Расстанься, юность наших дней,
С домашней музою своей –
Теперь не время юным
Внимать унылым струнам!
Забудь стихи, начисти свой
Доспех и панцирь боевой,
Чтобы они без цели
На стенах не ржавели!
Так Кромвель шел к своей звезде
Не в мирном книжника труде,
Но выбрав путь кровавый
Войны и бранной славы.
Как молния, что в клочья рвет
Ее взрастивший небосвод,
Коль в вышине небесной
Ее трезубцу тесно,
Он разметал огнем вражды
Своих сторонников ряды –
(Соперник в общем стане –
Что враг на поле брани).
Он, за дворцом круша дворец,
Летел, как вихрь, и наконец
Был миг триумфа явлен
И Цезарь обезглавлен.
Безумство – порицать иль клясть
Небес разгневанную власть,
И мы – к чему лукавить? –
Должны теперь прославить
Того, кто из тиши садов,
Где жил он, замкнут и суров
(Где высшая свобода –
Утехи садовода),
Восстал – и доблестной рукой
Поверг порядок вековой,
В горниле плавки страшной
Расплавив мир вчерашний.
Напрасно вопиет закон
К правам прадедовских времен:
Права сегодня в силе,
А завтра их забыли.
Зияний жизнь не признает,
И место слабого займет
Могучий духом гений.
Но кто в огне сражений
Был духом Кромвелю под стать?
А в Хэмптоне он дал понять,
Что искушен и знатно
В страде не только ратной.
Из тайных страхов и тревог
Такой он Карлу сплел силок,
Что в мрачном Кэрисбруке
Тот сам отдался в руки.
Но венценосный лицедей
Был тверд в час гибели своей.
Не зря вкруг эшафота
Рукоплескали роты.
На тех мостках он ничего
Не сделал, что могло б его
Унизить. Лишь блистали
Глаза острее стали.
Он в гневе не пенял богам,
Что гибнет без вины, а сам,
Как на постель, без страха
Возлег главой на плаху.
И мир увидел наконец,
Что правит меч, а не венец.
Так зодчие толпою
Пред страшною главою
С холма бежали прочь, а Рим
Надменным разумом своим
Счел знамение это
Счастливою приметой.
И вот теперь посрамлены
Ирландцы лишь за год войны
(Герой – он в каждом деле
Своей достигнет цели).
Но им, скорее чем другим,
Пристало петь герою гимн
И подтвердить без лести,
Что добр он к ним и честен.
Пускай рука его сильна –
Она республике верна,
И все его правленье –
Пример повиновенья.
Палате общин он принес
Страну, как свой арендный взнос,
И славою своею
Он делится лишь с нею.
Свой меч и все, что им обрел,
Готов он обществу в подол
Сложить. Так ловчий сокол,
Над жертвой взмыв высоко,
Ее разит, но, приручен,
Уже не алчет крови он,
А в ближний лес стремится,
Где ждет сокольник птицу.
И я теперь спросить хочу,
Что нынче нам не по плечу,
Когда сама Победа
Летит за ним по следу?
И днесь его трепещет галл,
Как Цезаря он трепетал,
И Риму впору стало
Припомнить Ганнибала.
Предатель-пикт в ночи и днем
Пусть тщетно молится о том,
Чтоб с ним избегнуть драки,
Трясясь под пледом в страхе.
Добро, когда в лесную тень
Шотландский скроется олень
И промахнется злая
Английских гончих стая.
Но ты, войны и славы сын,
Шагай вперед, как исполин,
И свой клинок надежный
Не прячь до срока в ножны.
Пусть блещет сталь его сквозь ночь
И злобных духов гонит прочь.
Коль власть мечом добыта,
То меч ей и защита.
