Полемизируя с замечательным педагогом-психологом (истина рождается в споре) мы пришли к космического масштаба выводу: если завтра Путин даст отмашку обратить особое внимание на детское чтение в стране (и чтение вообще), вся чиновничья рать придет в движение и, вероятно, мы, граждане, почувствуем‑таки результаты; если только эта отмашка будет, и будет она своевременной. Как я уже сказал выше, она уже запаздывает на несколько лет. Однако, это исторически традиционное для России состояние, «быть не готовой». То же происходило и происходит с алкогольной болезнью страны (учитывая «призовые» места в мировом рейтинге по потреблению «огненной воды» на душу населения в год). В середине 2009 года принята‑таки программа по искоренению пьянства, но такое впечатление, что до 2009 года проблемы не было, или было не интересно ее замечать? Дорогие коллеги, то же самое, с некоторыми исключениями, происходит сегодня с чтением. К слову, немного статистики по чтению.

2004 год 32–34 место занимала Россия по популярности чтения среди граждан на мировой арене. 2006 год – 37–40 места. То есть говорить о нарастающей популярности чтения не приходится, скорее наоборот; и это является не решаемой проблемой уже много лет. Миф о том, что Россия – активно читающая страна – не более чем миф. Почитываем иногда, вот это мнение ближе к реальности. И то, если говорить о массе‑как в греющей душу песне «кто‑то кое-где у нас порой».

На мой взгляд, дилетантский в области педагогики, за информативностью мы упускаем духовность. До сих пор «входим широкими вратами». Куда все, туда и мы. Да, информационные потоки владеют нашим сознанием, да в прошлый набор в Библиотечно-Информационном факультете ГУКИ не записалось ни одного студента-заочника на специализацию детского чтения (большинство – на информативные дисциплины), но культура чтения не ограничивается его быстротой и тем более «всеядностью». На мой взгляд, хорошие результаты после обучения в ГУКИ на информационных специализациях (в мое время ее вел профессор Зусьман) выпускники получают тогда, когда самостоятельно могут грамотно работать с информацией, отделять «зерна от плевел»; этому и учил Зусьман.

В России, вспомните историю, всегда была важна духовность. «Читать надо много, но не многое» и, главное, получать пользу от прочитанного, то есть вдумчиво читать, а не «запоем», размышлять о прочитанном, анализировать. Этому и учит Тихомирова, мой интерес к чтению именно заслуга моего наставника. На Конференции в секции «Пути усиления влияния чтения на развитие личности детей и взрослых» А. А. Локиев (к сожалению, не записал в полном объеме его научной принадлежности, а она несомненна) в докладе «Влияние художественной литературы на формирование ценностной системы личности» озвучил статистику: 3 % младших подростков и 5 % старших подростков читают поэзию, и этот «процент» с годами не уменьшается. К сожалению, не было времени полемизировать с докладчиком на секции, и в этом смысле круглые столы в Ленэкспо ужасно скомканы, было неприятно наблюдать «гонку», и не было озвучено статистики по полам в процентном отношении; а это исследование, на мой взгляд, еще интереснее в гендерном отношении. «Мы никогда не сделаем этот жанр массовым, поскольку поэзия сродни классической музыке». Замечательные слова. Так вот чтение книг по сравнению с информативностью Интернета (я сам им активно пользуюсь) сродни одухотворяющей классической музыке, свежему деревенскому воздуху и душевному покою по сравнению с шумами города, к которым я отношу и Интернет. Общение с детьми – это психосемиотика коммуникативной деятельности. «Ошибочно считать, что музыка действует на нравственность. Лирика и философия воздействуют на нее» (С. В. Сивашинский. Из доклада «Чтение и потребности жизни»). А лирика и философия не возможны без книги, и лучше всего – в ее печатном варианте.

Мы никогда не сделаем информационные технологии заменителем потребностей души в сопереживании, в прощении, в понимании, в сочувствии…

Информативность только помощник, но не заменитель душевных потребностей. «А душа обязана трудиться», такой труд в полной мере получить из виртуального пространства невозможно.

Мне было отрадно убедиться, что и мужчины работают в педагогике детского чтения (и педагогике вообще), а то я сам стал подозревать, что занимаюсь не своим делом. Докладчики в секции С. В. Сивашевский и А. А. Локиев были едины во мнении (ниже), и оно невольно передалось всем слушателям, а недюжинные ораторские способности обоих необыкновенно впечатляют. Идеал воспринимается подростком до 19 лет. В этой возрастной категории дети однозначно понимают литературного героя таким, каким его представляет автор. Успешно воздействовать на ребенка, подростка, удается тем психологам и педагогам, кто через примеры литературных героев подводит ребенка к Человеку. Ну, а техника чтения должна стремиться к гармонии; вот тогда литературные образы, метафоричность текста, анализ прочитанного в комплексе пробуждают в ребенке интерес чтению.

АППО – С-Петербургскя Академия постдипломного образования

СППО – С-Петербургское Психологическое общество

Роль вдумчивого чтения в процессе духовного роста подрастающего человека не переоценить. Однако, такое чтение в отличие от просмотра легкой, развлекательной литературы или телепередач требует усилия. Великая культура, как и высочайшие горные вершины, не даются с ходу любому пешеходу – следует подготовиться к их взятию. Конечно, всему свое время и место: в определенной ситуации «Клен ты мой опавший» падает в душу; вся загвоздка в том, что сие не требует особых усилий – одно эстетическое удовольствие… Но одними только эстетическими радостями не обойтись; настоящее, «понимающее» – «чтение – это труд и творчество» (В. Асмус), «чтение хороших книг открывает нам затаенные в нашей собственной душе мысли» (Ш. Пьермон), «Книги – это корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению», «чтение делает человека знающим, беседа – находчивым, а привычка записывать‑точным» (Фрэнсис Бэкон), «повторное чтение уже прочитанных книг – самый надежный пробный камень образованности» (К. Геббель), «пусть мысли, заключенные в книгах, будут твоим основным капиталом, а мысли, которые возникнут у тебя самого, процентами на него» (Фома Аквинский), «следует читать много, но не многое» (Тацит), «прошедшего не существует, пока будут существовать книги» (Э. Бульвер-Литтон), «душа обязана трудится!» (Н. Заболотский), «и ни каких гвоздей» (В. Маяковский).

Среди тех частоколов лжи, что отгородили многих «от самих себя», есть и такой миф: мы – самая читающая страна в мире (по тиражам книг и толстых журналов, по числу переводов); это подтверждает и недавно увиденное мною интервью председателя Российского книжного союза (и председателя Счетной палаты РФ) В. Степашина. Мы выпускаем более 100 000 наименований книг в год, но их практическая ценность далека от совершенства. Заявить такое мне позволяет не столько признанное авторство в 32 книгах, но и те «шедевры», кои волею судьбы попадают мне в руки, когда я обращаюсь к теме, мне неизвестной. Слава богу, время от времени я созерцаю произведения поистине гениальные, и это позволяет мне сохранить надежду… Хорошая книга та, в которой для меня встречается нечто новое хотя бы через страницу текста; и тогда я загибаю уголок.