Этерас начал бережно складывать находку, чтобы упрятать её за пазуху и вдруг заметил, что на оборотной стороне карты тоже есть какой-то рисунок. Юноша мгновенно развернул найденный артефакт и перевернул его. В чётких ровных линиях, разрезающих кожаное полотно вдоль и поперёк, путешественник быстро опознал план какого-то места. Длинный широкий коридор с многочисленными ответвлениями, как правило, более мелкими. Круглая комната с нарисованным в центре свитком, комната с изображением посоха... Это план подземелья - догадался Этерас. Причём того самого, которое он сейчас исследовал. Юноша быстро сориентировался, найдя на нём библиотеку - она изображалась в форме круглой комнаты с нарисованным в центре свитком. Этерас провёл взглядом дальше по кожаному полотну карты и с изумлением обнаружил, что помещение, в котором он находится, изображено ближе к входу в подземелье, чем к его противоположному концу. Он впервые в жизни оказался в столь огромном подземном строении. Если карта верна и Этерас не ошибся с масштабами, то даже на поверхностное изучение этого места может уйти не один день.

Юноша перевёл взгляд на противоположный от лестницы конец подземелья - там, согласно плану, коридор заканчивался входом в огромную пещеру, на которой жирной золотой краской была изображена корона. Размеры пещеры в несколько раз превышали величину библиотеки и оружейной вместе взятых. Этерас с изумлением взирал на карту. Он начинал понимать, что ключевым местом подземелья может оказаться вовсе не библиотека. А это значит, что придётся возвращаться наверх за новыми факелами, запасов которых, если хорошо подумать, может и не хватить для осмотра всего подземелья. Так или иначе, но юноша решил не менять своих планов и сначала изучить библиотеку.

Этерас бережно сложил карту и спрятал её за пазуху - вернувшись наверх, он положит её в тубус, который надёжно сохранит от непогоды и прочих дорожных злоключений. Ну а пока ветхая кожа полежит у него под одеждой и погреет юношу в холодном древнем подземелье.

Юноша уже приметил было массивную книгу на полке ближайшего стеллажа, сохранившуюся, судя по виду, чуть лучше своих соседей, однако бросив последний взгляд на разбитую витрину, вдруг обнаружил, что под стеклом покоился ещё один предмет. Маленький прямоугольный кусочек в точности такой же кожи, на которой была нарисована карта Альтарана и план подземелья. Этерас бережно поднял его и отряхнул от осколков. Перед его взглядом оказалась короткая записка - чернила или краска, которыми она была написана, сильно выцвели, однако буквы настолько хорошо въелись в кожу, что юноша смог различить каждую из них.

'Братьям по дару и вере.

Наша земля и ваша твердыня: Аль-Тар и Тэл-Анроф на коже неверного.

Брат Хорос, 107 г. после погребения'.

Несмотря на древний доэреонорский стиль и грамматику письма, Этерас к своему удивлению смог целиком прочитать записку. Буквы и слова, использовавшиеся в ней, за тысячи лет почти не изменялись, а с теми, которые всё же претерпели видоизменения, произошло это в эпоху Эреонора и юноша, уже знакомый с эреонорской письменностью, смог распознать их.

'Наша земля и ваша твердыня, - медленно проговорил юноша, размышляя над прочитанным. - Аль-Тар, должно быть, это 'наша земля' или Альтаран, его древняя форма написания, а вот Тэл-Анроф или 'ваша твердыня'... Что я обнаружил под витражом, помимо записки? Карту Альтарана и план подземелья. Аль-Тар или Тэл-Анроф. Тэл-Анроф! Вот как называется это место!'.

Тэл-Анроф! Тэл-Анроф! Этерас с восторгом произнёс это слово несколько раз, после чего его внимание привлекла вторая половина записки. '...На коже неверного', - ещё раз прочитал юноша, убедившись, что не ошибся. Да, буквы и получавшиеся из них слова он знал хорошо - там было написано именно то, что написано.

