Спорили судьи в Синедрионе. Спрашивал бен Заккай саддукеев:
- Вот устав закона, который заповедал Господь Моисею: "Скажи сынам Израилевым, пусть приведут красную телицу, у которой нет недостатка, и на которой не было ярма; и отдайте её священнику, и выведут её вон из стана, и заколют её при нём, и сожгут телицу при его глазах, и пусть возьмёт священник кедрового дерева и иссопа и нить из золотой шерсти и бросит на сжигаемую телицу; и кто-нибудь чистый пусть соберет пепел телицы и положит вне стана на чистом месте, и будет он сохраняться для общества сынов Израилевых, для воды очистительной: это жертва за грех". Так ответьте мне, за какой грех человеческий эта жертва?
Саддукеи отвечали:
- От одного корня "quinah" происходят в иврите слова "красный" и "чувство". Тора предписывает нам идти дорогой "золотой середины", и не пускаться в крайности. И красная телица есть символ необузданного чувства, не бывавшего под ярмом разума. И огромный кедр есть символ могучего чувства - животной страсти, а мелкая трава иссоп есть символ слабого чувства - холодного равнодушия. И между ними - золотая нить, которой стоит следовать, а потому рубить и сжигать в себе эти крайности. Истинно так.
Йоханан бен Заккай молчал, опустив глаза. Потом произнёс:
- Клянусь вам, что не оскверняет то, что Господь даровал детям своим, и потому воды того не очищают. Но раз сказал нам святой, да будет он благословен: Вот закон, который Я вам дал, и нет у вас права нарушать его - да будет истинно так!
И однажды первосвященник Храма саддукей Великий Коэн собирался исполнить древний обряд и сжечь красную телицу, совершив предварительно ритуальное омовение. Об этом узнал бен Заккай и пришёл к Коэну:
- О, муже Первосвященник, не искушай Господа своего! - произнёс бен Заккай.
Не удостоив его ответом, Коэн направился в умывальню.
- Отче, сколь достоин ты высокого сана, сколь велика мудрость твоя, - произнёс бен Заккай и положил ладони ему на плечи. "Пусть не сжалится око твоё" - повторив слова древней молитвы, Йоханан резким движением оторвал первосвященнику мочку уха. По Закону раввин, имеющий увечья, не мог служить - считалось, что физическая немощь не позволяет сосредоточиться на духовной практике.
Коэн схватился руками за окровавленное ухо.
- Сын Заккая! Когда избавлюсь от тебя и беззакония твоего? - в гневе воскликнул саддукей.
- Избавишься, - отвечал Йоханан.
Не прошло и трех дней, как опустили первосвященника в могилу.
Третье духовное течение было образовано фарисеями - выходцами из простого народа, признававшими неизменяемость Закона, но считавшими, что его следует понимать в соответствии с толкованием законоучителей, которых Бог наделил разумом интерпретировать Закон во благо людей. Лозунгом фарисеев было: "Закон для народа, а не народ для Закона".
В отличие от ессеев, веривших в судьбу, и саддукеев, веривших, что человек обладает свободой выбора и несёт ответственность за свои поступки, фарисеи считали, что всё предначертано Богом, но добродетель и порок - во власти отношения к ним человека, и диалектически истолковывали Закон с такими оговорками, которые делали гибким его применение на практике. Например, в силу закона о "строптивом сыне" отец мог по суду подвергнуть сына смертной казни за непослушание. Начинается толкование. В законе говорится о сыне - значит, он не применим ни к дочери, ни к двум сыновьям; речь идёт об отце и матери - значит, они оба должны быть в живых и оба должны быть согласны на наказание сына. В этом духе из текста выводится, что для применения данного закона необходимо, чтобы отец и мать оба были здоровы, достойны друг друга и обладали одним и тем же тембром голоса.
