— А к вам в город не приезжали до меня два молодых парня, близнецы?

— Не знаю. Скорее всего, нет. Приезжали только новые преподаватели. Две женщины и один мужчина. А они что, ваши родственники?

— Можно сказать, отчасти, дальние.

— Кстати, мужчина, который прехал, новый преподаватель живописи. Такой приятный мужчина, — она мечтательно вздохнула. — А как он рисует…

Мадам Анжелика продолжала что-то щебетать про свою чудесную гимназию, так что я была безумно счастлива, когда мы, наконец, дошли до моей комнаты.

— Здесь вы будете жить, моя дорогая, — сказала она протягивая мне ключ. — В честь скорых праздников мы занимаемся пока только творчеством, потому что нельзя оставить такого прекрасного преподавателя без работы. Первым занятием у вас будут танцы. Надо же готовиться к балу! Потом живопись… Ох, я совсем забыла сказать. Вы, наверно, ещё не знаете, что бал будет уже через два дня, в честь пятидесятилетия гимназии. Её основала моя покойная тетушка Изобелла…

— Мадам Анжелика, все это очень позновательно, правда, но… вы же сами знаете, у меня занятия скоро, а я ещё отдохнуть хотела…

— Понимаю, моя дорогая. Не смею вас больше задерживать. Если что-то будет не понятно, обращайтесь ко мне, я…

Надоела мне эта птица! Не в силах больше выслушивать её щебет, я захлопнула дверь прямо у неё перед носом. Тишина и покой. Как мне этого не хватало…

Я обернулась.

Вот это номер! Сколько же должен зарабатывать мой дорогой «папенька», чтобы оплатить такую учебу? Ну, это не мое дело. А комнатка очень даже ничего…

Так, что я имею? Близнецы не приезжали. Приехали только три человека, две женщины и один мужчина. Мадам Анжелика жуткая болтушка — это хорошо. Пока ничего интересного.

Я с тоской посмотрела на расческу… Еле уложив эти жуткие волосы, я отправилась на занятия.

Школа…

Не доучилась у себя одиннадцатый класс, теперь здесь приходится ходить… учиться…

Успешно спустившись вниз, чуть не свернув себе шею, конечно, потому что я запуталась в нескончаемых юбках, моя персона оказалась на первом этаже. С других лестниц спускались гимназистки, о чем-то шумно разговаривая.

— И ты бросила Жака? Вот так, просто? — шесть девушек крутились возле одной, отличающейся более богатым платьем и высокомерным взглядом.

— Конечно. Этот Жак не достоин встречаться со мной. Кто он, а кто я? — она гордо шла по коридору, прямо на встречу мне.

Увидев меня, она остановилась. Пристально осмотрев меня, она задрала голову ещё выше.

— Так-так, кого я вижу, — сказала она. — Новенькая. И как тебя называть, новенькая?

— Меня по имени. Но, я думаю, такая старенькая, как ты, не достойна его знать, — непренужденно бросила я.

— Шутишь, — проговорила она, подходя ко мне поближе. — Здесь таких шутниц не любят. Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? — от распирающей её гордости она выпятила и без того выпирающую грудь.

— Честно, нет. Да и знакомиться с тобой не тянет. Но то, что у тебя весь парфюм с кометикой в раз закончился, очень бросается в глаза, — сказала я, отодвигаясь от неё.

Возмущенно окинув стоящих рядом девушек взглядом, которые начинали потихоньку посмеиваться, она бросилась вверх по лестнице, сбивая зазевавшихся гимназисток.

— Ну ты даешь, — сказал кто-то. Из неосвещенной части коридора вышла девушка. Правда, она никак не была похожа на других учениц гимназии. Её наряд вызвал у меня много протеворечивых ассоциаций. Первее всего было интересно, как ей разрешили ходить в таком виде. Такое чувство, будто она только что пришла с прогулки, верхом на лошади. Сюртука на ней не было, но были обтягивающие штаны, заправленные в высокие сапоги и белоснежная рубашка мужского покроя. И завершал её наряд длинный жилет, лакейский, и конский хвост, который никак не вписывался в образ молоденькой девушки девятнадцатого века. Поправив свой светло-каштановый хвост, она двинулась ко мне.

— Не каждая девушка позволяет себе оскорблять других, — ухмыльнулась она. — К тому же, ты создаешь впечатление серой мышки.

