Уже вечер настал. Христос сидел на пороге.

Проходил книжник и спросил: «Почему сидишь на прохожем месте?» Отвечал Христос: «Ибо Я порог к духу. Если хочешь пройти, пройди через Меня». Новый книжник спросил: «Правда ли, что сын Давида сидит на псином месте?» Христос отвечал: «Истинно, поносишь Давида, отца Моего».

Стало темно, и третий книжник спросил: «Что сидишь, точно боишься дома своего?» Отвечал Христос: «Жду, чтоб тьма ночная освободила Меня от лица твоего. Истинно, тьма во тьму уйдет!»

Потом встал и указал на гору Мориа, где стоял храм: «Мой дед создал каменный храм, но сидит под холстиною шатра».

Сказал книжник: «Безумец, Соломона живым почитает». – И пошли в незнании.

После вышла Мария из дома и, увидев Христа, сказала: «Раздели, Учитель, вечерю нашу». Христос ответил: «Дар сердца сияет во тьме».

Спрашивал Христа член Синедриона: «Пошел бы Ты к нам, если позовем?» Христос отвечал: «Лучше пойду на кладбище, ибо там нет лжи».

Продолжал член Синедриона: «Почему не признаешь нас, если даже отца Твоего бракосочетал наш член?» – «Подождите, пока развалится дом ваш, тогда Мы придем».

«Зачем придете? Разрушать или сложить?» – «Не разрушение и не сложение, но очищение, ибо не обращусь к старому пепелищу».

«Как же Ты не уважаешь праотцов своих?!» – «Новые сосуды подают на пир; уважая деда, не пьют из его чаши».

Звезда Аллахабада указала путь, и так Мы посетили Сарнат и Гайю. Везде нашли поношение религий. На обратном пути, в полнолуние, произошло памятное изречение Христа.

Во время ночного перехода проводник потерял путь. Я нашел, после поисков, Христа, сидящего на песчаном холме и смотрящего на пески, залитые луною. Я сказал: «Мы потеряли путь, надо дождаться звездного положения».

«Россул Мория, что Нам путь, когда вся Земля ждет Нас?» Взяв бамбуковую трость, Он очертил квадрат вокруг отпечатка Своего следа, прибавив: «Истинно Говорю – ногою человеческою». Потом, отпечатав ладонь, также заключил ее в квадрат: «Истинно Говорю – рукою человеческою». Между квадратами Он начертил подобие колонны и покрыл как бы полусферой. Он говорил: «О, как Аум проникает в сознание человеческое! Вот, Я сделал пестик и над ним дугу и заложил основание на четыре стороны. Когда ногами человеческими и руками человеческими будет построен Храм, где процветает заложенный Мною пестик, пусть Моим путем пройдут строители. Почему ждем пути, когда он перед Нами?» – и, встав, тростью смешал начертанное.

«Когда Имя Храма произнесено будет, тогда выступит начертание. Запомнив Мое созвездие, квадрат и девять звезд засияют над Храмом. Знаки ступни и руки будут начертаны над камнем краеугольным». – Так это Сам сказал накануне новолуния. Жар пустыни был велик.

Звезда Утра – знак Великой эпохи, которая первым лучом блеснет из Учения Христа, ибо кому же возвеличить Матерь Мира, как не Христу, ибо Христос был унижен миром.

Дайте Нам дугу Свода, куда войти!

Вы знаете мой образ жизни, когда по ночам нас знали и днем отворачивались; также и к Христу по ночам ходили, а днем лицо отвращали.

Мне подумалось: вот я самая низкая, и меня стыдятся при Солнце, но Самого Высокого Пророка также днем избегают. Так самое низкое и самое высокое одинаково избегаются.

И вот решила я найти Его и днем протянуть Ему руку. Одела свой лучший химат и ожерелье из смирны и надушила волосы – так пошла, чтоб сказать народу: при свете Солнца избегаемые тобою низкое и высокое встречаются.

И когда увидела Его, сидящего посреди рыбаков, только холстиной покрытого, осталась через улицу и подойти не могла. Между нами проходили люди, одинаково избегая нас.

Так была решена моя жизнь, ибо Он сказал ученику, самому любимому: «Возьми щепоть пыли и отнеси этой женщине, чтобы было на что променять ее ожерелье. Воистину, в этой золе больше света, нежели в ее камнях, ибо из золы могу создать камень, но из камня – только пыль». Он не осудил меня, но лишь взвесил мои цепи, и цепи позора разлетелись пылью.

Просто решал Он, никогда не затруднялся послать самый простой предмет, решавший всю жизнь. До этих посылок Он дотрагивался, как бы одухотворяя их.

Путь Его был пуст, ибо народ, получив от Него дар, поспешно разбегался. И желал Он возложить руки, и пусто было.

Фурии срама неслись за Ним и притворно махали ветвями, когда Он уже был осужден. Цена разбойника явилась достойной толпы.

Разбил цепи воистину, ибо дал знание, не приняв мзды.

Люди не уясняют себе основы учения Благословенного. Основа – дисциплина.

Духовно и телесно монах общины стремился удержаться на пути. Первые годы он нес тяжелое послушание. Ему воспрещалось убивать себя упражнениями столпника, но предписывалось вести битву единым началом духа.

Так сурово учил Будда учеников. Воистину, только в духовной битве знали они радость, потому говорится о терниях пути.

Только когда воля подвижника рождалась подобно льву и серебряная узда духа сверкала на чувствах ученика, только тогда Владыка приоткрывал завесу и давал задачу.

Затем уже постепенно ученик посвящался в тайны знания.

Среди занятий, когда утомление уже овладевало учениками, Будда предлагал самый неожиданный вопрос и ждал скорейшего ответа. Или, поставив самый простой предмет, предлагал описать его не более чем тремя словами или не менее чем сотнею страниц. Или, поставив ученика перед запертою дверью, спрашивал: чем откроешь ее? Или посылал музыкантов под окно и заставлял петь гимны совершенно противоположных содержаний. Или, заметив докучливую муху, предлагал ученику повторить слова, неожиданно сказанные. Или, проходя перед учениками, спрашивал: сколько раз прошел? Или, заметив боязнь перед животными или перед явлениями природы, ставил условием побороть.

Однажды Благословенный Будда сказал ученикам: «Посидим в молчании и оставим глаза зрячими». По истечении времени Учитель спросил: «Сколько раз я изменил мое положение?» Кто-то заметил десять изменений, кто-то всего три, и кто-то утверждал, что Учитель оставался недвижим. Владыка Знания улыбнулся: «Я изменил положение и складки одежды семьдесят семь раз. Пока не научимся различать действительность, не станем Архатами».