Порфирий Войноральский узнал о деятельности одного из московских кружков П. Г. Заичневского и П. Э. Аргиропуло.

Студенты искренне, всей душой сочувствовали борьбе крестьян, а также национально-освободительному движению поляков против царского правительства. Так, в ответ на расправу с многолюдной демонстрацией в Варшаве против самодержавного гнета студенты Московского университета устроили собрание в церкви во время богослужения ко убитым демонстрантам. По его окончании Петр Заичневский выступил с речью, призывая к борьбе поляков и русских с общим врагом -- царизмом под общим Красным знаменем социализма.

Чернышевский и его соратники поддерживали связь с революционным студенчеством. "Современник" освещал студенческую борьбу, разгоревшуюся осенью 1861 г. Чернышевский дважды весной и осенью 1861 г. приезжал в Москву. В жандармском списке лиц, посещавших Чернышевского, значился член кружка Заичневского и Аргиропуло Д. П. Евреинов, который должен был доставить в Москву "Колокол" Герцена.

Летом этого года происходило объединение революционных сил в России и русской эмиграции в Лондоне. Сподвижники Чернышевского Н. А. Серно-Соловьевич, А. А. Слепцов и Н. Н. Обручев ездили в Лондон и вели с Н. П. Огаревым переговоры об организации в России тайного политического общества. В результате этого в No 102 "Колокола" появилась статья Н. П. Огарева "Что нам нужно", которую начали широко распространять в России в качестве программы будущего революционного общества. Позднее с образованием организации "Земля и воля" в 1862 г. программа была скорректирована и дополнена.

22 июня 1861 г. Заичневского и Аргиропуло арестовали -- первого в Орле, второго в Москве. Но члены их кружка не прекращали своей деятельности.

Правительство было обеспокоено активностью студентов, распространением книг, "опасных для алтарей и тронов".

Весной 1861 г. были составлены новые университетские правила. Они запрещали литографирование профессорских лекций, чтобы под видом их студенты не могли распространять литографированные нелегальные издания. Запрещались студенческие сходки, кассы, библиотеки. За право слушания лекций все должны были платить 50 р. в год, в том числе и бедные студенты, для которых существовали льготы (освобождение от платы).

Новые правила были враждебны народному образованию и развитию культуры. Введение этих правил стало толчком для широких студенческих волнений во всех университетских городах. Правительство двинуло против студентов войска в Петербурге, Москве, Казани.

В Петербургском университете волнения среди студентов начались 23 сентября 1861 г. массовой сходкой протеста против новых правил, а 25 сентября прошла первая студенческая уличная демонстрация -- шествие к дому попечителя учебного округа. 27 сентября весь университет был наводнен полицией. Вход студентов в здание университета был запрещен, университет закрыт, занятия прекратились. Началась волна арестов. Но сходки студентов продолжались. Студентов университета поддержали студенты других учебных заведений и прогрессивные профессора, среди которых были: П. Л. Лавров, профессор Артиллерийской академии, будущий идеолог революционного народничества; А. Н. Энгельгардт, профессор этой же академии, будущий автор знаменитых писем "Из деревни"; Н. В. Шелгунов, соратник Чернышевского, и др. 12 октября на толпу студентов, собравшуюся у дверей университета, напала полиция, к ней присоединились войска. Несколько сот студентов отправили в Петропавловскую крепость.

В Москву известие о событиях в Петербурге пришло 27 сентября 1861 г. Оно всколыхнуло студентов университета. На сходке 1-го и 2-го курсов юридического факультета студент Евгений Гижицкий прочел обращение петербургских студентов университета к московским студентам. Затем это обращение было прочитано в тот же день на филологическом и физико-математическом факультетах. Усилия инспектора прекратить сходки ни к чему не привели. Университетский совет отправил ректора и деканов к генерал-губернатору с сообщением, что университет не может "укротить" студентов. Но генерал-губернатор счел преждевременным вызов войск. 28 сентября распоряжением совета университета были прекращены занятия на 1-м и 2-м курсах юридического факультета. Студенты решили обратиться с протестом против новых правил к царю и передали этот адрес генерал-губернатору Тучкову. Последний потребовал смягчения требований и составления адреса на имя министра народного просвещения Путятина. В новом обращении студентов содержались следующие требования:

1. Отмена обязательной платы за право слушания лекций для бедных студентов.

