смерть была бы милосердием. Джек подвинулся и застонал от боли, потирая ушибленные ребра. Его проверяли дважды в день, чтобы принести еду – тонкую рисовую лепешку – и невкусную воду, а потом они каждый раз били его. Они не ударяли его серьезно, чтобы смочь отдать его Сёгуну, но делали пребывание в темнице болезненным.</p>
