Пока завтракал, успел с несколькими работягами познакомиться. Точнее, им представиться, поскольку народ оказался неразговорчивым, и калорийную вкусную пищу поглощал молча, быстро, словно на завтрак каждому отпущено по несколько минут. Закончив с едой, все так же быстро вагончик-столовую покидали, без лишнего трепа и перекуров на выходе. Никто не поинтересовался, откуда я, чем буду заниматься. Впечатление создавалось всеобщей жуткой занятости. Мне оставалось не казаться белой вороной, то-есть, от других действиями не отличаться. Когда рядом оказалось свободное место, одна из двух поварих, молодая и симпатичная пампушечка, на минуту присела за мой столик, улыбнулась и чисто по женски поинтересовалась:

«Давно у нас интеллигентные мужчины не появлялись. И откуда вы такой чистенький, свеженький?»

Я улыбнулся, услышав лесную характеристику в свой адрес, и открыл рот, что бы ответить комплиментом. Не успел – меня опередил крепкий мужик из-за соседнего стола:

«Что Варюха, на свежака потянуло? Смотри, не прогадай! Чистенькие – они ведь такие: поматросят и забросят! Старые ребята понадежней!»

Варюха обернулась в сторону третьего-лишнего, бросила на него сердитый взгляд и повернулась ко мне с комментариями на непрошенную реплику:

«Не слушайте его, злой он, раз женщину оскорбить может. Вот и будет всю жизнь один маяться – ни одна баба с ним не уживется!»

Мужик что-то забурчал, за нашим столиком неразличимое, ну а мне оставалось женщине ответить:

«Зачем слушать кого-то, когда рядом красавица сидит! Я, чтобы вас не разочаровывать, теперь каждый день буду бриться, брюки и рубашку гладить, под душем стоять в жару и в холод!»

Варюха прямо зардела: «Ой, какой вы интересный!» – сделала серьезное лицо, нагнулась ко мне поближе, – «А я вас подкармливать буду, вкусненьким!»

«Правда?» – изобразил я на лице восторг и удивление, – «А мне никто по голове в темном углу не заедет?»

«Никто!» – уверила новая знакомая, – «Здесь все деньги любят, а не женщин!»

«Неужели?» – искренне удивился, потому что деньги есть деньги, но они как раз нужны и зарабатываются для женщин, ради женщин! Однако озвучить убеждение не успел – Варю попросили к окошку раздачи. Она тут же со стульчика вскочила и побежала на рабочее место – к плите с кастрюлями и сковородками. Я посмотрел вслед и понял, что один доброжелатель в артели у меня есть. Так же, как и один недруг – тот, что в данный момент сидит за соседним столиком.

Позавтракал я одним из первых, попросил у Варюхи остатков еды для собачки, и она тут же наполнила принесенную мною посуду; поблагодарил ее, и из столовой прошел к балку геолога артели. Сергея пришлось подождать, затем я получил рюкзак с пробными брезентовыми мешками, и тяжеленную сумку с зубилами, молотком и двумя разными по весу кувалдами средних размеров. Все это вдвоем приволокли к моему домику, и от него налегке пошагали к карьеру – показать, что и как я там должен делать. Чапа, быстро проглотив содержимое миски, побежал следом.

Карьер размерами не впечатлял по причине молодости – работа только разворачивалась по-настоящему. Котлован с вертикальными стенами, длинной за сто метров, шириной не больше двадцати, глубиной разной – от ровно пяти и меньше в местах, где взорванная порода еще не была убрана, а в дальнем конце даже не обурена скважинами. С ближнего к лагерю конца часть вертикального уступа срезана, выровнена и превращена в пологий въезд на дно карьера. Сразу за ним готовился к работе экскаватор на гусеничном ходу, а в дальней от въезда половине стояли два компрессора и оборудование для бурения неглубоких скважин под ВВ, в которые позже заложат и взорвут взрывчатку, чтобы породы раздробить.

Спустились вниз, и Сергей подвел меня к вертикальному уступу с правой, со стороны сопок, стороны карьера. Поискал глазами нужное место, прошел к нему и подозвал меня:.