Смутное подозрение закралось в сердце Этераса. Ещё когда он рассматривал карту, материал, на который она была нанесена, показался ему слишком бледным и светлым для обычной кожи. С нехорошим предчувствием он запустил руку за пазуху и ещё раз пощупал свою находку. Так и есть - кожа была чересчур тонкой и мягкой для того, чтобы принадлежать дикому зверю.

Этерас вдруг ощутил нахлынувшую на него волну отвращения и ужаса, вызванную осознанием того, что мог иметь в виду брат Хорос, оставивший это зловещее послание в 107 году 'после погребения'. Указанная дата не говорила юноше ровным счётом не о чём. Современное летоисчисление велось кармеолцами с того года, когда на Альтаран приехали Кудесники - древние пророки, рассказавшие людям об истинных богах и их учениях. Это знаменательное событие, в корне изменившее религиозные традиции и культуру жителей полуострова, а быть может и всего материка, произошло 1147 лет назад. Так началась новая эра и новая эпоха для всех населяющих Альтаран народов. Сейчас шёл 1147 год и Этерас никогда не слышал ни о каком 'погребении'.

Вслед за испытанным ужасом и отвращением пришло ощущение фантасмагории происходящего. Этерасу показалось, что он каким-то образом попал в другую альтернативную реальность, в которой вся история написана по-своему и совершенно другими людьми. И правила этого мира явно отличаются от тех правил, к которым привыкли народы Альтарана. Юноше осталось лишь понять - останется ли он здесь сторонним наблюдателем, которому предначертано рассказать об этом мире другим - там наверху, или вдруг станет действующим лицом.

Этерас почти не удивился, когда из коридора послышался шорох и вслед за ним ржавое бряцание, будто кто-то вынул из древних ножен всеми забытый ещё в прошлой эре меч. Это был ответ на прозвучавший лишь в мыслях вопрос и этот факт пугал юношу больше, чем то, что он сейчас слышал.

Судорожно всматриваясь в темноту подземелья, Этерас задержал дыхание и весь превратился в собственный слух. Звук повторился. Сейчас это уже был не шорох, а некое постукивание. Больше всего это походило на размеренные несильные удары каменного или костяного молота по стене или полу. 'Так-так, тук-тук, дак-дак', 'так-так, тук-тук, дак-дак', 'так-так, тук-тук'. С каждый секундой звук усиливался, будто невидимый обладатель молота всякий раз бил чуть сильнее. Или это были не удары.

Это шаги! Это были шаги, догадался Этерас. И с каждой секундой они приближались - кто-то или что-то шло в библиотеку из глубины подземелья. Холодея от ужаса, Этерас схватился за рукоятку меча, но так и осмелился его выхватить. Зловещие шаги неведомого существа завораживали настолько, что юноша не осмелился нарушить их ритм лязгом извлекаемого из ножен оружия. В какой-то момент в комнате стало заметно темнее - один из факелов погас, испустив напоследок чёрную струйку дыма. В наступившем полумраке Этерас неожиданно почувствовал новый запах - сладковатый и вместе с тем до отвращения омерзительный. Так пахло от дохлого гуся, которого ели черви неподалёку от усадьбы фон Гиммильшильдов. Кто-то из крестьян бросил его возле дороги, когда понял, что гусь мёртв и больше не принесёт людям пользы. Это было самое отвратительное воспоминание из детства Этераса. Он знал этот запах. Это был запах смерти.

Глава VII Охотничий треугольник

Эльф свернул опустевший мешок и припрятал его за пояс. Еда закончилась. Припасов, найденных в брошенной крестьянами телеге хватило на два дня с небольшим. Отправив в рот последний кусок сочной груши, чернокожий мужчина посмотрел на лес. Два дня назад в ночь полнолуния он взирал на него с противоположной стороны, а теперь, преследуемый группой крестьян, оказался здесь. Лес был пройден насквозь - сейчас перед эльфом до самого горизонта простиралась степь, изреженная мелкими кустарниками, одинокими деревцами и небольшими рощицами. Открытое пространство было не лучшим местом для ночного существа, которое в дневной период могло комфортно ощущать себя только в лесу.