Только сейчас она поняла, что она сказала, что она ляпнула. Она хотела его задеть, хотела на подсознательном уровне, но добившись этого, поняла, что это больно и ему, и ей. Теперь слезы текли медленно, и от того, что их почти не осталось, она начала бить руками о песок, крича и издавая звуки боли. Она была готова убить себя за такие слова. Василиса за всю свою жизнь не говорила нечего ему такого, и это было правильным. Рука полетела к ее щеке, она била себя по щекам. При очередном заносе, ее рука остановилась под давлением его руки. Он поднял ее и прижал к себе так крепко, что отделить их друг от друга никто не мог. Она опустила голову ему на плечо, заикаясь от слез, и пытаясь дышать.

В этот вечер она ночевала у Арсения.

***

Было пасмурно. Утро было похоже на ночь теменью и вставать с кровати не хотелось, но Василиса встала и пошла на холодный балкон, чтобы привести свои мысли в порядок.

Итак, у Миры была запись с дракой, и, возможно, запись, где Василиса была очень сильно пьяна, где она на очередной вечеринке (еще до отношений с Пашей) целовалась с парнем в туалете, когда зашла Мира с камерой. Тот явно не трезвый представитель мужского пола исследовал ее тело руками, и все это выглядело крайне непристойно. Тогда это было все игрой, а теперь это могло сыграть с Василисой очень злую шутку.

-Вот черт, - произнесла она, взглянув на время. Было еще только семь часов. А значит, она потеряла час сна, что было немаловажно.

Мать была дома и возилась на кухне с завтраком. В желудке заурчало, и она поплелась на кухню.

-Доброе утро, - деловито произнесла она, делая бутерброды.

-И тебе не хворать, - усмехнулась Василиса, протягивая руку в холодильник и вынимая оттуда ряженку. Мать пропустила ее слова мимо ушей, впрочем, как всегда.

-Как дела в университете?

Отпив из бутылки ряженки, она взяла булочки со стола и направилась в свою комнату сопровождаемая Бицепсом, который учуял запах молочного продукта.

Вот такой простой игнор Василиса всегда применяла, когда было слишком много вопросов от матери. Да, в идеальной семье, может быть идеальная дочь бы попробовала поговорить с матерью, а идеальная мать попыталась понять идеальную дочь, но это не их семья. Тут было безразличие родителей, и самостоятельная жизнь дочери.

Мобильник заверещал неизвестной трелью - это означало то, что звонил номер незаписанный в ее телефонной книжке. Несколько секунд подумав, она взяла трубку.

-Да.

-Чего так грустно! Ты забыла, что сегодня второй супер день? - весело заговорил Ник, а затем серьезно добавил, в своей манере: - Мы через час подъедем, а ты пока подбери платье в университет и отдельное на вечеринку.

-Я не иду, - спокойно ответила Вася, откусывая булочку с изюмом.

-Куда именно? - усмехнулся он.

-На вечеринку.

-Не обсуждается, - и Ник сбросил трубку.

"Наглый неотесанный придурок!" - подумала Вася, зло откусывая еще кусок от булки. Теперь борьба была слишком обоснованной, но Вася могла ее просто опустить и проигнорировать. Не сейчас. Когда одно имя Миры заставляло ее сжимать кулаки. Не сейчас. Когда она поняла, что глупо поддается эмоциям и не противостоит этому. Если она будет молчать, ее утопят, громко, но менее болезненно, если она будет бороться: либо она выиграет, но станет такой, отчего избавилась, либо проиграет, что причинит ей смертельную боль.

С наигранным энтузиазмом она нашла в шкафу черные классические шорты и белую как снег блузку без рукавов. Она примерила этот лук и поняла, что он ей очень идет. Раньше ей в голову не приходило, что классика может так играть с ее дерзкой прической. Она немедля потянулась к нижнему ящику, вытянула черный галстук и повязала его на шее. Осталось накрасить губы ярко-красным. Она не возвращалась к старой Ваське, но хотела, чтобы ее измена в имидже была четкой чертой между: "до" и "после".

К назначенному времени в ее шипованной сумке лежало черное платье с игривым рукавом в три четверти, и был сделан звонок Маринке с просьбой замены ее на сегодняшний вечер.

Надев ботинки с причудливым названием "чукка", которые она приобрела по огромной скидке в августе, она воткнула в уши гвоздики и вышла.

