— Нет, Ольга. Это была последняя капля. Нет. Мне не нужны твои объяснения. И твое вранье. Я и раньше о многом догадывался, а теперь… Нет. Нет. Конечно, только развод. А при чем тут Рита? Ах, ее бывшая свекровь… Так вот чьих рук это дело? Нет. Довольно. Нет. Не приду. Прощай.
Опустив трубку на рычаги, он устало улыбнулся Рите:
— Слишком много для одного дня. Ты не находишь?
Она молча кивнула. Влад подошел и взял из ее руки газету. Взглянув на подчеркнутые строчки, он усмехнулся.
— Впрочем, у меня осталось еще одно дело, — сказал он и стремительно покинул кабинет.
Рита ринулась за ним.
— Лена, это вы принесли газеты мне и Маргарите?
— Я… — пролепетала секретарша.
— Кто вас попросил это сделать?
— Оля… Ольга Николаевна. Ваша жена.
— Она просила вас, — он замялся, но, поморщившись, продолжил, — следить за Маргаритой?
— И за вами… — жалобно прошептала девушка, словно бы еще надеясь, что чистосердечным признанием она смягчит свою вину и гроза пройдет стороной.
— Вы уволены. Идем, Рита. Я боюсь утонуть в грязи, которой, как оказалось, здесь слишком много!
Спускаясь по лестнице, Рита слышала отчаянные рыдания секретарши Леночки Козловой.
* * *
В последнее время, когда не ожидалось ни важных встреч, ни визитов, Рита иногда позволяла себе являться на работу, обходясь без делового костюма. Как раз сегодня так и случилось: на ней были черные джинсы, бирюзовый пушистый свитерок, удивительно оттенявший ее глаза, коротенькие сапожки и очень модная кожаная куртка с аппликациями. Апрель уже перевалил за половину, и в городе было тепло и почти совсем сухо.
— Ой, — растерянно сказала Рита, останавливаясь на ступенях и озираясь в поисках служебного автомобиля, — а я не вызвала Сергея. Я его домой отпустила… Обещала позвонить, когда понадобится. И забыла…
Машину водить она толком еще так и не научилась — других забот хватало. Она виновато посмотрела на Влада.
Он грустно улыбнулся и вдруг привлек к себе Риту. На них оглядывались редкие прохожие, а они все целовались и целовались, не в силах оторваться друг от друга, будто каждый искал в другом не только любви, но и поддержки в трудный час.
— Уж лучше быть, чем слыть, — сказал Влад, напускной бравадой скрывая охватившее его смущение.
— Что? — У Риты от волнения так кружилась голова, что она не могла поднять ставшие вдруг невероятно тяжелыми веки.
— Так Шекспир сказал. Уж лучше быть, чем слыть!
— Мне кажется, он прав.
Влад распахнул перед Ритой дверцу своих белых «Жигулей»:
— Карета подана, королева!
Рита скользнула на сиденье и достала из сумочки сигарету. Пальцы ее слегка дрожали.
Влад опустился на водительское место и, уронив руки на руль, надолго замолчал.
Сигарета истлела, а Рита все не решалась отвлечь его от невеселых раздумий. Наконец она не выдержала:
— Влад…
— Ох, извини. Ну, куда едем?
— Ко мне, — решительно заявила Рита. — Но сначала на наше место. На мост. Помнишь, мы там в феврале клубнику ели? Там так красиво… Такой простор…
— Конечно помню, только клубники у меня сегодня с собой нет.
— А-а, — махнула рукой Рита, — обойдемся!
* * *
Домой к Рите они заявились около десяти вечера. Влад сразу же уселся в кресло и объявил, что требует приготовить ему шикарный ужин. Причем незамедлительно, если его невеста не желает, чтобы он не дожил до свадьбы и скончался от голода.
«Невеста» — это слово ласкало слух Риты и вместе с тем будило в ней необъяснимую тревогу.
Они очень о многом переговорили, гуляя по берегу реки. И о том, что Влад твердо решил развестись с женой, и о том, чем грозит фирме «Гиацинт» раскрытие махинаций Барсукова, и о том, почему Влада поддерживает государственный фонд, и о его отце, Анатолии Ивановиче Стоценко, который действительно не последний человек в команде президента…
Пообещав, что ужин будет готов через десять минут, Рита, не снимая ни куртки, ни сапог, вышла на балкон, якобы затем, чтобы снять сохшее там белье. На улице и правда моросил мелкий противный дождик, но причина заключалась в другом: ей просто хотелось хоть минутку побыть одной и успокоиться. Слишком многое случилось за сегодняшний день.
