Максимилиан Загибалов отмечал: Захаров "заставлял нас читать лучшие произведения наших писателей, как, например, Гоголя, Пушкина, Лермонтова, Тургенева, относиться критически к прочитанному... под его влиянием все стали читать Белинского и учредили домашние литературные вечера". Ученик В. И. Захарова П. Ф. Филатов, отец, знаменитого советского окулиста академика В. П. Филатова, в своих воспоминаниях показал, какую важную роль сыграли в жизни учащихся Дворянского института передовые учителя. П. Ф. Филатов писал: "Я задаю себе вопрос, почему многих из нас не исковеркало это заведение, предоставленное произволу таких учителей-надзирателей, как Дьяконов... и такому директору как Огонь-Догоновский? Почему из нас вышли люди, а не нравственные уроды? Мы обязаны отчасти влиянию своих родителей, зорко следивших за своими детьми... отчасти же влиянию тех учителей, которые вносили в нашу жизнь честный взгляд и высокие нравственные принципы. Такими светлыми личностями были учителя русской словесности В. И. Логинов и В. И. Захаров, учитель математики И. Н. Ульянов, естественной истории А. П. Горизонтов, В. А. Ауновский... и еще, может быть, некоторые... Они внесли в нашу жизнь отвращение к карьеризму и к материальной наживе".

Быстро мчатся годы учебы. Настало время окончания гимназии. У всех выпускников гимназии 1859/60 учебного года ярко запечатлелась в памяти блестящая речь В. И. Захарова, посвященная жизни и сочинениям В. Г. Белинского, на годичном торжественном акте. Порфирий не сводил глаз с учителя, который взволнованно, с блеском свойственного ему красноречия говорил о влиянии творчества великого критика на развитие литературы, воспитание гражданственности, высоких нравственных принципов. Захаров предсказывал, что статьи Белинского станут настольной книгой каждого образованного человека. Речь его вызвала открытое возмущение реакционно настроенных педагогов гимназии и высшего начальства.

Директор Лубкин, ценивший в Захарове замечательного педагога, писал, подводя итоги переводным и выпускным экзаменам в 1860 г.; "Преподаватель Захаров с полной любовью и искренним одушевлением занимался своим делом; ответы учеников были ясны и отчетливы, в них видно было пробужденное преподавателем желание все понять самим... ученики все хорошо себе усвоили... Преподавание Захарова и умение завлечь учеников к своему предмету делают ему честь и заслуживают внимания начальства".

Лучшие из выпускников гимназии 1860 г. за успехи в учебе получили аттестаты с правом поступления в высшие учебные заведения без экзаменов. Одним из них был и Порфирий Войноральский. С ним вместе закончили гимназию его друзья -- Дмитрий Юрасов, Дмитрий Каракозов, Максим Загибалов, Павел Федосеев, Николай Хлебников, Владимир Шилль.

В этом же году Войноральский поступает на медицинский факультет Московского университета. Одновременно с ним поступили в университет и его друзья по гимназии, кроме Дмитрия Каракозова, ставшего позднее -- в 1864 г. -- студентом Московского университета.

Москва очень поправилась Войноральскому и его друзьям. Они любили бродить пешком по булыжной мостовой от университета к Тверской улице или к Арбату.

В свободное от занятий время Войноральский и его друзья посещали театры и концерты, читали много книг русских и европейских писателей. Любили стихи, споры на дружеских вечеринках с песнями и танцами. Но при этом молодые люди внимательно следили за всем происходящим в стране и за рубежом. Особенно их волновало положение крестьян и фабричных рабочих. Они изучали статьи в демократических журналах "Современник", "Русское Слово", которые передавались из рук в руки.

Наступил 1861 год и принес 19 февраля несть об "освобождении" крестьян от крепостной зависимости. А уже через месяц после опубликования манифеста о крестьянской реформе в 449 помещичьих имениях вспыхнули волнения крестьян, требовавших настоящей "воли". Так с конца 50-х сложилась, а с реформой 1861 г. явственнее стала развиваться революционная ситуация в стране. Крестьянская реформа хотя и ликвидировала личную правовую зависимость крестьян от помещиков, но фактически была проведена в интересах господствующего класса и поставила ограбленное крестьянство на грань обнищания и разорения. У крестьян отрезалось в пользу помещиков до 40--50 % земли, они потеряли право безвозмездно пользоваться лугами и лесами, попали в экономическую зависимость от тех же помещиков.