Бродяга стоял у люка, обнюхивая его. Вася чертыхнулась и стукнула себя по лбу. Она немедля пошла к киоску "Курица-гриль" и, купив собаке целого цыпленка, пошла обратно. Машина уже стояла.

"К черту!" - ругнулась она в мыслях, не желая, чтобы это увидел псих-Ник и молчун Марат. Она подошла к люку и осторожно положила курицу на железную поверхность. Собака при первом шаге Василисы убежала на пару метров. Вася уже знала поведение собаки и направилась к машине. Бродяга дернулась с места и бросилась на еду.

В этот раз Ник вышел из машины, чтобы открыть ей дверь, при этом, не забыв сказать:

-Не платье, но неплохо.

-Тебя не спрашивали, - черканула она в ответ, залезая в авто.

-Привет, - тут же произнесла Юля, играя ямочками на щеках. Она была одета в белый пиджак, под которым красовалась бежевая майка, и в ярко-синие джинсы с дырками на коленках.

-Ага, - улыбнулась Вася, стукая по спинке сидения рукой, где сидел Ник, - Еще раз будешь принимать за меня решения, твою красивую мордашку увидят лишь на опознании.

Марат до того пивший колу поперхнулся, и загоготал.

-Очень смешно, - кинул Ник другу, а затем добавил: - Не забывай про гитару. И кстати, твои шансы малы на ее приобретение, если ты не пойдешь сегодня на вечеринку.

Гитара сейчас меньше всего ее волновала, но проигрывать она не хотела. Был еще один жирный плюс похода на День Рождения к избалованной девчонке - это возможность застать Миру в нетрезвом состоянии и удалить запись.

-Заткнись, я иду.

-Хах, я так и думал, - ответил он, закуривая сигарету. Плотный дым поплыл по салону машины.

-Не из-за твоей типа "уловки", - ответила Василиса, поправляя колготки на коленке.

Он просунул свою голову между сидений:

-Я слушаю.

-Не дождешься.

Сегодня у них было три пары, и они пролетели так быстро, что Вася с неохотой поняла, что время незамедлительно близится к вечеринке. Все три пары они сидели на последнем ряду, Юля аккуратно записывала лекции, Вася пыталась писать, но из этого выходили какие-то каракули, Ник то и дело, что-то бубнил Марату, а Марат в свою очередь что-то шептал Нику. Как ни странно с Мирой они не виделись вообще.

-Время уже три. Может пока ко мне? - спросила Юля, глядя на наручные часы.

-Пошли, - ответила Вася, закрыв рот Нику, который хотел что-то сказать.

Снова они ехали под остроумные шуточки Ника, молчание Марата и смех Юли. Вася была безучастна, но вдыхала всю эту атмосферу без отвращения как раньше. Она начала привыкать.

Запах кофе витал повсюду. Юля стояла у кофеварки, наливая кофе в пухлые кружки, а Василиса сидела у камина, наблюдая за сгорающими дровами.

-Ты точно хочешь ехать туда? - послышался рядом голос. Далекий. Добрый.

-Мне все равно, - пожала плечами Василиса, подгибая колени ближе и положив на них подбородок.

Затем между ними легла пауза. Ник и Юля, не замечая их, разговаривали о сегодняшней вечеринке. Они неплохо ладили, хотя были такие разные.

-Огонь, - низко произнес он, отчего Вася сдвинула брови, не понимая ход его мыслей, - Успокаивает. Значит, ты сейчас нервничаешь, - он был до чертиков невозмутим.

-Неправда, - попыталась отмахнуться она, но затем взглянула на него. Он был таким огромным рядом с ней, но почему то не устрашающий, наоборот, понимающий. Он не смотрел на нее, его глаза были заняты огнем, и в их серой глубине виднелось ярко желтое отражение. Он резко перевел на нее взгляд, улыбнувшись:

-Правда, - затем он встал и пошел к столу, оставив ее задуматься над его словами.

Спустя два часа.

-Васька! - вскрикнула Юля, увидев на подруге черное платье, - Оно твое!

-В смысле? - произнесла Вася, нахмурив брови и неуклюже оттягивая платье вниз. Оно было слишком короткое - на ладонь выше коленок. Это ее чертовски смущало, после полугодовалого ношения джинс.