Рита отодвинула кухонные шторы, которые постирала вчера вечером, и, скрывшись за ними, стала смотреть на тонувший в сгущавшемся мраке город.
«Ну что я, в самом деле, так волнуюсь? Ведь не девушка уже, замужем побывала. И потом, у нас с Владом все решено. Мы любим друг друга и должны быть вместе. Так зачем откладывать?» — уговаривала себя Рита и все-таки не могла справиться с волнением.
Ее внимание привлекла подкатившая к освещенному подъезду красная машина. Рита отлично знала, какие автомобили обычно паркуются возле дома. Эта машина к их числу не относилась. Из нее вышли трое мужчин и бодро проследовали в подъезд.
«В гости к кому-то», — решила Рита и тотчас же забыла о них.
— Ты что там застряла? — услышала она голос Влада.
— Сейчас.
Рита принялась сдергивать с лески полотенца, а затем и красно-белые в клеточку шторы. Длинное полотнище никак не хотело сниматься. Положив полотенца и прищепки на тумбочку, в которой хранились банки с консервами, инструменты и всякий хлам, Рита взялась за край шторы, чтобы перекинуть ее через леску, и вдруг замерла, услышав, что кто-то вошел в квартиру.
— В чем дело? Как вы смеете врываться? — возмущенно воскликнул Влад.
Отогнув уголок красно-белого полотнища, Рита заглянула в окно и увидела, как незнакомый мужчина поднял пистолет, дуло которого казалось неестественно длинным из-за странного цилиндра на его конце, и прицелился прямо во вскочившего на ноги Влада. За спиной незнакомца стоял один из работников ювелирного цеха, фамилии которого Рита не помнила, и переминался с ноги на ногу ее собственный шофер Сергей Данилов.
— Да вы с ума сошли! — В голосе Влада звучало больше удивления, чем страха.
— Не надо было хозяина за горло брать, — безразличным тоном отозвался незнакомец и спустил курок.
Раздался тихий хлопок, и Влад упал на ковер. Рита отпустила уголок шторы и зажала рот рукой, чтобы не закричать.
Послышался еще один хлопок.
— Ты чего? — недовольным тоном спросил Сергей.
— Контрольный выстрел. В голову, — хохотнув, пояснил незнакомец. — «Марголин» вам не пушка, зато ти-и-ихо стреляет, можно было бы и без глушителя.
Убийца, вне всякого сомнения, наслаждался ситуацией.
— Кончай базар, — велел ювелир. — Хозяин сказал — баба с ним.
Рита покрылась холодным потом.
— Да нет ее дома, — вновь подал голос шофер.
— Откуда ты знаешь? — не поверил ювелир.
— А чего тут знать? Она в куртке была и полусапожках, а на вешалке — шуба и вон, сапоги другие стоят и тапочки. Если б она домой пришла, неужели б не переобулась? Ну и машину она не вызывала.
— Машину… — проворчал ювелир. — Ищи давай, Шерлок Холмс. Не на работе же она торчит до сих пор?
— А может, у хахаля? — опять хохотнул незнакомец. — Не везло нашему бывшему директору на баб — жена с хозяином путалась, эта небось еще с кем. А он тут ее, бедняга, ждал… На свою голову!
Сергей осмотрел кухню и ванную, даже стенной шкаф в прихожей. Ювелир отдернул шторы, закрывавшие нишу с кроватью, и выглянул на балкон.
Риту, замершую за клетчатым полотнищем, он не заметил.
— Пошли. Нет ее здесь, — буркнул Сергей. Ему явно было не по себе. Когда его взгляд случайно падал на мертвого Влада, он сразу же отводил глаза.
Едва за убийцами захлопнулась дверь, Рита скользнула в комнату и бросилась к Владу. Заглянув в его мертвые глаза, она поняла, что ему уже ничем нельзя помочь.
Риту била крупная дрожь. На ватных ногах она добралась до столика с телефоном и набрала номер милиции:
— Убийство… Скорее… Ради Бога! Владислав Анатольевич Стоценко. Советская, 19, квартира 36. Скорее, они еще не ушли далеко. Двоих я знаю. Да! Меня? Богданова Маргарита. Да! Скорее!
