Литмир - Электронная Библиотека

Первого сентября, едва переступив порог школы, Стас сразу же направился к спортзалу и несколько минут постоял у пустого стенда. Он даже приглядел место для своей фотографии. Однако, зайдя в класс, его уверенность улетучилась. Во втором ряду на том месте, где раньше сидел Вадик, он увидел крепкого светловолосого парня. Сев на свое место, Стас еще больше заволновался, заметив, как все девчонки, украдкой посматривают на новичка. Звали парня Андрей. Как пояснила классный руководитель: «Отец Андрея военный, и его перевели для продолжения службы в наш город».

На первом же уроке физкультуры все надежды Стаса рухнули окончательно. Мало того, что Андрей пробежал быстрей всех, он еще и дальше всех метнул гранату, а это были основные показатели при отборе для участия в эстафете. То, что он опять не будет принят в команду, конечно, угнетало, но он привык скрывать это. А вот то, что к нему перестали обращаться даже с просьбами дать списать по математике, так как Андрей оказался силен и по этому предмету, совсем омрачило его существование. Он больше ничем и никому в классе не был интересен.

Наступил день проведения эстафеты. Для класса все складывалось очень удачно. Андрей на первом же этапе на треть круга обогнал своего соперника, и по ходу поединка преимущество только увеличивалось. Стас с завистью наблюдал за тем как обнимались одноклассники благодаря друг друга за хорошо пройденную дистанцию. Оставалось два последних этапа, метание гранат и бег с войлочным мячом. И все. Эстафета закончится. На церемонии награждения внимание всей школы будет приковано только к победителям. О них будут говорить все. О нем никто.

Ящик с метательными гранатами стоял у самых ног Стаса. Он посмотрел на гранаты, а потом на большое окно спортзала.

Может разбить стекло?

* * *

Стас расслабил галстучный узел.

– Спасибо что помогла перевязать руку. Очень аккуратная повязка, и кровь сразу остановилась. Таким маленьким платком!

– Я врач, правда, ветеринарный.

Катерина, придвинув к ногам Стаса деревянный табурет, поставила на него ковшик с водой.

– Да?! А я подумал ты художница.

Катерина вопросительно посмотрела на него.

– Прости, я немного осмотрелся пока ты мыла руки – Стас обвел взглядом стены комнаты.

– Нет, я работаю в зоопарке. Опусти руку в ковшик, промоем рану – скомандовала Катерина, продолжая разговор – рисунки сделаны другими людьми, вот фотографии – она указала на снимки вперемешку с картинами развешанные на стенах – делала я. Подожди, принесу бинт, перевяжем основательно.

Она вышла. Стас удивлялся самому себе. Он очень легко себя чувствовал сидя в старом кресле в ее однокомнатной квартире. Без каких либо причудливых дизайнерских решений и перепланировок, завешанной различными фотографиями и картинами, некоторые из которых были нарисованы прямо на стенах, и в то же время уютной и вполне удобной. Ее квартира, не походила ни на одну из тех, которые он посещал ранее. Глядя на разрисованные стены, Стас все больше понимал, что его идеально отполированные дорогими отделочными материалами двести квадратов, с двумя ванными комнатами, кухней, с новейшими техническими решениями и огромной прихожей, функционально не имеют никакого преимущества. Те же стены, вода, электричество, кровать.

Наблюдая за тем, как ловко она управляется с бинтом, Стас поймал себя на мысли, что совершенно не переживает из-за сегодняшнего прогула в клубе.

Хотя позвонить надо бы, пусть его места сегодня отдадут.

И тут он вспомнил что, понадеявшись на быстрое возвращение, выходя из машины, не взял с собой мобильник.

– Катя я забыл в машине телефон. Мне бы надо сделать один звонок, ты позволишь воспользоваться твоим?

– Знаешь, телефоны в доме уже неделю не работают. Копали траншею и повредили кабель.

– А сотовый?!

– У меня, его нет.

– Как нет?!!!

– А зачем он мне? Медведи и олени звонить не умеют. Ну а если серьезно мне хватает домашнего. Сотовый для человека одни хлопоты: не забыл ли, зарядил ли.

Стас не верил своим ушам.