— Ненавижу выскочек, вот и поставила её на место, — довольно сказала я. И только тут поняла свою ошибку. Мне же надо такой мышкой и быть, а я уже в первй день испортила всю консперацию. Молодец, Аня! Макс и Конни меня за это по головке не погладят. — То-есть, я хотела сказать, что обычно я вовсе не такая. Просто дорога была долгая, я очень устала и поэтому так агрессивна.

— Понимаю, — сочувственно покачала головой она. — Тебя как зовут?

— Анна.

— А меня Тереза Ван Милем. Мой отец занимается коневодством, в основном, для вельмож и королевских выездов.

— Я заметила.

— Ты хоть знаешь, где бальный зал?

— Нет, но догадываюсь.

— Ладно, пошли, покажу. Я терпеть не могу эти танцы, поэтому вместо этих трех часов гуляю по городу. А вот живопись я люблю.

— Из-за нового учителя?

— Нет, до преподавателя мне нет никакого дела. Меня искусство больше интересует.

— Слушай, мне не очень хочется идти сейчас на занятия. Можно я с тобой пойду?

— Прогулять? Не ожидала. Ты же вовсе не такая? — хитро прищурилась Тереза.

— Я же с дороги, очень устала, и мне никак не хочется сейчас три часа плясать.

— Ну, хорошо, пойдем.

Затаившись в коридоре, мы подождали, пока все пройдут в зал.

— Вроде все прошли. Ладно, давай быстро бежать от сюда, — заспешила Тереза.

Я подобрала юбки и кинулась вслед за Терезой. Но к нашему сожалению, у входа стоял дворецкий.

— Четр, — выругалась Тереза. — И как нам теперь пройти?

У меня появилась замечательная сумасшедшая идея.

— Подыграй мне, — прошипела я. — Ах, мне дурно! — я театрально кинулась на руки к Терезе, взмахнув рукой.

— Что с тобой, Анна? — неменее театрально воскликнула Тереза.

— Мне не хватает воздуха. Давай выйдем на улицу, подышим утренней свежестью, — я бросила умоляющий взгляд на дворецкого.

— Пожалуйста, Густав, — сказала Тереза, придерживая меня под руку, — пропустите нас, мы выйдем только на минуточку.

Густав оставался непоколебимым.

— Прошу вас, милый Густав, — Тереза кокетливо захлопала глазками. — Ей плохо.

Густав тяжело вздохнул, закатив глаза к потолку.

— И зачем только изобрели эти каресеты? Одна морока только с ними, — проворчал он, открывая дверь. — Прогуляйтесь по саду. Я вас не видел.

— Спасибо, спасибо, милый Густав, — мы быстро прошмыгнули за дверь.

Когда дверь за нами закрылась, мы с облегчением вздохнули.

— Не ожидала от тебя такого, — Тереза уважительно смотрела на меня. — Вижу, ты не в первый раз проделываешь такое.

— Да так, бывало пару раз.

Мы гуляли по городу. Этот академической городок находился в нескольких километрах от города Лиможа. Он находился на берегу одного из притоков Венны. Может, поэтому и такое название гимназии похожее. Мы шли по главной улице города, на которой располагались многочисленные магазинчики одежды, парфюмерии и всякая всячина просто жизненно необходимая молодым француженкам.

— Давай в парк сходим? — предложила я.

— Хорошо. Парк — самое спокойное место в городе.

Предложила я это неспроста. Надо же мне знать, куда отправляться на совещание с моими напарниками?

Тереза оказалась права. Парк был тихим и милым местечком. Мы присели на кованную скамью возле часов.

— Расскажи что-нибудь о себе? — попросила я. — Видимо, ты не любишь платья, прически, карсеты.

— Совершенно верно. Я не считаю все это украшением девушки. По настоящему красивая девушка может запросто обойтись без всего этого. Мне, как и отцу, нравятся лошади. Я люблю их, они самые лучшие друзья, иногда даже лучше людей. Ещё мне нравится заниматься акробатикой. Отец боялся первое время, что я в уличные актеры уйду. Мне нравится коллекционировать метательные ножи, шпаги, клинки из различных стран, мечи… вобщем, все, что имеет лезвие.

Очень интересно, что во Франции были такие неординарные личности. Нужно непременно внести небольшие коррективы в историю.