Слова "во время войны" Сталин выделил голосом и сделал паузу, наблюдая за реакцией министров, оба замерли в ожидании продолжения. Восемь лет войну старались не поминать лихом, слишком уж большое горе советскому народу она принесла, и вот снова, а ведь казалось бы ничего не предвещало.
- Да, товарищи, снова на пороге война, и даже если нам удастся избежать прямой войны в Корее, обойдясь "испанским" вариантом с добровольцами, то мы неминуемо сцепимся где то в другом месте, поэтому нам следует сразу проявить должную решительность. Наше миролюбие не должно принимать характер постоянных уступок.
Сталин знал, что СССР испытает водородную бомбу раньше США, что раньше выйдет в космос, поэтому принял твёрдое решение драться за Корею до полной победы. К тому же знание того, что его преемники идя на постоянные уступки доуступались в итоге до добровольной капитуляции и роспуска Союза, придавало этому решению некий фатализм. Голос его звучал с какой то неслыханной до сего момента интонацией, и если бы присутствующие не были убеждёнными атеистами, они бы подумали, что это интонация пророческая. Но проняло в итоге и атеистов, первым взял слово Вышинский.
- МИД немедленно займётся подготовкой нового договора с китайскими товарищами. КВЖД с полосой отчуждения попытаемся привязать к московскому договору от 1950 года. Мы им предложим что нибудь взамен?
Вышинский бывший ещё сокамерником Сталина в Баиловской тюрьме, и близко знавший его уже почти полвека, почувствовал тем не менее в посыле Вождя нечто новое. "Может и китайцы нам уже не совсем товарищи..."
Сталин оценил шутку старого соратника.
- Предложим, Андрей. Хорошо подумаем, всё посчитаем и предложим. Но договор о КВЖД не может так долго ждать. Товарищ Мао приглашён мной в Москву для обсуждения широкого круга вопросов, оставим вопрос компенсации до его приезда. Ещё по твоим каналам...
Товарищ Сталин протянул министру иностранных дел папку, Вышинский начал развязывать тесёмки, Маленков отвернулся, вдруг заинтересовавшись чем то в углу кабинета. В папке лежал лист бумаги, на котором рукой Сталина весьма загадочное поручение.
"Срочно! Разыскать и бережно, без огласки доставить в Москву гаванского адвоката Фиделя Алехандро Кастро Рус 1926 г. р. и аргентинского доктора Эрнесто Рафаэля Гевара де ля Серна 1926 г. р. (может оказаться в любой из стран Латинской Америки, искать в лепрозориях и больницах для бедных)"
Андрей Януарьевич прочитал, кивнул Сталину утвердительно и закрыл папку. Маленков наконец рассмотрел всё интересное в углу, и нарушил молчание.
- План пятой пятилетки менять не придётся, товарищ Сталин?
- Придётся в сторону повышения обязательств, товарищ Маленков. Помимо дальневосточных дел, найдите в Институте точной механики и электротехники создателя электронно-счётной машины Лебедева, и обсудите с ним план срочного развития электроники в новую полноценную отрасль промышленности. По полученным данным, мы совершенно недостаточно внимания уделяем этому важному направлению развития техники и рискуем отстать в этом важнейшем для обороноспособности страны вопросе от США, что непозволительно.
Что за данные и откуда они получены, Маленков, разумеется, уточнять не стал, получены и получены. Тем более он даже не подумал ставить под сомнение их достоверность, раз данные озвучил Сам, значит они правильные. Председатель правительства понимающе кивнул, сделал пометку в спец блокноте, и поднял глаза в ожидании продолжения, которое и не замедлило последовать.
- Следует отозвать из Польши для консультаций маршала Рокоссовского, восточные события не замедлят сказаться в Германии, и от польской народной армии будет зависеть очень многое, и нас очень интересует её боеспособность на данный момент. Действуем пока скрытно, поэтому придумайте благовидный предлог. Основной вопрос повестки будущих консультаций - Западный Берлин. Этот прыщ в новых политических реалиях нас совершенно не устраивает, его необходимо выдавить, пока он не стал большой проблемой.
Сталин диктовал поручения своему несостоявшемуся преемнику и размышлял - на кого же теперь оставлять страну. "Тот, кто имея все властные полномочия проиграл аппаратную борьбу какому то Хрущёву, много хуже того же Хрущёва. Но и Хрущёва нельзя, он обычный карьерист, для него власть - это цель, а не средство. Кадровый голод, хоть совсем не умирай. И посоветоваться не кем..."
Сталин внимательно изучил все двадцать листов, исписанных своей рукой, но чужой волей - ни единого намёка. Было так то, так то и так то, а в итоге позорное поражение дела всей его жизни.
16 декабря 1952 года, Кабинет Сталина
Все прошедшие с момента получения пророчества дни, Сталин вёл себя предельно осторожно, стараясь как можно меньше влиять на происходящие события. Он отлично понимал, что одним неаккуратным движением вполне способен изменить саму историю, поэтому все его публичные встречи были либо на максимально нейтральные темы - с деятелями культуры и науки, либо имели второй, секретный протокол. История не изменилась, и 16 декабря министр внутренних дел Лаврентий Павлович Берия прибыл с докладом об измене Власика и просьбой о его аресте. Сомнений не осталось, а признаться, они сохранялись до последнего момента, но нет, подтвердилось - это на самом деле было пророчество, а не временное умственное помешательство. Министр гозбезопасности Игнатьев заканчивал свой доклад, всё время которого Сталин, заложив руки за спину, размеренным шагом прохаживался у него за спиной. Любил товарищ Сталин такие шуточки.
- ...пошёл на сотрудничество со следствием добровольно, сейчас даёт признательные показания. Они конечно ещё нуждаются в проверке, но известные нам факты полностью подтверждаются. Признаёт превышение служебных полномочий, использование аппарата МВД в целях препятствия проведению законного следствия. А вот с Власиком довольно интересная картина получается, по нему инициатива исходит снизу, не исключено, что в этом случае, Лаврентия Павловича сыграли в тёмную. Всех фигурантов по делу Берии арестовали тихо, шестнадцать человек, среди них Меркулов. Его на всякий случай. Следствие ведётся. Меркулова отпускать?
- Как он себя ведёт?
- Очень прилично, ответил на все вопросы, потом попросил бумаги, и что то пишет, видимо пьесу.
- До утра не отвлекай, а то спугнёшь ему музу. Ты веришь в то, что Лаврентия Берию могли сыграть в тёмную какие то исполнители?
Игнатьев к вопросу оказался готов.
- Не исключаю, товарищ Сталин. Товарищ Берия оказался в непростой ситуации и мог схватиться за подставленную соломинку, ему нужен был громкий успех, а дело Власика на взгляд наших экспертов сфальсифицировано очень профессионально. Если бы мне представили такое дело, я бы тоже немедленно бросился к вам на доклад. Берия только накануне вернулся с "Объекта", вникнуть просто не имел времени, а то, что доклад ему представлен именно вчера, уже установлено вполне достоверно.
- Хорошо. Компетентные товарищи уже в курсе, а широкой огласке факт ареста товарища Берии мы пока предавать не будем. Официально он будет считаться госпитализированным для обследования. Разреши ему сделать звонок семье. Сколько времени потребуется на проверку его показаний?