2. Разрешение избирать из среды студентов своих кассиров для сбора, хранения и раздачи денег, жертвуемых студентам в пользу своих бедных товарищей.

3. Разрешение избирать от студентов выборных для решения вопросов с начальством.

4. Открытие Петербургского университета.

Для передачи этих требований были выбраны три делегата; студент юридического факультета А. М. Крыжов, вольнослушатель В. С. Праотцев и студент И. И. Кельсиев. Желая придать студенческому движению политический характер, студенты задумали организовать шествие в годовщину смерти профессора Т. Н. Грановского, любимого студентами выдающегося педагога и прогрессивного общественного деятеля. Лекции Грановского позволяли понять общность исторического развития Западной Европы и России, носили антикрепостнический характер, развивали у студентов стремление к правде, к приобретению действительно научных знаний. Шествие студентов к могиле Грановского 4 октября 1861 г. стало первой в Москве политической демонстрацией.

Активное участие в этих событиях принял и Войноральский со своими друзьями. Он в числе первых 4-го октября пришел к месту сбора. Собралось несколько сот студентов. Они прошли к Пятницкому кладбищу. У могилы профессора начался митинг. В выступлениях звучало решительное осуждение действий правительства.

Поодаль за оградой сосредоточились наряды полиции. Закончив митинг, студенты, соблюдая порядок, шеренгами направились обратно к университету.

Когда адрес студентов к министру просвещения был окончательно подготовлен, трое студенческих депутатов пришли к попечителю Исакову с просьбой его рассмотреть. Попечитель резко ответил: "Никакого прошения я не приму и с депутатами говорить не намерен!" Сообщение об этом вызвало бурю негодования. Студенты огромной толпой устремились в здание нового университета в профессорскую комнату, где находился Исаков. Войноральский с друзьями протиснулся сквозь толпу, и вот они в профессорской комнате. Бросив сумрачный взгляд на студентов, Исаков громко сказал: "Я еще раз повторяю, разговаривать не намерен ни с депутатами, ни с кем-либо из студентов, и, если вы не покинете сейчас же комнату, придется употребить власть и применить к вам военную силу".

Ропот пробежал по студенческим рядам. Они начали наступать на Исакова, пока не прижали его к стене. Войноральский пропустил впереди себя Крыжова как депутата, который обратился к попечителю.

-- В вашей власти одним словом прекратить волнения студентов, не прибегая к крайним мерам, нужна лишь справедливость.

Войноральский вырвался вперед: "Бесчеловечно лишать бедных студентов права учиться!"

-- Я не могу ничего добавить, -- ответил Исаков, -- ибо если я отвечу утвердительно, то я солгу, а лгать я не намерен: против силы я должен сам действовать силой!

Фактически студентам было брошено и лицо обвинение в насилии, в безнравственных, недостойных действиях. Кто-то крикнул: "Подлец! Сын палача!" Поняв всю бесполезность разговора с попечителем, студенты начали расходиться.

Разговор в профессорской комнате не остался без последствий. Исаков отправился к генерал-губернатору и обратился к нему с просьбой арестовать студентов по представленному им списку.

Собравшиеся утром 12 октября около университета студенты узнали, что в прошедшую ночь арестовано около 10 участников вчерашних событий. Студенты обратились к Исакову, желая узнать о причинах арестов. Но Исаков отказался от всяких объяснений. Волнуясь за судьбу товарищей, студенты направились к дому генерал-губернатора. Они видели, что у манежа сосредоточены войска, а следом за ними двинулась полиция. Кольцо замкнулось. Но не идти было нельзя.