Ученик: [переводчик] До того как вы приняли прибежище от какого-то определенного учителя, вам необходимо надлежащим образом проверить этого человека. Однако она думает о том, как она сможет сейчас надлежащим образом проверить учителя, если она не обладает очищенным умом? Как мы проверяем, является учитель буддой или нет?

Алекс: Когда мы говорим, что нам надо быть зрелыми, для того чтобы взаимоотношения с духовным учителем действительно хорошо работали, это не означает, что до тех пор, пока мы не стали зрелыми, нам не следует обращаться к учителю. Это не означает, что нам необходимо ждать, пока мы не станем действительно зрелыми, чтобы обратиться к учителю. Если бы это было так, то нам пришлось бы ждать очень долго. Искусный учитель может помочь нам стать более зрелыми. Неискусный учитель, с другой стороны, может воспользоваться или злоупотребить нашей незрелостью. Поэтому, обращаясь к потенциальному учителю, нам необходимо признать, что мы не знаем, является этот человек квалифицированным или нет. Нам следует продвигаться очень медленно и осторожно.

Взаимоотношения с духовным учителем обычно развиваются медленно, на протяжении некоторого времени, и проходят через несколько этапов. Даже видение в учителе будды, чего никогда не происходит на начальных этапах, в своем развитии проходит через несколько фаз. Я не хочу сейчас подробно обсуждать эту тему, поскольку это займет много времени. Тем не менее, такой тип взаимоотношений, в которых мы видим в своем учителе будду, является важным, только когда мы находимся на очень продвинутых уровнях высшего класса тантрической практики, ануттарайоги.

В своем «Большом руководстве по последовательным этапам пути» («Ламрим ченмо») Цонкапа говорил, что надлежащие взаимоотношения с духовным учителем являются корнем пути, и описывал их с точки зрения видения в учителе будды. Однако нам необходимо понимать, в каком окружении он это писал и зачем. Очевидно, что Цонкапа писал это для монахов, занимающихся тантрической практикой. Мы можем сделать такой вывод из того, что принятие прибежища идет в его изложении пути следующим пунктом. Как мы можем иметь взаимоотношения с учителем и видеть в учителе будду, если мы не приняли прибежище и даже не знаем, что означает термин «будда»? Понятно, что наставление о видении в гуру будды предназначено для тех, кто уже принял прибежище и уже вовлечен в тантру, поскольку все цитаты, которыми пользуется Цонкапа для обоснования видения в гуру будды, взяты из тантр. Так что понятно, что это в основном тема, относящаяся к тантре. Это значит, что, если мы не обладаем подобным опытом, не являемся монахом или монахиней, не занимаемся высшей практикой тантры, – нам не следует считать такие вещи, как прибежище, само собой разумеющимися. Нам надо начинать с более раннего этапа.

Когда мы начинаем учиться у учителя, особенно если мы западные люди, тогда вопрос: «Является ли этот учитель буддой или нет?» – вообще не важен. Нам сначала необходимо понять, хороший ли это учитель. Может ли этот учитель понятно объяснять? Что этот учитель объясняет? Соответствуют ли объяснения этого учителя тому, о чем говорят классические тексты? Соответствует ли это нашей жизни? Подобным образом мы стали бы проверять любого учителя – скажем, в качестве примера, если бы мы собрались изучать какой-нибудь язык, – может ли этот учитель учить нас эффективно?

Мы также обращаем внимание на то, какого рода чувство мы испытываем, находясь с этим человеком. Мы можем быть чувствительны к тому, какие у нас взаимоотношения с другим человеком, благодаря ощущениям, которые у нас возникают, когда мы находимся с ним или с ней. Вдохновляет ли нас этот человек или оставляет равнодушными? Действительно ли он обращается к нам или мы не можем установить связь с этим человеком? Все это можно почувствовать. Это не требует ясновидения или даже значительной зрелости.