Войноральский и его друзья внимательно следили за ходом реформы, горячо обсуждали каждый выходящий номер журнала "Современник", где Н. Г. Чернышевский и его соратники разоблачали грабительский характер крестьянской реформы. Вся передовая Россия понимала, как умело проводил Чернышевский идею революционной борьбы сквозь "препоны и рогатки цензуры".

Размах восстаний ширился, росло число участников. Царское правительство перешло к открытой расправе с ними. 937 крестьянских выступлений было усмирено военной силой. Все честные люди России возмущались злодеяниями царских властей.

Из печати, при личных встречах узнавал Войноральский подробности об усмирении крестьянских волнений в Пензенской губернии.

Центрами крестьянских волнений в губернии стали селения Черногай Чембарского уезда и село Кандеевка Керенского уезда. Сюда стекались тысячи крестьян. Они требовали, чтобы вся помещичья земля была отдана тем, кто ее обрабатывает. Руководителем протестующих крестьян был Леонтий Егорцев. Он утверждал, что помещики задержали царскую бумагу о крестьянской воле, а царь приказал "всем крестьянам выбиваться от помещиков на волю".

9 апреля в Черногае собралось около трех тысяч крестьян из 33 окрестных селений. Прибывшая рота солдат открыла по ним огонь. Но восставшие не дрогнули и, хотя были вооружены в основном палками, бросились на солдат и обратили их в бегство.

По дорогам, ведущим в Кандеевку, были расставлены крестьянские патрули, организована почта для передачи из селения в селение нужных сведений.

16 апреля в Кандеевку прибыло уже девять рот солдат. Они сделали по крестьянам три залпа в упор. После каждого залпа восставшие кричали: "Все до одного умрем, но не покоримся!" И только когда солдаты бросились в штыковую атаку, им удалось сломить сопротивление крестьян, рассеять их ряды. Свыше 400 человек было арестовано, сотни высечены розгами, 33 сосланы на каторгу, а 20 "бунтовщиков" -- на поселение.

Однако и после разгрома крестьянского выступления помещикам приходилось отправлять крестьян на полевые работы только под конвоем солдат.

В селе Бездна Казанской губернии собралось до 10 тысяч крестьян, вооруженных кольями, вилами, топорами. На борьбу с ними было брошено 12 рот солдат. После шести залпов из толпы крестьян вышел Антон Петров, держа над головой положение о реформе 19 февраля. Он был схвачен, закован в кандалы и отправлен в тюрьму, а 18 апреля расстрелян на глазах крестьян села Бездны.

На жестокое избиение и расстрел крестьян откликнулась и революционная эмиграция. Герцен в "Колоколе" опубликовал серию статей -- "Апраксинские убийства", "Русская кровь льется", в которых заклеймил преступление царских палачей, их гнусную расправу над безоружными крестьянами.

В условиях революционной ситуации Чернышевским и его соратниками была выработана программа действий. Она состояла в обращении к различным слоям общества с разоблачением реформы 19 февраля как обмана народа. Чернышевский написал прокламацию "Барским крестьянам от их доброжелателей поклон", Н. В. Шелгунов -- "Русским солдатам от их доброжелателей поклон", М. Л. Михайлов и Н. В. Шелгунов -- прокламацию "К молодому поколению". Появились три листка газеты-прокламации "Великорусс". В прокламациях содержался призыв к борьбе против самодержавия, требования передачи земли крестьянам и социалистического переустройства общества.

Активное участие в распространении прокламаций среди народных масс приняло студенчество. Возникло много революционных кружков учащейся молодежи, особенно в университетских городах -- Петербурге, Москве, Казани, Киеве и др. Здесь были организованы нелегальные библиотеки, издание литографским способом запрещенной литературы.