Э.: Большое спасибо за помощь.

Субъект № 1:

И вам спасибо.

Э.: Вы ведь понимаете, что очень помогли мне?

Субъект № 1:

Разве?

Э.: Надеюсь, я развеял мистическое облако вокруг сценических гипнотизеров и всех этих шарлатанов, пытающихся дурачить лю­дей гипнозом. Спасибо вам. Я вам очень благодарен. Вы уже со­всем проснулись?

Субъект № 1:

Да.

Э.: Это хорошо. А сейчас, как вы думаете, вам следует поме­няться местами со следующим субъектом?

Субъект № 1:

Да.

Э.: Хорошо. (Ассистент снимает с нее микрофон). Девушка в голубом платье.

Эриксон:

Я поручил ей привести даму в голубом, потому что не я собирался идти к ожидающим женщинам, а она. Вы про­сите субъекта кого-нибудь привести. Как вы на семинарах справляетесь с сопротивляющимися субъектами? Многие заме­чают, что они сопротивляются. Вы вызываете одного из них и позволяете остальным сопротивляться. Вызовите следующего, поручив первому субъекту привести его к вам. И этот другой бу­дет удивлен, почему же он не сопротивлялся. Позволяя привес­ти себя, он переносит свое сопротивление на сопровождающе­го. Но они этого не осознают.

(С каждым из субъектов Эриксон использует разный подход. Со следующей дамой он применяет типично роджерианскую индук­цию, повторяя ей все, что она говорит. Интересно, как роджери- анский подход, который провозглашается как чисто рефлективный и недирективный, может быть использован для внушения гипноти­ческого транса).

Э.:

Скажите мне, вы когда-нибудь раньше были в трансе?

Субъект № 2:

Думаю, да.

Э.: Думаете, да. (Эриксон откидывается назад, затем наклоня­ется вперед, берет ее за правую руку и поднимает). И кто же раньше вводил вас в транс?

Субъект № 2:

Доктор Яновс

ки

й.

Э.: Доктор Яновский? Очень мило с его стороны.

Субъект № 2:

Мне понравилось.

Э.: Вам понравилось. (Он отклоняется назад, а она остается сидеть с поднятой рукой). И когда, по-вашему, вы войдете в транс для меня?

Субъект № 2:

Судя по ощущениям в руке, мне кажется, что я уже в трансе.

Эриксон:

“И когда, по-вашему, вы войдете в транс для меня?” Яновский вводил ее в транс. “И когда, по-вашему, вы войдете в транс для меня?” Вы начинаете открывать доступ ко времени, физическим ощущениям, предыдущему опыту. Затем она заметила руку. И это подсказало ей. Вы часто можете де­лать это с неопытным субъектом. На семинарах, после первой лекции я часто смешиваюсь со слушателями, пожимаю им руки, спрашиваю, откуда они приехали. Пожимая им руки, я медленно убираю свою ладонь, меняю фокусировку глаз, слов­но смотрю куда-то за ними, меняю тон голоса, словно говорю с кем-то позади них. И тех, кто вошел в транс, я могу тут же определить. Затем я могу поменять тон голоса, фокусировку глаз и повторить то, что говорил, когда они были в бодрствующем состоянии, и вывести их из транса. Они были в трансе и не знают об этом, у них амнезия, и, когда приходит время вы­бирать из аудитории субъекта, я уже знаю, кого выбрать.

Хейли:

Почему вы взяли ее за руку и начали ее поднимать до того, как спросили, была ли она под гипнозом раньше?

Эриксон:

У меня в тот момент был сильный приступ боли, и я потерял ощущение времени.

Хейли:

А какой должен был быть расчет времени?

Эриксон: Мне следовало задать вопрос до того, как я коснул­ся ее руки.

Хейли:

Почему?

Эриксон:

Она видела, как у другой девушки развивалось со­стояние гипноза. И перешло в каталепсию. А у меня наруши­лось ощущение времени. До вхождения в транс у нее не было возмо

жн

ости сказать мне, что ее уже гипнотизировал Яновс­кий. Так что я извлек из происходящего максимально возмож­ное, не выдавая своей ошибки.