Затем мы начинаем чуть более тщательно проверять другие моменты, например этические нормы этого человека: этичный ли это человек? Легко ли и часто ли этот человек сердится, сильно ли он привязан к своим ученикам и пытается ли контролировать их жизнь? Потом мы можем поспрашивать знающих людей, для того чтобы выяснить, как этот учитель обращается с другими учениками. Это некоторые из способов, с помощью которых мы проверяем нашего учителя даже лишь для того, чтобы решить, учиться у него или нет.

Тогда вопрос, хотим ли мы вступать с этим человеком во взаимоотношения, в которых мы видим его или ее как будду, представляет собой нечто совершенно другое: это очень продвинутый момент, и на самом деле он не важен на начальном уровне. Если уже приняли прибежище, прошли через начальные этапы пути и занимаемся практикой высочайшего класса тантры, и у нас есть настолько крепкие взаимоотношения с учителем, тогда мы можем видеть в учителе будду, в полном смысле того, что это означает. Далее, если мы снова возвращаемся через все уровни пути к самому начальному уровню, как, например, в случае монаха, пересматривающего весь поэтапный путь, слушая «Ламрим ченмо» Цонкапы в качестве подготовки к получению тантрического посвящения, тогда такие взаимоотношения с учителем как с буддой будут корнем успешного следования всему пути. Именно в этом большое отличие.

Нам необходимо понимать вещи в правильном контексте. Это нелегко. Однако, особенно на начальных этапах, я считаю важным не терять критического отношения к учителю. Позже, когда мы относимся к учителю как к будде, речь идет об особом соглашении, которое у нас есть с учителем, и это требует огромной эмоциональной зрелости. Имея такого рода соглашение, мы просто говорим: «Вы будда, и это значит, что для меня не важно, что вы делаете: я буду видеть в вас будду, который пытается чему-то меня научить». Помните, что существование вещей не относится исключительно к ним самим и не является независимым от всего остального. Поэтому существование таких взаимоотношений с учителем относится к ситуации «вы помогаете мне развиваться».

Мы мысленно говорим нашему учителю: «Мне не важно ваше намерение и не важно, действительно ли вы являетесь объективно просветленным или нет. Скорее, я собираюсь пользоваться возможностью постоянно учиться и развиваться в рамках наших с вами взаимоотношений. Если вы скажете мне сделать что-либо глупое, то я не отвечу вам, что вы глупы и не рассержусь на вас. Скорее, я подумаю, что вы сказали мне сделать что-то глупое для того, чтобы я научился пользоваться своей собственной способностью распознавать и своим собственным умом, чтобы не делать этого». Другими словами, что бы учитель ни сделал, мы намерены относиться к этому как к учению и стараемся извлечь какой-нибудь урок. Не важно, что происходит с точки зрения учителя.

Вне всяких сомнений, именно это имеется в виду, когда говорится, что мы должны в каждом видеть будду. Мы во всем видим урок. Поэтому мы можем учиться у ребенка. Когда ребенок поступает плохо или глупо, мы можем извлечь урок, состоящий в том, чтобы не поступать подобным образом. Ребенок является нашим учителем. Мы можем учиться у собаки. Мы можем учиться у кого угодно. Тем не менее, это требует значительного уровня эмоциональной зрелости для того, чтобы не приходить в ярость и не осуждать, не правда ли? Это очень продвинутая практика. Будучи начинающими, мы не можем делать это.

Конечно же, нам необходимо серьезно проверить, можем ли мы вступить в такое соглашение с учителем, быть связанными с ним или с ней на таком уровне. Является ли учитель подходящим и подходим ли мы? Такого рода взаимоотношения у нас могут быть даже с учителем, которого мы видим нечасто. Если мы посещаем общие учения, когда великий учитель учит большую толпу, то мы можем поступать точно так же: «Что бы вы ни сказали или ни сделали, я буду учиться у вас». Однако помните о том, что это не армейские взаимоотношения рядового-новобранца с генералом: «Слушаюсь, сэр! Что я должен делать? Скажите мне. Отдайте мне приказ. Да, сэр! Я сделаю это», – это нечто совершенно другое.