Другой метод, применяемый фарисеями в толковании законодательства - введение символических фикций. Например, по Закону каждый седьмой год уничтожались все долговые обязательства, с целью предупредить порабощение бедняков за долги. Этот закон мешал развитию торговли, которой активно занимались фарисеи, и была установлена процедура, по которой кредитор в конце шестого года фиктивно передаёт суду полагающуюся ему сумму долга, а так как по закону седьмым годом уничтожаются только долги частным лицам, а не долги общественным учреждениям, то кредитор получил возможность взыскать свои деньги после седьмого года. Такие же фикции были введены фарисеями в сфере религиозных обрядов.
В вопросах внутренней политики фарисеи отстаивали интересы простого народа и в качестве судей были, в отличие от саддукеев, весьма снисходительными - в частности им удалось практически полностью отменить смертную казнь в Древней Иудее.
Политика фарисеев являлась, таким образом, реформой Моисеева Закона, но реформой постепенной, формально считавшейся с традициями и консервативными слоями общества. Сами же фарисеи отмечали, что они следуют лишь тому, что разум признает за благо для жизни.
После разрушения римлянами Иерусалима в 70 году саддукеи прекратили своё существование как класс вместе с прекращением государственной жизни Иудеи; ессеи в значительной своей части вошли в первые христианские общины; фарисеи же, слившись с народом, положили основание традиции Талмуда, и фарисейская концепция определила всё дальнейшее развитие иудаизма.
Йоханан бен Заккай занял особое положение в среде фарисейского духовенства. В период затишья, установившийся перед тем, как разразилось восстание против Рима, он активно добивался усиления их влияния в народе и увеличения числа служителей Иерусалимского Храма из их среды. Бен Заккай также предпринимал попытки увеличения числа судей-фарисеев в Синедрионе - Высшем суде и главном государственном органе Древней Иудеи.
Йоханан бен Заккай единственный из мудрецов удостоился духовного звания "рабан" - "наш учитель", которое было выше звания "раввин" - "мой учитель", и было закреплено лишь за Наси - духовными лидерами, прямыми потомками и наследниками законоучителя Гиллеля.
Метод толкования священных текстов у бен Заккая заключался в анализе смысла отрывка с целью обнаружения истинных мотивов его автора, а затем в обосновании на основе этих мотивов такого вывода, который может быть преобразован в общую идею, выходящую за рамки конкретного контекста.
Йоханан бен Заккай отменил традицию испытания горькой водой жен, подозреваемых в прелюбодеянии, поскольку случаи измен участились. Он прекратил обряд обезглавливания телка, по традиции совершаемый в случае непреднамеренного убийства, потому что число убийств умножилось.
- Нет закона - нет и преступления? - в бессильном гневе спрашивали саддукеи.
- Если бы вы знали, что значит сказанное нам в Книге пророка Осии: "Милости хочу, а не жертвы", то не судили бы невиновных, - отвечал бен Заккай. - Малые сии не иначе узнали грех, как посредством законов, чуждых им от века.
Бен Заккай проповедовал терпение к любому, даже к преступнику:
- Сказано нам в Книге Исход: "Если кто украдет вола или овцу и заколет или продаст, то пять волов заплатит за вола и четыре овцы за овцу". Так своими глазами смотрите и увидите, ибо Творец показывает, сколь важно ему достоинство человеческое - за быка, который шел на своих ногах, вор платит в пять раз, а за овцу, которую ему пришлось нести на плечах своих, вор платит только четыре раза.
Бен Заккай удерживал от любой вражды и насилия:
- Храните мир между народами и народами, между правителями и правителями, между семьями и семьями, между человеком и человеком.
Бен Заккай учил терпимости к живущим в Иудее инородцам и их вероисповеданиям:
- Не будьте опрометчивы, снося святилища иноверцев, которые затем сами же не отстроите им заново. Ибо если разрушите кирпичи их, то они скажут вам сделать их из камней, а если разрушите их камни, то они скажут вам, сделать их из глины.