Э.: Судя по ощущениям в вашей руке, вы, должно быть, уже в трансе. Как именно изменились ощущения в вашей руке?

Субъект № 2:

Я чувствую покалывание.

Э.: Откалывание. Она отделяется от тебя.

Хейли:

Что это еще за “откалывание”?

Эриксон:

Вы когда-нибудь чувствовали, как ваша нога идет спать? В гипнозе у вас может возникнуть частичное ощущение частей тела, и это приводит к эффекту покалывания. Я просто говорил невнятно.

Хейли:

Это что, не было умышленно?

Эриксон: Нет.

Хейли:

Но это просто в точку попало — “откалывание”.

Эриксон:

Знаю.

Хейли:

Я думал, что вы применили какой-то особый речевой прием.

Эриксон: Нет, это была всего лишь оговорка.

Хейли:

Ладно, удовлетворюсь и этим.

Субъект № 2:

Нет, это покалывание, покалывание, покалыва­ние.

Э.: Нет, это всего лишь обычное откалывание.

Субъект

№

2:

Нет, покалывание, моя рука... А сейчас, воз­можно, и откалывание. Кажется, что она уже не принадлежит мне, как раньше.

Эриксон:

Здесь я извлек пользу из этого “откалывания”. “От­калывается” значит отделяется. Я с выгодой использовал свою оговорку.

Э.: Скажите мне, ваши глаза открыты?

Субъект № 2:

Широко открыты.

Э.: Вы уверены в этом?

Субъект № 2:

Сейчас да.

Э.: Сейчас вы уверены. И вы все еще уверены в этом?

Субъект

№

2:

Да.

Э.: Они закрываются?

Субъект № 2:

Еще нет.

Э.: Вы уверены?

Субъект № 2:

Да (ее веки опускаются).

Э.: Полностью. Полностью. И остаются закрытыми. Полнос­тью. Полностью.

Эриксон:

Взгляните, как ведут себя ее веки. Она очень хоро­шо это показывает. Колебание ее желаний. Держать их откры­тыми или дать им закрыться? Она закрыла глаза. Она полнос­тью закрывает их, а затем открывает и снова полностью закры­вает, и снова открывает наполовину. “Черт возьми, пусть их закроются до конца и останутся закрытыми”. Вот что она дела­ла.

Э.: А сейчас оставьте их закрытыми. (Ее глаза остаются зак­рытыми.)

Эриксон:

Вы заметили, я ничего не предлагал? Я только зада­вал вопросы. Это были вопросы, для того чтобы вызвать сомне­ние, неуверенность; и одновременно отсутствие внушений, мое любопытство, мой интерес к ней могли вызвать вопрос: “А не собираются ли мои глаза закрыться?” Единственный для нее способ определить, собираются ли глаза закрыться, — закрыть их. И она не знает, что это единственный способ.

Э.: Сделайте глубокий вдох и войдите в глубокий транс. И в будущем любой гипноз, медицинский или стоматологический, я на­деюсь, будет вам нравиться, и я надеюсь, что вы никогда не буде­те применять гипноз, чтобы развлекать людей, а только чтобы обучать их и помогать им лучше понимать себя. Вы не возражае­те, что я говорю о вас?

Субъект № 2:

Нет.

Э.: Это ведь не делает вас самодовольной?

Субъект № 2:

Нет. Когда ты в трансе, нет.

Эриксон:

Я думал в тот момент, что все наше Общество зна­ет, что я болен. Они все сомневались на мой счет. И я решил лучше сообщить аудитории, что тоже об этом знаю. Поэтому я утрировал движение моей руки, чтобы они поняли это, не осознавая. Вон посмотрел на это и сказал: “Какого черта тебе нужно было рекламировать свою болезнь?” Он понял.

Э.: Но вы можете отвечать мне. Правда ведь?