«Видишь?» – согнувшись, ткнул рукой в бледно-белую линию, проведенную мелом по коренной породе под ногами, – «Я так наметил места, где нужно отобрать пробы.» Он выпрямился и обернулся ко мне: «Ну а ты их отбирать будешь, план карьера дам, на нем все места отбора показаны. Разберешься, не мне тебя учить».

«Разберусь, можешь не волноваться. Объясни только, для чего пробы отбирать, если здесь давно все разведано?»

Сергей усмехнулся:

«Сразу видно, что ты поисковик, а не добытчик!» Он начал высматривать еще какое-то интересное для нас место, одновременно меня просвещая: «Никакой разведкой, даже очень качественной, вами здесь проведенной (я как-то заикнулся, что объект открыт и разведан нашей партией), обойтись мы не можем. Данных не хватает – вы запасы золота считали в больших объемах породы, а границы рудного тела проводили по редким выработкам. Нам же нужно все знать в каждом конкретном месте. Ну как вот в этом», – кивнул головой на уже знакомую мне белую линию, – «Понятие есть – эксплуатационная разведка, и нам ее приходится вести. Иначе крах босякам – можно пустую породу вместо руды добыть, или наоборот – руду в пустой отвал вывалить».

Конечно то, что Сергей сейчас говорил, я в свое время учил в институте. Но так получилось, что разработка никогда меня не прельщала – поисковик я, бродяга-полевик по жизни, а потому кое-что в делах добычных успел подзабыть, и Сергей мне это показал. Оставалось к его словам прислушиваться и принимать их как наставление для дальнейшей работы.

Уже просвященного, геолог повел меня в другое место, потом еще в одно, продолжая объснять детали предстоящего в них опробования. Все для меня было понятным, очевидным и даже немного скучноватым. Наверное поэтому в голове возникли мысли не по теме, и в какой-то момент я не удержался задать вопрос совсем не к месту:

«Сергей, а где упал парень, который у вас механиком был?»

«Какой парень?» – не сразу врубился геолог, но тут же понял о ком интересуюсь, – «Это который погиб?»

«Ну да», – кивнул я головой, и тут же заметил, что вопрос геологу не понравился – он поморщился, помолчал, и не глядя в мою сторону посоветовал с явным неудовольствием:

«Лучше тебе в то дело не лезть, жить спокойней будешь. И не вздумай у рабочих интересоваться – это кажется, что у нас тишь да благодать, на самом деле такие деятели есть – тюрьма по ним плачет!»

«Да ты что!» – продемонстрировал я удивление, но внутри, в душе, можно сказать даже обрадовался в предчувствии возможных интересных событий, потому что в словах Сергея проглядывал криминал здесь, в артели, где по моим представлениям его и быть не могло. А раз имел место, то не влезть в его расследование я не смогу точно. Но о таких намерениях сейчас лучше промолчать, что я и сделал. И задал вопрос, который геолог не мог посчитать для меня неинтересным: «А ты мне этих покажешь? По которым тюрьма плачет? Все же лучше заранее знать, с кем связываться не стоит.»

«Покажу», – пообещал геолог, но сразу же предупредил, – «только никому ни слова, даже друзьям твоим, когда появятся.»

Здесь мне пришлось сделать паузу – согласиться с условием Сергея я не мог. Ну никак – предупредить друзей о «нехороших» парнях я был обязан. Только сделаю это так осторожно, что на геолога подозрение в разглашении конфиденциальной информации не упадет.

Молчать до бесконечности я не мог – геолог ждал ответа. Как говорится, мяч был в моих руках, но я попытался отпасовать его в не совсем ожидаемую сторону:

«Ты считаешь, что они к гибели человека причастны?» – затронул я другую тему, понимая, что и здесь Сергей вряд ли захочет со мной откровенничать. Так и получилось: он долго молчал, рассматривал что-то вверху по границе карьера, потом показал рукой совсем неприметное место:

«Вон оттуда он загремел. Сам видишь, что не убиться не мог – пять метров высоты, внизу камни. А сам ли сиганул, или помог кто – судить не мне. Только менты все облазили, подозрительного ничего не нашли и посчитали дело несчастным случаем», – здесь он наконец-то обернулся в мою сторону, – «И тебе советую так считать, а с разговорами – ни к кому не приставать. Для твоего же спокойствия». Дал понять, что тему разговора пора сменить.