Что она за человек?! Когда он увидел ее там, в магазине, то первое о чем подумал, это о неумении таких людей находить себя в жизни. А оказывается, она прекрасно живет! Живет своей, не то чтобы непонятной, нет, неизвестной ему жизнью.

Он пил кофе очень маленькими глотками. Даже не пил, а лакал как кот. Ужасно не хотелось уходить.

– Ты давно работаешь в зоопарке?

– В нашем?

– Ну да. И вообще.

– После института я пять лет отработала на осколках животноводческих хозяйств нашей страны. Потом два года в реабилитационном центре для диких животных на Дальнем Востоке, потом вернулась в родной город и вот уже семь лет слежу за здоровьем обитателей нашего зоопарка, ставлю им прививки.

– И тебе нравится? – вкрадчиво спросил он.

– В смысле?

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? Ты никогда не хотела что-нибудь изменить в жизни. Заняться чем-нибудь другим? Достичь каких-нибудь карьерных высот? – Стас затаил дыхание в ожидании ответа на этот вопрос.

– Мне не скучно – не изменившись ни в лице, ни в голосе ответила Катя.

– Что значит не скучно? – опешил Стас.

– Желание что-то изменить появляется от безысходности или от скуки. А у меня все в порядке.

Диалога не получалось. Катя отвечала на его вопросы, но сама, ни о чем не спрашивала. Закончившийся кофе напомнил о неотвратимости окончания их неожиданной встречи. Но ему хотелось узнавать ее все больше и больше. Эта женщина видимо оказалась тем противоположным полюсом, к которому его тянуло.

О чем можно спрашивать в такой ситуации?

Стас лихорадочно искал тему для разговора. Он поднялся с кресла и начал разглядывать фотоснимки.

– Кто на этих фотографиях? – поинтересовался он.

– Разные люди.

– Кто этот забавный старичок с собачкой?

– Не знаю. Случайный прохожий – она тоже подошла к стене с фотогалереей – видишь мужчину в потертом кожаном плаще и широкополой шляпе, похожего на Эйнштейна?

– Вот этого?

– Да. Так вот, я специально вышла за ним из автобуса на три остановки раньше своей, чтоб сфотографировать. Вообще, если присмотреться, вокруг нас, на улице, столько интересного, только нужно остановиться и посмотреть по сторонам.

– А где сделаны эти фотографии? В нашем зоопарке таких животных вроде бы нет.

– Да, это спасенные обитатели леса, из реабилитационного центра. Вот у этой рыси отстрелили кисточку на левом ухе. Оно у нее завернуто и плохо слышит. Этому белогрудому медведю капканом перебило сухожилие на задней лапе. Он сильно хромает. А вот это, талисман таежного центра, тигр Лютый. Ему браконьеры повредили верхнюю челюсть, сломав ее, и он не мог есть. Что бы спасти зверя, стоматологи провели уникальную операцию и поставили ему платиновый клык. Вот здесь на этом снимке видно.

Рассказывая о фотографиях, Катерина оживилась. Она с таким захватывающим энтузиазмом говорила о моментах жизни, запечатленных на снимках, что через некоторое время Стасу показалось, он сам является участником всех тех событий, о которых она повествовала. Это он освобождал напуганную кабаргу, запутавшуюся в расставленных охотниками силках. Это он, глядя на секундомер, удалял пули и зашивал раны, усыпленным на некоторое время, хищникам. Это он был участником опасного трехдневного перехода, от застрявшего в болотной топи вездехода до ближайшей пасеки, ночуя в бревенчатых охотничьих зимовьях. Над его головой качались и шумели огромные кедры бескрайней уссурийской тайги. Путешествуя по ее воспоминаниям, Стас перестал ощущать время. Казалось, все потеряло видимые границы и очертания: квартира, город, он сам… исчезло все.

Голос Катерины выхватил Стаса из бурного потока воображений и вернул к реальному существованию:

– Скоро час – Катя показывала на картину, нарисованную на стене, центром которой были часы.

На них было без двадцати час. Стас опустил взгляд на свой «Ролекс». На нем положение стрелок было точно таким же.

3
{"b":"538152","o":1}